Тесс Герритсен - Считать виновной
– Миранда.
Она сердито закрыла кран.
– Уходите.
– Я хочу услышать ваше объяснение.
– Зачем? Вы же все равно мне не поверите. Вы не хотите верить. Но знаете что? Мне наплевать. – Она схватила кухонное полотенце и вытерла руки. – Я сегодня же схожу к адвокату и напишу заявление об отказе или как это там называется. Коттедж я не приму. Не хочу пачкаться.
– Вы ошибаетесь, Миранда. Я хочу вам поверить.
Она стояла, боясь обернуться и посмотреть на него. Он пересек кухню и остановился в шаге от нее.
– Хотите, но не можете, да? – спросила она, глядя на комочки грязи в раковине.
– С фактами не поспоришь.
– А если я скажу, что факты указывают в неверном направлении? Уводят в сторону? – Миранда медленно повернулась и обнаружила, что Чейз стоит на расстоянии вытянутой руки и она может при желании дотронуться до его лица. – Что тогда?
– Тогда мне придется довериться интуиции. Хотя в данном случае моя интуиция дает сбой.
Миранда не ответила. Она вдруг поняла, что ее смущают и сбивают с толку те сигналы, что исходят от него. И еще те, что посылает ее собственное тело. Пути отступления были отрезаны, в спину упиралась кухонная раковина. Высокий, широкоплечий, он возвышался перед ней грозной преградой, но сердце гнало по венам совсем не страх. Оно пульсировало в ритме желания.
Скользнув в сторону, Миранда отошла от него на безопасное расстояние, но выходить из кухни не спешила.
– Я говорила серьезно. Насчет того, что откажусь от всех прав на коттедж. Вообще, было бы правильно сделать это прямо сейчас. Пойдемте к вашему адвокату.
– Вы и вправду этого хотите?
– Мне ничего от него не нужно. Ничего, что напоминало бы о нем.
– И вы просто возьмете и откажетесь от коттеджа?
– Для меня он ничего не значит. Я его даже не видела.
– Что? – удивился Чейз. – Ричард не показывал вам Роуз-Хилл?
– Нет. Хотя рассказывал о нем. Для него коттедж был чем-то вроде персонального убежища. Делить его со мной у него и в мыслях не было.
– Вы понимаете, что собираетесь отказаться от дорогой недвижимости, даже не взглянув на нее?
– Это не мое. Не было и не будет.
Он прищурился:
– Не могу вас понять. Каждый раз, когда думаю, что понял, вы преподносите сюрприз.
– Вы усложняете. На самом деле все проще.
– Вам удалось заинтриговать Ричарда.
– Похоже, я была не первой, кому это удалось.
– Но вы определенно были первой, кто ушел от него.
– И посмотрите, куда это меня привело. – Она горько рассмеялась. – Можете не верить, но я всегда считала себя высокоморальной особой. Платила налоги. Останавливалась на красный свет. Соблюдала правила. – Она отвернулась к окну. – А потом влюбилась в вашего брата. И вдруг обнаружила, что не знаю правил. Я попала на незнакомую территорию и жутко испугалась. И в то же время… мне еще никогда не было так хорошо. Это испугало меня еще больше. Я бы все отдала, чтобы перевести часы назад. Чтобы вернуть ощущение невинности.
Чейз медленно подошел к ней.
– Есть вещи, которые уходят безвозвратно.
– Да. – Она виновато опустила глаза. – Есть то, что мы теряем навсегда.
И тут он дотронулся до нее.
Это произошло так неожиданно, что Миранда вздрогнула. А ведь Чейз всего лишь коснулся ее щеки, нежно провел костяшками пальцев по изгибу скулы. Застигнутая врасплох, она вскинула голову и натолкнулась на взгляд, такой испытующий, такой проницательный, что от него невозможно было спрятаться. Под этим взглядом Миранда чувствовала себя ужасно неудобно, словно осталась без одежды, и, что хуже всего, она не могла увести глаза в сторону, не могла оборвать эту зрительную связь.
Ну вот, я уже готова угодить в ту же ловушку. С Ричардом я потеряла невинность, а что потеряю с Чейзом? Душу?
– Общение с вашим братом кое-чему меня научило. Я больше не легкая добыча. – Она повернулась и направилась в гостиную.
– Я – не Ричард.
Миранда оглянулась:
– Мне все равно, кто вы. Важно, что я уже не та наивная, доверчивая простушка, какой была прежде.
– А ведь он сильно вас обидел, да? – Чейз наблюдал за ней с порога, заполняя собой весь дверной проем.
Она не ответила, а только опустилась в кресло и уставилась на свои грязные коленки.
Чейз смотрел на Миранду через комнату. Вся злость к ней, копившаяся со времени встречи в офисе Леса Харди, внезапно рассеялась и улетучилась, а освободившееся место заняло негодование в адрес брата. Золотой мальчик, всегда получавший, что хотел. Истинный Тримейн, блондин с голубыми глазами, достигавший цели прежде всего остроумием и шармом и тут же терявший интерес к достигнутому.
