Патриция Хайсмит - Рассказы
Эдит заставила себя закончить все намеченные дела на кухне. Потом в толковом словаре поискала слово «юма». Такого слова, как она и думала, в словаре не оказалось. Плод воображения, решила Эдит. Ну а зверек — скорее всего галлюцинация. Странно, однако, что название ему очень подходит.
Через два дня, когда, допив кофе, они с Чарльзом относили на кухню чашки, Эдит увидела, как зверек выскочил из-под холодильника, а возможно, и из-за холодильника, и прошмыгнул из кухни в столовую. Эдит от неожиданности едва не выронила чашку, но успела вовремя подхватить, и она задрожала у нее в руках.
— Что случилось? — спросил Чарльз.
— Я видела его снова. Того зверька.
— Что?
— Я не рассказывала тебе, — начала Эдит, чувствуя, что у нее пересохло во рту, точно это признание давалось ей с трудом, — в понедельник я видела в спальне того самого зверька. Ну, того, что был в скворечне. И, кажется, только что я его видела снова.
— Эдит, дорогая, в скворечне никого не было.
— Не было, когда ты смотрел. Но зверек бегает очень быстро. Он едва не летает.
Лицо Чарльза было серьезным. Он посмотрел на порог кухни, куда глядела Эдит.
— Так ты говоришь, ты видела его только что? Посмотрим, — сказал он, направляясь в столовую.
Он оглядел пол, затем, бросив взгляд на жену, небрежно наклонился и заглянул под стол.
— Право же, Эдит…
— Посмотри в гостиной, — посоветовала она.
Вскоре Чарльз вернулся. На губах у него играла легкая улыбка.
— Прости, старушка. Но по-моему, у тебя галлюцинации. А может, ты видела мышь? Скорее всего у нас завелись мыши. А я-то думал, у нас их нет.
— Да нет же, он куда больше и к тому же бурый, а мыши ведь серые.
— Пожалуй, — проговорил Чарльз растерянно. — Ты только не волнуйся, дорогая. Зверек, судя по всему, ведет себя неагрессивно. Раз он убегает, значит, боится, — добавил Чарльз не особенно уверенно: — Если нужно, мы найдем средство, как от него избавиться.
— Да, конечно, — согласилась Эдит.
— Каких он размеров?
Эдит показала руками примерно шестнадцать дюймов.
— Вот такой.
— Похоже на хорька, — заметил Чарльз.
— Он бегает куда быстрее, и у него черные глазки. Знаешь, он остановился на мгновение и посмотрел на меня. Правда, Чарльз. — Голос Эдит дрогнул. Она показала место возле холодильника. — Вот тут он остановился…
— Эдит, успокойся. — Чарльз сжал ее руку.
— Он выглядел так странно. Не могу передать.
Чарльз молча глядел на нее.
— Ты не знаешь какого-нибудь животного, которое называли бы «юма»? — спросила Эдит.
— Юма? Никогда не слышал о таком. А что?
— Не знаю, откуда я взяла это название. Может, я слышала его где-то прежде.
— Ю-м-а?
Эдит кивнула.
Чарльз улыбнулся. Это походило на забавную игру. Он посмотрел в толковом словаре, как это уже сделала Эдит, и нагнулся за Британской энциклопедией, стоявшей на нижней полке.
— Ни в словаре, ни в Британской энциклопедии нет, — сообщил он Эдит через минуту. — По-моему, ты сама придумала это слово. — Он рассмеялся. — Если, конечно, не позаимствовала его из «Алисы в стране чудес».
Это не выдуманное слово, подумала Эдит, но сказать вслух не решилась. Все равно Чарльз ей не поверит.
Эдит чувствовала себя усталой и около десяти, взяв книгу, легла в постель. Она еще читала, когда пришел Чарльз. И тут оба заметили зверька. Он прямо на глазах Эдит и Чарльза пробежал по ковру от ножки кровати к комоду, шмыгнул под комод и, как решила Эдит, выскочил за дверь. Чарльз, видимо, подумал так же, потому что быстро повернулся и выглянул в коридор.
— Ты видел? — спросила Эдит.
Лицо Чарльза было непроницаемым. Он включил свет в коридоре, затем спустился по лестнице.
Чарльз отсутствовал, вероятно, минуты три. Эдит слышала, как он двигает мебель. Наконец Чарльз вернулся.
— Да, я видел. — Его лицо было бледным и усталым.
Эдит облегченно вздохнула и улыбнулась, довольная тем, что Чарльз все-таки ей поверил.
— Теперь ты понимаешь, что я имела в виду? Это не галлюцинация.
— Нет, — согласился Чарльз.
Эдит приподнялась на кровати.
— Самое ужасное, что этого зверька, судя по всему, не поймать. Он неуловим.
Чарльз начал расстегивать рубашку.
— Неуловим. Что это за слово? Нет ничего, что нельзя было бы поймать. Может, это хорек? Или белка?
