Джон Катценбах - Аналитик
Дверь в квартиру Рики была распахнута настежь. Он переступил порог и остановился. Квартира выглядела так, будто по ней пронесся ураган. На полу стояла нездорового, коричневатого оттенка вода. С потолка свисали плиты гипсокартона. Он сделал еще шаг вперед, и запах помойки, который Рики учуял еще в вестибюле, стал совсем невыносимым.
Он осторожно приблизился к кабинету, постоял в дверном проеме. На кушетку свалился огромный пласт штукатурки. В потолке образовалось три дыры, из которых свисали, точно сталактиты в пещере, трубы. Вода покрывала пол. Гравюра, дипломы Рики, портрет Фрейда — все попадало со стен.
Рики шагнул вперед, но техник-смотритель удержал его:
— Сюда не надо. Пол может провалиться.
— Мои вещи…
— Не стоит из-за них рисковать жизнью. Давайте выбираться отсюда, пускай тут эксперты шуруют. Боюсь, придется им ободрать весь дом сверху донизу.
Как раз таким и ощущал себя Рики в эту секунду — ободранным с головы до ног. Он повернулся и пошел следом за техником. За спиной Рики обвалился, словно подчеркивая правоту техника, кусок штукатурки.
Уже на тротуаре к нему подошли брокер и человек из службы коммунального хозяйства.
— Плохи дела? — спросил брокер. — Что-нибудь хуже этого видели?
Рики покачал головой. Брокер протянул ему визитную карточку:
— Знаете, позвоните мне через пару дней. У вас найдется, где пока отсидеться?
Засовывая визитку в карман, Рики снова кивнул. В жизни его сохранился только один, никем пока не тронутый уголок, однако он не питал особых надежд на то, что преследователи вскоре не доберутся и туда.
Глава 7
Ночь, бывшая уже на исходе, облекала его, как плохо сидящий костюм, тесный и неудобный. Прижавшись щекой к окну автобуса «Бонанза», ощущая прохладу раннего часа, он вслушивался в рокот мотора. После остановки в Провиденсе автобус выбрался наконец на идущую к Кейп-Коду автостраду и теперь медленно, но неуклонно продвигался по ней, высаживая пассажиров в Бурне, Фалмуте, Хайяннисе, Истеме.
Автобус был заполнен всего на одну треть. Одиноко сидя сзади, Рики размышлял о месте, куда он направлялся, — о полном воспоминаний доме. Старенькая «хонда-аккорд», которой он пользовался только во время летних отпусков. Несколько поношенных брюк цвета хаки, рубашки-поло, свитера с потертыми воротниками. Банковский чек на десять тысяч долларов. Жизнь, пришедшая в полный беспорядок.
И примерно тридцать шесть часов до назначенного Румпель-штильцхеном срока.
Впервые за эти дни мысли его сосредоточились на предложенном ему выборе: либо имя, либо его, Рики, некролог. Иначе кого-то ни в чем не повинного ожидает страшная кара. У Рики больше не осталось сомнений в искренности Румпельштильцхена. Равно как и в длине его рук.
Рики взглянул на часы. В Уэлфлит он попадет на рассвете.
Быть может, самым приятным в начале отпуска для Рики всегда было соблюдение давно заведенного порядка. Каждый год первого августа он одним и тем же рейсом вылетал из аэропорта Ла-Гуардиа в Провиденс, где усаживался в такси всегда одной и той же компании. Неизменно одинаковой оставалась и процедура открытия дома — от распахивания окон до складывания покрывавших плетеную мебель истертых простыней. В последние несколько лет Рики приходилось проделывать все это в одиночку, но он уже привык.
В этом году все было иначе. Автобус ссадил его на черный гудрон у ресторана «Хижина лобстера». Рики понадобилось около часа, чтобы добраться до проселка, который вел к его дому.
И в планировке, и в расположении большинства новых домов Кейп-Кода ощущалась заносчивость крупных денег. Эти большие дома лепились к каждому холму и мыску — главное, чтобы был вид на Атлантический океан. Дом Рики выглядел иначе. Построенный больше ста лет назад, он поначалу принадлежал мелкому фермеру, а потому и стоял на краю полей, на которых тогда росла кукуруза.
Рики немного постоял на веранде, радуясь тому, что нашел запасной ключ под расшатавшейся каменной плитой крыльца. Потом отпер дверь и вошел в дом. Отдающий плесенью затхлый воздух едва ли не обрадовал его. Но стоило Рики вспомнить о делах, которые его ожидают — прибраться, все подмести, — как на него навалилась граничащая с дурнотой усталость. Он поднялся по узкой лестнице в спальню, бросился на скрипучую двуспальную кровать и почти сразу провалился в глубокий, хоть и беспокойный сон.
