Вячеслав Хватов - Охота на Сталина
— Да, дорого мне обошелся этот «ценный сотрудник», — Гоша приложил ладонь к щеке, — целых два зуба.
— Да какой ценный? — брюнет сплюнул, — у этого Фон Ортеля ценных сотрудников быт не может. Идиоты одни. Это ж надо додуматься засаду на Сталина на Маяковке устраивать. Там же все НКВДэшниками понапичкано по самые уши.
— Семен говорил, что сам Мерзер распорядился.
— Ха, распорядился! Что он видит из своей Швейцарии, — щуплый брюнет не унимался.
— Уж побольше нашего с тобой, Ян, — толстяк сел на стул, который истошно заскрипел под стокилограммовой тушей.
Волков пошевелил пересохшими губами, пытаясь попросить воды, но вместо слов вырвался стон.
— Гош, подай водички болезному.
— А у тебя, Дейв, что жопа отвалится?
— Кто тут у нас старший группы, я или ты? — Девид Томпсон, штатный сотрудник «Сикрет интеллиджент сервис» был от рожденья мягким человеком и на Гошу Яценко, завербованного в Баку еще в двадцать седьмом году, не сердился. Он был полной противоположностью Яну Лутцу из их швейцарской резидентуры. Тот считался крупным специалистом по Ближнему Востоку и в свое время возглавлял Ближневосточный отдел, располагавшийся в Омане. Но в тридцать четвертом проиграв в карты месячный бюджет своего отдела, был отозван оттуда и заменен Эрнстом Мерзером, к которому с тех пор испытывал стойкую неприязнь. Мерзер до тридцать четвертого занимался Союзом и теперь по старой памяти курировал Томсона, на побегушках у которого был Лутц.
Гоша встал, налил из-под крана в эмалированную кружку холодной воды и сунул ее в руки Волкову, который к тому времени морщась, уже сел на тахте и привалился спиной к стенке.
Лутц сверлил новичка своими маленькими колючими глазками.
— А вообще-то парень вроде ничего, с задатками. Из него может получиться неплохой боец, — Яценко повернулся к Сергею. — Я на тебя, парень, зла не держу. Грубовато мы сработали, сами виноваты, но и ты на нас не сердись. Не было у нас времени объяснять тебе, что к чему. Чекисты по пятам шли.
— Я не в обиде, — Волков осторожно пощупал затылок. — Это вот он на меня волком смотрит, — Сергей кивнул в сторону Лутца и снова поморщился. Комната начала медленно вращаться, так что ему пришлось снова прилечь.
Московская обл. Тушино 23.02.1938 г.
Полуторка весело прыгала на ухабах проселочной дороги. Не смотря на то, что днем теплое весеннее солнышко добивало остатки спекшегося снега, окопавшегося по канавам и оврагам, холод, накопивший за ночь силы, все еще атаковал оголенные части тела заспанного отряда физкультурников.
«Закаляйся, если хочешь быть здоров!» — это про них. Ежедневная утренняя зарядка с обязательным растиранием снегом, ночные пятикилометровые марш-броски по Тимирязевскому лесопарку и вот теперь прыжки с парашютом ни свет, ни заря — такова она доля физкультурника из добровольно-спортивного общества «Волна». «Добровольного» — это только так говориться. У большинства так называемых «физкультурников» и выбора то особого не было. Публика в «Волне» была весьма разношерстная. Идейных противников советской власти было мало. Несколько прибалтов и «западэнцев» и все. В основном к обществу примыкали бежавшие с этапа отпрыски раскулаченных зажиточных крестьян, да не желавшие служить в РККА дезертиры. Рецидивистов англичане в отличие от немцев к себе не брали. Абсолютно не надежный народец. Сдают всех и вся с потрохами при первом же допросе, стоит только чекистам наганом перед их мордой помахать. Изредка среди завербованных попадались рефлексирующие интелигенты, окончательно запутавшиеся в жизни. Они тоже были не надежны, но их в оперативной работе не использовали. Все больше в конторе. В общем, всякого народа хватало. Как говориться «каждой твари по паре». Вербовал их Ян Лутц. Надо отдать ему должное — это у него хорошо получалось. Против его убийственных аргументов, преподнесенных вкрадчивым голосом после того, как «клиент» отплакался в жилетку под водочку с огурчиками, рассказав «хорошему мужику» о своем горестном житье-бытье, этот самый «клиент» уже сам удивлялся — как это он раньше не додумался поступить на службу к его величеству Королю Великобритании Георгу VI.
«Дуглас», выкрашенный сверху в темно-зеленый цвет, а снизу в голубой, и оттого немного похожий на пингвина, развернулся на взлетной полосе, готовый принять на борт начинающих парашютистов.
