К. Сэнсом - Седьмая чаша
— Там, в фонтане, человек, — дрожащим голосом проговорил он.
Второй показал на что-то, видневшееся из воды, и добавил:
— Вот, нога…
Я окинул их цепким взглядом, пытаясь определить, не является ли все это глупой шуткой подгулявших студентов, но, подойдя поближе, заметил, что из гущи ледяной мешанины действительно торчит мужская нога, обутая в башмак. Сделав глубокий вдох, я наклонился и разглядел очертания черной мантии, которая, подобно крыльям, трепетала в красной воде.
На мгновение у меня закружилась голова, но я собрал волю в кулак и повернулся к студентам.
— Помогите мне вытащить его оттуда! — не терпящим возражений голосом приказал я.
Коротышка в испуге отшатнулся, но высокий, напротив, приблизился ко мне.
— Тяни его за ногу, — велел я, — а потом и я ухвачусь.
Молодой человек осенил себя крестным знамением, набрал в легкие воздуха и, ухватив утопленника за ногу возле колена, потянул на себя. Из воды появилось тело. Лед падал с него большими кусками. Второй студент пришел нам на подмогу.
Вытащив мертвеца, мы положили его на мокрую землю. Мантия облепила голову несчастного и скрывала его лицо. Я взглянул на тело. Это был хрупкий, худой мужчина.
— Поглядите на воду, — прошептал высокий студент.
Уже почти рассвело, и чаша фонтана теперь представляла собой круг цвета киновари.
— Она полна крови! — выдохнул второй. — Святой боже!
Я вновь повернулся к телу. Меня трясло, и не только от холодной воды, насквозь промочившей меня, пока я вытаскивал несчастного из фонтана. Я наклонился, взялся за край мантии и откинул ее в сторону, открыв лицо покойника.
— Господи Иисусе! — крикнул кто-то из студентов.
Он отвернулся, и я услышал натужные звуки рвоты.
Я же сидел, парализованный двойным ужасом. Первой причиной была глубокая зияющая рана на горле мужчины, протянувшаяся почти от уха до уха, ярко-красная на фоне мертвенно-бледной кожи. Второй — лицо убитого.
Это был Роджер.
Глава 6
Несколько мгновений я не мог оторвать взгляд с жалких останков моего друга, с ужасной раны на его горле. Глаза Роджера были закрыты, на алебастровом лице застыло мирное выражение. Но почему оно не искажено болью и страхом, которые он наверняка испытал, когда на него обрушилась страшная смерть? В моей голове бессильно билась безумная надежда: вдруг то, что лежало сейчас передо мной, было вовсе не Роджером, а неким манекеном, который, решив зло подшутить, слепил из глины и сунул в фонтан какой-то сумасшедший художник. Иллюзия растаяла, когда из раны на снег вытекла струйка темной крови.
— Ради всего святого, сэр, прикройте его! — взмолился дрожащим голосом толстый студент.
Я снял плащ, наклонился, и тут на меня обрушилась волна эмоций.
— О, мой бедный друг! — вскричал я, и по лицу неудержимо потекли слезы.
Я нежно прикоснулся к щеке Роджера. Она была холодной как лед. Я накрыл тело плащом и опустился рядом с ним на колени, дав волю рыданиям.
Внезапно мне на плечо легла чья-то рука, и от неожиданности я вздрогнул. Подняв голову, я увидел участливое лицо высокого студента, помогавшего мне.
— Простите, сэр, — робко проговорил он, — что же нам делать? Скоро здесь появятся люди.
Я поднялся — ноги едва держали меня — и сделал глубокий вдох.
— Отправляйся и сообщи о случившемся привратнику. Пусть он поставит в известность констебля, а тот — вызовет коронера. Ты сможешь сделать это, сынок?
— Да, сэр.
Парень кивнул и бросился бежать к сторожке у ворот. Я же повернулся и вновь принялся смотреть на огромную каменную чашу, полную кроваво-красной воды. Солнце уже почти взошло, принеся долгожданное тепло и одновременно с этим осветив безжизненное тело и кровавый фонтан во всем их ужасе. Второй студент стоял, отвернувшись, и трясся всем телом.
— Эй! — окликнул я его. — Ты можешь сбегать через двор к моей конторе? В ее окнах должен гореть свет. Там, видно, находится мой помощник. Передай ему, чтобы немедленно шел сюда. Его зовут Барак.
Молодой человек всхлипнул, кивнул и поплелся прочь. Я посмотрел на окна квартиры Эллиардов. Они были темны. Я молился о том, чтобы Дороти все еще находилась в постели. С замиранием сердца я думал, что именно мне придется сообщить ей о гибели Роджера. Эту миссию я не мог перепоручить никому другому. Через несколько секунд ко мне подбежал Барак. Когда он увидел тело у фонтана, у него отвисла челюсть.