Открыв после полудня глаза, Рики почувствовал, что на дворе стоит дочиста отдраенный солнцем день. В первый миг он не мог сообразить, где находится, но затем проснулся окончательно, и все встало по своим местам.
Он быстро переоделся, сходил в сарай, снял чехол со старенькой «хонды» и подключил ее аккумулятор к зарядному устройству. Пока машина оживала, вернулся в дом и быстро прошелся по комнатам метлой.
Когда «хонда» завелась, Рики испустил долгий вздох облегчения. Он проверил тормоза — вроде работают — и осторожно вывел машину из сарая.
«Первый банк Кейпа» располагался в небольшом доме, обшитом, как и большинство здешних домов, досками. Впрочем, внутри банк выглядел не менее современным, чем любой другой.
Управляющий с силой потряс ладонь Рики:
— Ну-с, мы вас ожидали, доктор Старкс. Вчера курьерской почтой пришло письмо на ваше имя.
— Письмо?
Управляющий вручил ему пакет. Послан из Нью-Йорка. На месте обратного адреса указано только почтовое отделение и имя: Р. Ц. Хен. Рики не стал его открывать.
— Спасибо, — сказал он, — и извините за беспокойство.
Управляющий извлек из ящика стола пакет поменьше.
— Банковский чек, — сообщил он. — На десять тысяч семьсот семьдесят два доллара.
— Скажите, для вас не очень хлопотно будет выдать мне эту сумму наличными?
Глаза управляющего слегка округлились:
— Носить с собой такие деньги небезопасно. Может быть, лучше дорожными чеками?
— Благодарю вас, лучше наличными.
Управляющий кивнул:
— Сейчас принесу. Сотенными?
— Это было бы замечательно.
Некоторое время Рики просидел в одиночестве. Вскоре управляющий вернулся и отдал ему еще один конверт, на сей раз с деньгами.
— Пересчитаете?
— Нет. Я вам верю, — сказал Рики, убирая деньги в карман.
— Прошу, доктор Старкс, если вдруг понадобимся, вот вам моя карточка.
Рики взял и карточку. Пробормотав несколько слов благодарности, он повернулся и вышел под свет позднего дня — предпоследнего дня его жизни.
Ко времени, когда Рики вернулся в свой дом, на землю уже опустилась невесомая мгла раннего вечера. Небо усеяли первые звезды. Все выглядит таким мирным, думал Рики. В такую ночь можно было бы забыть о заботах и тревогах.
Он почти ожидал, что в доме его встретит Мерлин или Вергилия, однако там было пусто и тихо. Рики сделал себе чашку кофе, присел за деревянный стол, за которым разделил с женой столько трапез, и вскрыл полученный в банке пакет. В пакете оказался конверт с отпечатанным на нем именем Рики. Надорвав его, Рики извлек сложенный вдвое листок бумаги.
Дорогой доктор Старкс!
Касательно Вашего недавнего запроса, направленного в наш офис, рады проинформировать Вас, что наши детективы подтвердили правильность Ваших предположений. Однако мы не в состоянии снабдить Вас какими-либо новыми сведениями относительно интересующих Вас лиц. Мы сознаем, что Вам приходится действовать в условиях крайнего дефицита времени.
Счет за наши услуги будет доставлен Вам в течение двадцати четырех часов.
Искренне Ваш,
Р. Ц. Хен, президент компании
«Р. Ц. Хен, Частные расследования»
Прежде чем положить письмо на стол, Рики трижды перечитал его. Поистине замечательный документ, подумал он и покачал головой. Письмо сообщало все, что требовалось, и тем не менее, попавшись на глаза постороннему, не привлекло бы никакого внимания. А всякого, кто проявил бы чрезмерную любознательность, оно привело бы прямиком к глухой кирпичной стене.
Даже если бы Рики обвел имя «Р. Ц. Хен» красным кружком и оставил письмо здесь для полицейских с запиской: «Вот человек, который заставил меня покончить с собой», он бы ничего не достиг.
Этого человека попросту не существовало на свете. То есть он существовал, но не в той плоскости, в которой какой-нибудь полицейский из городка Уэлфлит, штат Массачусетс, смог бы его отыскать. Всякий, кто повнимательнее пригляделся бы к жизни Рики, почти мгновенно обнаружил бы, что жена его умерла, карьера рухнула, финансовые дела в полном беспорядке, а квартира уничтожена вследствие несчастного случая. Самая подходящая почва для самоубийства.
Его смерть от собственных рук прямо-таки просится в учебное пособие. Никто даже на секунду не увидит в ней ничего необычного.
