Сохейр Хашогги - Мозаика (в сокращении)
Дина закрыла глаза, почувствовала тишину, окружавшую ее. Ветерок доносил из сада аромат жасмина. Тишина помогала ей успокоиться, снять напряжение. Мысли потекли куда им хотелось. Она вспомнила, как спала в этом доме, в этой самой комнате с Каримом.
Неужели то, что они так отдалились друг от друга, было неизбежно? Ведь ее родители до сих пор счастливы вместе, несмотря на смертельную болезнь отца, которая вскоре, возможно, разлучит их навеки.
А Сорайя? Брат Карима совсем не так красив и очарователен. Довольна ли Сорайя своей жизнью? Дина однажды попыталась осторожно спросить, не жалеет ли Сорайя о свободной студенческой жизни, не давит ли на нее груз новых обязательств. В доме родителей Карима жить непросто — Дина это понимала. Но когда Дина спросила, счастлива ли Сорайя, та посмотрела на нее удивленно и покровительственно улыбнулась — так улыбаются родители, услышав глупый детский вопрос. «Конечно. У меня хороший муж, двое прекрасных детей и, слава аллаху, замечательный дом. Когда дети подрастут и поступят в университет, я, возможно, пойду в учительницы — Самир обещал это перед свадьбой. Разве это не счастье?!»
Неужели все так просто?
Дина давно уже лежала в кровати, и тут раздался стук в дверь.
Это был Карим.
— В чем дело? — спросила она. — Что-то с близнецами?
— Нет, — покачал головой он. — Я просто хотел поговорить с тобой. Наедине. Если ты не возражаешь…
— Да… Да, конечно, — согласилась она. А что, если он передумал и решил отдать ей детей?
Он сделал шаг вперед, и она тут же отодвинулась. Неужели Карим вообразил, что они могут вести себя как муж и жена — после того что он сделал? Но он к ней не приблизился, а сел в кресло и улыбнулся той грустной улыбкой, которую она замечала уже не раз. Она села в кровати.
Он тяжко вздохнул:
— Дина, ты думаешь, наши отношения уже не вернуть?
Он что, с ума сошел?
— Как ты можешь говорить о наших отношениях, когда ты украл детей? Я думала, мы пойдем с тобой к семейному психологу. А ты, оказывается, все это время строил коварные планы, смеялся надо мной…
— Дина, Дина, я никогда над тобой не смеялся! Мне было очень тяжело тебя оставлять. А что до психолога, то это полная ерунда. Половина жителей Нью-Йорка ходит к психологам, и большинство все равно разводятся. Я знал, что ты не станешь меня слушать. Я хочу, чтобы наши дети выросли порядочными людьми, чтобы умели ценить семью. А не… — Он умолк — он не мог даже заставить себя произнести имя старшего сына.
Дина вздохнула. Нет смысла переубеждать Карима. Ее единственная надежда — Констентайн.
— Я очень хочу спать. Я хочу как можно больше времени проводить с детьми, — добавила она довольно резко.
Даже несмотря на загар, было заметно, как он покраснел.
— Да, конечно, — сказал он сдержанно. — Я не хотел… мешать тебе отдыхать.
Но когда он ушел, она поняла, что еще не скоро заснет. Карим был похож на побитую собаку, он пытался просить ее… искренне пытался. Она могла поверить, что все еще дорога́ ему. Но легче от этого не становилось. Только тяжелее.
Первый вечер в доме родителей Карима был достаточно труден, но первое утро оказалось почти невыносимым. Стол был накрыт к завтраку — свежая пита, сыр, оливки, а еще — пирожные из европейской булочной.
Но атмосфера царила далеко не дружелюбная. Самир бросил: «Доброе утро» — и больше не обращал на Дину внимания.
— Я слыхал, тебе прочат большое будущее в министерстве, брат, — обратился он к Кариму.
Карим улыбнулся и пожал плечами:
— Я просто выполняю ту работу, которую мне поручили.
— Не скромничай, — не унимался Самир. — Дети будут тобой заслуженно гордиться.
— Верно, — вступила в разговор Маха. — Все, у кого есть хоть капля ума, понимают, что за исключительный человек Карим. Он заслуживает всяческого уважения.
Дина покраснела. Было совершенно очевидно, что Ахмады считают ее прошедшим этапом и никак не связывают ее с будущим семьи.
Сорайя хотела было что-то сказать, но побоялась выказать в присутствии остальных дружеское расположение к Дине.
Фатма принесла из кухни кофе и посмотрела на Дину так, как никогда не осмеливалась смотреть на нее в Нью-Йорке, — с нескрываемым презрением.
При первой же возможности Дина встала из-за стола и занялась детьми. Только ради них она и терпела все это. Они рассказывали ей, как играют с Нассером и Линой, показывали подарки от тайты и джиддо, описывали места, где успели побывать.