— Не знаешь? Он ведь пробежал возле тебя.
— Конечно! — рассмеялся Чарльз. — Он пронесся как ракета. Ты видела его два или три раза и то не поняла, что это за зверь.
— Не помню, хвост у него был? Или у него такое длинное туловище?
Чарльз не ответил. Он потянулся за халатом и медленно надел его.
— Думаю, он небольшой, но быстро бегает, поэтому и кажется длиннее, чем есть на самом деле. Может, это все-таки белка?
— Но глаза у зверька посажены спереди, а у белки — почти по бокам.
Чарльз нагнулся и заглянул под кровать. Пошарил рукой у верха гнутой ножки, у низа и поднялся.
— Послушай, если мы увидим его снова… Если мы, конечно, его действительно видели…
— Что значит «если видели»? Ты же сам только что сказал, что видел.
— Мне так кажется, — рассмеялся Чарльз. — Откуда я знаю? Может, это была галлюцинация, игра воображения. Ты так выразительно его описала.
Он словно сердился на нее.
— Ну и что, «если»?
— Если мы увидим его снова, то возьмем кошку. Кошка его поймает.
— Только не будем брать кота у Мэйсонов. Я не хочу у них одалживаться.
Чарльзу и Эдит не раз приходилось кидать камешками в кота Мэйсонов, чтобы отогнать его от скворечни, когда птенцы лазоревок учились летать. Мэйсонам, естественно, такое обращение с их котом не нравилось. И хотя Чарльз и Эдит по-прежнему сохраняли с Мэйсонами хорошие отношения, они не собирались просить Джонатана.
— Может, вызвать специалиста по борьбе с грызунами?
— Ну конечно! И что мы попросим его поймать?
— То, что видели, — сказала Эдит, начиная сердиться. Разве пару часов назад Чарльз сам не предлагал то же самое?! Эдит сама завела этот разговор, но теперь он начал ее тяготить. Эдит видела всю его бессмысленность и бесполезность. Ей захотелось лечь спать пораньше.
— Попробуем взять кошку, — предложил Чарльз. — Кстати, кошка есть у Фэрроу. Досталась ему от соседей. Знаешь Фэрроу, бухгалтера? Того, что живет на Шенли-роуд. Он подобрал кошку, когда уехали его соседи. Но жена Фэрроу не любит кошек и…
— Я тоже не питаю к ним теплых чувств, — заметила Эдит. — Мы возьмем кошку только на время. Правда?
— Конечно. Уверен, они дадут нам ее. Почему я вспомнил об этой кошке? Фэрроу говорил, что она здорово ловит мышей. Ей девять лет.
На следующий вечер Чарльз вернулся домой на полчаса позднее, обычного. Он заходил к Фэрроу за кошкой. Чарльз и Эдит закрыли все двери и окна, после чего выпустили кошку из корзины в гостиной. Кошка была белая, с серыми подпалинами и черным хвостом. Она стояла неподвижно и с угрюмым видом озиралась по сторонам.
— Ну вот, киска, — сказал Чарльз, нагнувшись, но не касаясь ее. — Ты погостишь у нас день или два. Эдит, у нас есть молоко? А еще лучше — сливки?
Она устроили жилище для кошки в картонной коробке, положив в нее старое полотенце, и поставили в углу гостиной. Но кошка предпочла место на краешке дивана. Она неодобрительно оглядела свое жилище и не выказала ни малейшего интереса к шкафам и кладовкам, на что рассчитывали Эдит и Чарльз. Эдит высказала предположение, что кошка, очевидно, слишком стара, чтобы охотиться.
На следующее утро позвонила миссис Фэрроу и сказал Эдит, что они с Чарльзом, если захотят, могут оставить кошку себе.
— Она очень чистоплотная и совершенно здорова. Я, к сожалению, не люблю кошек. В общем, если вы привяжетесь к ней… если она привяжется к вам…
Эдит уклонилась от ответа. Поблагодарив за помощь, она объяснила, зачем им понадобилась кошка, и пообещала позвонить миссис Фэрроу через несколько дней. Эдит сказала, что подозревает, у них в доме завелись мыши, но не уверена настолько, чтобы вызывать крысолова. Вся эта болтовня порядком утомила ее.
Большую часть времени кошка дремала либо в гостиной на краешке дивана, либо в спальне возле ножки кровати, чем выводила из себя Эдит. Однако Эдит мирилась с этим, считая, что всегда успеет вернуть кошку. Она ласково заговаривала с кошкой, подталкивая ее к открытой двери кладовки, но кошка всякий раз разворачивалась назад. Не потому что боялась. Ее явно не интересовало это место. В то же время она не отказывалась от филе тунца, купить которое посоветовали Фэрроу.
В пятницу днем, когда Эдит чистила на кухонном столе столовое серебро, она снова увидела зверька. Он промчался мимо нее точно бурая ракета и, выскочив в столовую, повернул в гостиную, где дремала кошка.