По этой же модели строились и его отношения с женщинами. Когда-то Ричард возжелал Эвелину Деболт. Возжелал и завоевал. Потом, разумеется, пришлось жениться – с единственной дочерью Ноа Деболта иного варианта и быть не могло. Однако, заполучив приз, брат вскоре охладел к нему. Таков был Ричард, постоянно чего-то домогавшийся и никогда ничем не удовлетворявшийся.
И вот появилась женщина, приз, удержать который он не сумел. Такая скромная и непритязательная. В горле запершило. Что это, сочувствие или жалость? А какая между ними разница? Он сел в кресло напротив нее.
– Как вы чувствуете себя после вчерашнего? По-моему, сегодня вам лучше?
– Да, все в порядке. Только мышцы немного ноют. – Миранда пожала плечами, как будто знала, что на самом деле ее самочувствие его не интересует, а спрашивает он только из вежливости. Если ее и беспокоило что-то, она это не показывала. – Энни я отослала домой. Делать ей тут больше нечего.
– А о своей безопасности вы не подумали?
– Безопасности? Но что мне может угрожать?
– А если вчерашний инцидент не был простой случайностью?
Миранда вскинула голову:
– Не могу сказать, что пользуюсь в городе уж очень большой популярностью, но мне трудно представить, чтобы кто-то из наших добропорядочных граждан превратился вдруг в дорожного лихача.
– Но кто-то из них определенно угнал машину вашего соседа, мистера Ланцо.
– Бедняга Эдди, – вздохнула Миранда. – Теперь его паранойя только усилится, а к списку злодеев и сумасшеших добавятся автомобильные воры.
– Да, мистер Ланцо говорил о каких-то любителях заглядывать в чужие окна.
Она улыбнулась:
– Эдди вырос в Чикаго и до сих пор не отделался от страхов большого города. Ему постоянно что-то мерещится. В прошлом месяце клялся, что видел у моего дома какую-то подозрительную машину… – Она вдруг умолкла и нахмурилась. – Знаете, раньше я не придавала его историям большого значения, списывала на большое воображение. Но теперь…
– Когда он говорил о той машине?
– Не знаю… месяц или, может, два назад.
– То есть еще до убийства Ричарда.
– Да. Так что, вероятно, к делу это и не относится. Бедный Эдди. – Она поднялась. – Я переоденусь, нельзя же идти к адвокату в таком виде.
– Вы действительно хотите пойти туда прямо сейчас?
– Да. Так надо. У меня на душе будет неспокойно, пока я не разберусь с этим делом.
– Тогда я позвоню, чтобы нас ждали. – Чейз взглянул на часы. – Мы еще успеем на паром до Басс-Харбор.
– А зачем нам Басс-Харбор? Насколько мне известно, поверенным Ричарда был Лес Харди, разве нет?
– Вы не ошибаетесь, был. Но его последнее завещание составлено неким Верноном Фицхью. Знаете такого?
– Слава богу, нет. Иначе вы наверняка обвинили бы меня в том, что я состою в сговоре с мистером Фицхью. – Миранда повернулась, про шла через комнату и исчезла в спальне.
Чейз проводил ее задумчивым взглядом.
– Вообще-то, – пробормотал он себе под нос, – такая мысль приходила мне в голову.
Вернон Фицхью был на месте и уже ждал их. А вот изложенная Мирандой цель визита явно стала для него сюрпризом.
– Хорошо ли вы все обдумали, мисс Вуд? Отдаете ли вы себе отчет в том, что речь идет о первоклассном объекте недвижимости? Некоторое время назад северный берег перевели в другую категорию, и теперь эти территории открыты для девелоперов. По моим оценкам, ваш участок уже через два-три года будет стоить больше…
– Моим он не станет, – перебила его Миранда. – Этот участок принадлежит семье Тримейн.
Фицхью с некоторым беспокойством посмотрел на Чейза:
– Э, прошу извинить, мистер Тримейн, но, может быть, нам с мисс Вуд было бы удобно обсудить некоторые вопросы с глазу на глаз? Если вы подождете снаружи…
– Нет, – решительно вмешалась Миранда, – я хочу, чтобы он присутствовал при нашем разговоре и все слышал. – Она выразительно посмотрела на адвоката. – И чтобы не мог потом обвинить нас в сговоре.
– В сговоре? – забеспокоился Фицхью. – Неужели кто-то думает, что я взялся за это дело по собственному желанию? Ситуация весьма непростая, запутанная, чреватая конфликтами, и я с радостью бы ее избежал. Двое поверенных. Два завещания. Да еще смерть клиента при довольно неясных обстоятельствах. – Говоря это, Фицхью старательно отворачивался от Миранды и обращался исключительно к Чейзу. – Я всего лишь стараюсь исполнить волю моего клиента, мистера Ричарда Тримейна. А воля эта выражена достаточно ясно и недвусмысленно: коттедж Роуз-Хилл переходит мисс Вуд.