— Клянусь кишками Иуды! Какого черта здесь приключилось?
У него были красные от недосыпа глаза, и от него пахло вином. Однако ни то ни другое не имело сейчас ровным счетом никакого значения.
— Роджер Эллиард мертв, — срывающимся голосом сообщил я. — Его убили.
— Здесь? — словно не веря своим глазам и ушам, спросил Барак.
— Ночью кто-то перерезал ему горло и бросил тело в фонтан.
— Боже праведный!
Барак наклонился, отвел полу моего плаща, посмотрел в мертвое лицо и снова накрыл его тканью. Затем он взглянул в сторону фонтана.
— Горло ему, должно быть, перерезали, когда он уже находился в фонтане. На земле крови нет.
Барак озадаченно наморщил лоб.
— И никаких следов борьбы на снегу. Если только…
Он в нерешительности умолк.
— Что?
— Если только он не сделал это сам. Он ведь боялся, что заболел какой-то страшной болезнью?
— Не было у него никакой болезни. По крайней мере, опасной. В четверг я возил его к Гаю. Ты что же думаешь, что человек способен вот таким способом лишить себя жизни, прямо посередине Гейт-хаус-корта?
Мой голос уже звенел.
— Не пытайся казаться глупцом! Роджер был всем доволен, у него было все, ради чего стоит жить! Он вынашивал планы создания больницы для бедных, он был счастливо женат на лучшей из женщин…
Я поймал себя на том, что кричу, и осекся. Положил одну ладонь на мокрый лоб, а вторую поднял в примирительном жесте.
— Извини, Джек.
— Все в порядке, — спокойно откликнулся он. — Вы просто в шоке.
— Нет, я зол, — ответил я, чувствуя, как дрожит голос. — Все это было организовано как чудовищный спектакль.
Барак несколько секунд размышлял.
— Да, — медленно проговорил он, — если бы эти студенты не наткнулись на беднягу, его нашли бы ваши коллеги-барристеры, направляясь на пасхальную службу.
Я вновь посмотрел на тело и стиснул кулаки.
— Кто мог совершить столь ужасающую расправу над хорошим, мирным человеком? Перерезать ему горло и оставить истекать кровью в фонтане! Да еще в день Пасхи. И за что?
Я услышал приглушенный шум голосов. Три барристера вышли из своих домов и приближались к нам. Возможно, они услышали мои крики. При виде тела один из них вскричал:
— Пресвятая Богородица!
Высокий пожилой мужчина в шелковой мантии растолкал коллег и вышел вперед. Я с облегчением узнал в нем казначея Роуленда. Его нечесаные седые волосы стояли торчком.
— Брат Шардлейк? — спросил он. — Что происходит? Меня поднял с постели привратник…
Увидев лежащий на земле труп, прикрытый моим плащом, он резко умолк и переместил наполнившийся страхом взгляд к кровавому фонтану.
Я рассказал ему все, что знал. Он глубоко вдохнул, наклонился и открыл лицо Роджера. Я едва сдержался, чтобы не потребовать у него не прикасаться к моему мертвому другу. Среди зрителей пробежал шепоток ужаса. К этому времени вокруг нас собралось не менее дюжины человек. Среди них я приметил и Билкнэпа. Всегда приходивший в возбуждение от любого скандала, сейчас он стоял молча — бледный и выглядящий больным. Я подумал, что Дороти непременно услышит гул голосов, значит, нужно незамедлительно сообщить ей о случившемся. Но в этот момент Барак тихо проговорил мне на ухо:
— Вы должны кое-что увидеть. Идемте со мной.
— Я должен поставить в известность жену Роджера…
— Но сначала взгляните на то, что я хочу вам показать.
Я постоял в нерешительности, а затем кивнул.
— Мастер казначей, — проговорил я, — вы позволите мне ненадолго удалиться?
— Куда вы собрались? — строго спросил он. — Вы и эти юнцы первыми обнаружили тело, значит, вы обязаны дождаться коронера.
— Я вернусь через минуту, а потом сообщу о случившемся миссис Эллиард. Я друг их семьи.
Краем глаза увидев, что из-за угла вышел новый студент и направляется к трупу, старик повернулся к нему и завопил:
— Убирайся отсюда, ты, жалкий недоучка! Не на что тут таращиться!
Я позволил своему помощнику оттащить меня в сторону. Отведя меня футов на двадцать, Барак спросил:
— Видите эти следы?
Я посмотрел вниз. Суетясь возле фонтана, я и двое студентов примяли снег, а сбежавшиеся позже зеваки и вовсе затоптали все место преступления. Но Барак указывал на две вереницы следов, не пострадавших от нашествия. Одна цепочка тянулась к фонтану, другая уходила от него и вела за угол здания, где жили Эллиарды. Это было то самое место, где неделей раньше я заметил неизвестного, проникшего на территорию Линкольнс-Инн.