Самолета пришлось ожидать около получаса. За шуточками-прибауточками чувствовалось все нарастающее волнение группы. Волков, так же как и остальные, с парашютом никогда не прыгал и поэтому волновался не меньше других. Целый ковер из бычков под ногами бесстрастно свидетельствовал о состоянии души членов ДСО «Волна». Курить сейчас никто не запрещал, хотя в их Обществе по прихоти «Святого Дейва», как за глаза называли своего начальника «физкультурники», это было одним из табу. Еще им запрещали спиртное и вылазки в город. Просто монастырь какой-то, а не разведшкола. Благо народ особо не заморачивался и прятал чинарики в голенищах сапог, а водку наливал в бутылки из-под лимонада. Педантичному английскому уму такое было непостижимо, а значит, не доступно. Чтобы запах табака и перегара не выдавал нарушителей, братва, усиленно жевала чеснок. Они даже сами себя в шутку называли «Чесночной командой». Впрочем, возможно начальство и догадывалось об их проделках, но делало поправку на славянский менталитет.
Вообще в конторе под вывеской ДСО «Волна» было много странного. Например, казалось бы, общество спортивное, а самим спортом народ занимался только для показухи. Да и какой тут спорт после многочасовых занятий на курсах вождения всего, что движется, шифровальщиков, радистов, минно-взрывного дела, английского и немецкого языков. А ведь еще была рукопашная борьба, метание ножей, стрелковка и ориентирование на местности. На футбольном поле курсанты еле передвигали ноги. Но вот обросшим мясом курсантам из старшей группы прямым текстом просто напросто запретили выигрывать у различных команд из настоящих ДСО. Запретили это и группе, в которой пребывал Сергей, после того как они в игре в ручной мяч в одну калитку вынесли команду ДСО «Краснофлотец», сдувшуюся в середине второго тайма.
Наконец они погрузились в самолет, и двигатели «Дугласа» заработали на полную мощность. На борту нервное веселье продолжалось. Гоша рассказал инструктору какой-то бородатый анекдот, на что тот никак не отреагировал. Зато остальные неестественно громко рассмеялись.
Волков посмотрел на обочину взлетки, постепенно ускоряющую свой бег. В голове пронеслось.
Зачем я здесь? Эх, прыгнуть бы прямо сейчас в эту мягкую влажную грязь и в лес. Ну их, эти прыжки.
Самолет набрал высоту и, выполнив разворот, лег на обратный курс к аэродрому. Выпускающий встал и открыл дверь. Пора было прыгать.
— Ну, давай, орел, — инструктор ОСОАВИАХИМ Вася Малахов подтолкнул Сергея к двери. Волков зацепил карабин за штангу, сделал шаг назад, и с силой оттолкнувшись, прыгнул. Безжалостный поток холодного воздуха размазал по лицу его щеки. Тут же за его спиной раскрылся парашют. Тряхнуло. Сергей посмотрел наверх. Купол вроде на месте. Потом стал искать направляющие стропы.
Где ж они, мать их. А, вот, кажется.
Посмотрел вниз.
Похожая раньше на топографическую карту земля, преобразилась. Уже стало видно отдельные деревья, взлетную аэродрома справа и какие-то строения на краю поля. Потянул за стропы, чтобы развернуло против ветра. Все вроде делал, как учили, но развернуло почему-то по ветру. Лес не то чтобы очень стремительно, но приближался.
Извернувшись чтобы не сесть на сосну как на кол, Сергей заскользил по вечнозеленым, колючим веткам. Шелковые стропы рванули его назад так, что перехватило дыхание.
Стоп, приехали. Волков повис на деревьях на расстоянии десяти метров от земли.
Пока его обнаружили, пока принесли и растянули сетку, он успел выкурить три сигареты из пачки, припасенной в нагрудном кармане.
Пошли они на фиг со своими запретами!
Отстегнув лямки парашюта, под веселое улюлюканье, Волков плюхнулся в сетку, и его тут же принялись толкать, тискать и отвешивать щелбаны. Это таким был отходняк у перворазников. Перворазниками парашютисты со стажем называли новичков, испытывающих свою судьбу в первый раз.
Потом были еще прыжки и еще. Дневные и ночные. С грузом и без. Во второй и третий раз прыгать было страшнее. Адреналиновый угар прошел, а включившийся инстинкт самосохранения дал волю трясущимся поджилкам.
Взбив подушку, Волков сунул ее под голову и уставился в потолок комнаты, которую он делил с Гошей Яценко. Несмотря на то, что он тогда здорово двинул ему в зубы, они крепко подружились. В принципе нормальные отношения складывались и с Пашей Иваненко, чего не скажешь о Яне Лутце.