Она уже не была так уверена в правильности выбранного ей пути. Что она может им предложить взамен такой идиллии?
Ответ подсказала, сама того не подозревая, Сюзанна. Она серьезно посмотрела на мать и спросила:
— Мамочка, почему ты позволила Джордану стать не таким, как все?
Дина слова не успела сказать, как Али тут же подхватил:
— Я бы скорее умер, чем стал таким, как он!
Нет, подумала Дина, мои дети не должны жить там, где их учат ненавидеть и презирать старшего брата. Но внутренний голос спросил: неужели будет лучше, если они вырастут в стране, которая ненавидит и презирает их родного отца? Дина тут же нашла ответ: быть может, и нет, но они будут со мной.
Дина с Сюзанной пришли на кухню, где Сорайя с Махой жарили курицу. Маха сурово посмотрела на Дину, встала и, не проронив ни слова, удалилась. Сорайя была обескуражена грубым поведением свекрови.
— Дина, хочешь чего-нибудь? Кофе?
— Нет, спасибо. Мне бы воды. А Сюзанна вот хотела перекусить.
— Можно тост? — спросила Сюзанна.
— Конечно. — Сорайя потянулась к тостеру.
— И еще один для Лины, ладно?
Сорайя улыбнулась и сунула в тостер два куска хлеба.
Дина удивилась, она не думала, что в Иордании есть хлеб для тостов.
— По дороге сюда мы проезжали супермаркет, — сказала она. — Вы там покупаете продукты?
— Иногда.
— Я пошла! — сообщила Сюзанна, забирая тосты.
Наступила неловкая пауза.
— Они, кажется, неплохо ладят, — сказала наконец Дина.
— Сюзанна с Линой? Да. И мальчики тоже подружились.
— Это замечательно.
В глубине души Дина надеялась, что дети будут здесь страдать, будут умолять ее забрать их домой. А они только спросили, останется ли она с ними. Но она сказала, что не получится.
— Значит, мы будем много летать на самолетах? — спросил Али.
— Мы с папой еще не решили. Пока что я прилетела к вам сюда.
И она расстроилась, увидев, что Али вполне удовлетворен ответом.
— Ты пробудешь здесь еще несколько дней? — спросила Сорайя. — Так Карим сказал.
— Да, еще по меньшей мере неделю.
— Ясно. Дети давно просят меня сводить их в зоопарк. Может быть, сходим туда вместе?
— Конечно, — немедленно согласилась Дина. — А я и не знала, что в Аммане есть зоопарк.
— Его недавно открыли. Говорят, там очень мило.
И тут Дина сообразила: это далеко от дома, там не будет ни Карима, ни его родственников. Только они с Сорайей и дети. Это же тот самый случай, которого ждет Констентайн.
— Что ж, спасибо, — ответила она. — Я с удовольствием. Ты только скажи когда.
— Скорее всего, в воскресенье, когда нет занятий в школе и к близнецам учитель не приходит.
Сорайя посмотрела на нее внимательно и оценивающе.
— Я помню, как мы с тобой познакомились, — сказала она. — Ты мне тогда очень понравилась, я тобой восхищалась. И хотела когда-нибудь стать такой, как ты. Ты можешь рассказать, что произошло?
— Между мной и Каримом?
— Да.
— Я не могу этого объяснить, — сказала Дина грустно. — Наверное, мы стали разными людьми. Только я не понимала, насколько разными. А он хотел вернуться сюда… На время. И взял с собой близнецов.
— Вот этого я никак понять не могу, — призналась Сорайя.
— Я могу сказать только одно: для меня это было полной неожиданностью.
Сорайя промолчала.
— Так вот, насчет зоопарка, — сказала Дина. — Я очень хочу сходить туда с детьми. Скажешь, когда это удобно.
Дина сдержалась и не добавила: «Поскорее бы». Она ведь должна была вести себя как женщина, у которой здесь нет никаких дел, кроме одного — общаться с детьми.
Она выберет удобный момент и позвонит Майору. А потом будет ждать его указаний.
Глава 10
Все сидели за завтраком, и тут вдруг послышалась мелодия из Баха. Это звонил мобильный Дины.
Под осуждающим взглядом мужа она извинилась и вышла в соседнюю комнату.
— Алло!
— Дина Ахмад? — Это звонил Майор. — Притворитесь, будто разговариваете с какой-нибудь нью-йоркской приятельницей.
— Эм, это ты? А я твой голос не узнала! Это, наверное, связь такая.
— Молодец! Сегодня обязательно съездите в магазин за покупками. В супермаркет «Сейфвей».
— Да-да!
— Вам надо будет приехать туда после полудня, не раньше. Вы сможете?
