Евгений Сухов - Зэка укроет тайга
— Мое место здесь, — упрямо произнес старик, — и я никуда отсюда не тронусь. А еще Ефим сказал, что бес Камули очень рассержен и ждет от него жертвы. Мне ведь умирать через два дня, я это знаю… так что лучшую жертву подобрать трудно. А там, — кивнул он на небо, затянутое густым вулканическим пеплом, — никто не спросит, сколько тебе лет. Молодым умирать тяжелее… — Неожиданно старик широко улыбнулся, обнажив узкие редкие почерневшие зубы. — Вот только никогда не думал, что последний табак будет таким сладким. А ты поезжай! Это моя война, а не твоя. Для этой войны ты слишком молод, твоя война еще впереди!
— Ну, смотри, дед, — буркнул Аксенов и вернулся к машине. — Он просто ненормальный.
Объезжая нагромождения камней, машина двинулась прямо по прыгающим красноватым теням. Некоторое время Дмитрий еще наблюдал в стекло заднего вида за стариком, все отдаляющимся, а потом его, будто бы занавесом, скрыл вьющийся стланик.
Уже отъехав на значительное расстояние, они услышали грохот, а еще через секунду вершина кратера окрасилась желто — красными сполохами, и высоко в небо взметнулся столб пепла и газа, раскидав раскаленные куски породы. На то место, где еще недавно сидел старик, воздев глаза кверху, упало несколько плавленых глыб. Лес загорелся, пустив в посмурневшее небо тяжелые клубы дыма.
— Его убило! — выкрикнула Анфиса. — Глыба упала прямо туда, где он сидел! Боже…
— Угомонись! — выкрикнул Дмитрий, стараясь успокоить девушку. — Его никто не заставлял, он сам сделал свой выбор. Значит, так было надо! — Анфиса, отвернувшись, тихо плакала. — Нам нужно выбраться отсюда. Только бы не заглохла машина, — молил Дмитрий, — тогда нам конец! Нужно связаться по рации, может, нас кто-то услышит.
Остановившись, он включил рацию и громко выкрикнул позывной вызываемой станции:
— Вулкан Авачинский, я Сопка Безымянная. Прием!
Некоторое время раздавался какой-то непонятный треск, где-то в эфире отдаленно бухали раскаты, потом встревоженный голос ответил:
— Сопка Безымянная, мы вас слышим, с вами все в порядке? Прием!
— Пытаемся выбраться, дороги блокированы. Прием!
— Где вы сейчас находитесь? Прием!
— Мы находимся на пути к Нерченской бухте. Мое местонахождение в восемьдесят восьмом квадрате. Прием!
— В вашем квадрате наблюдается сильная вулканическая активность. Что вы видите? Прием!
— Несколько минут назад раскаленными лавовыми потоками снесло поселок Горный. Люди погибли… А с сопки Безымянной сошла палящая лавина. Прием!
— Очень жаль… Сейчас из города народ эвакуируется в спешном порядке. Обстановка критическая. Рядом с вами как раз находится один из наших вертолетов. Выходите на свободное место, где бы он мог вас увидеть и совершить посадку. Прием!
Посмотрев на Анфису, сжавшуюся в один упругий комок нервов, Дмитрий ответил:
— Хорошо. Мы выйдем в северную часть квадрата. Там есть небольшая поляна для приземления вертолета. Прием!
— Вертолет прилетит к вам через пятнадцать минут, после того как произведет разгрузку. Конец связи!
Антон положил рацию на заднее сиденье.
— Сейчас мы выезжаем в нужный квадрат, тут недалеко, — вел он машину вдоль грязевого потока, от которого шел тяжелый пар.
— Я не полечу одна, — неожиданно проговорила Анфиса.
— Что значит не полечу? — опешил Аксенов.
— Ты хочешь остаться, и я останусь с тобой, что бы ни случилось!
— Анфиса, ты даже не знаешь, о чем говоришь. Просто у меня здесь имеются еще дела, я должен их завершить. Если хочешь, это мой долг!
— Какой еще долг! Ты многим рискуешь, ты можешь погибнуть. Никто в целом мире не оценит твоего безрассудства.
— Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Я тебе обещаю!
Лес продолжал гореть, завоевывая все большие территории. Впереди оставалась лишь зеленая полоска косматых карельских берез, окутанных тяжелым дымом, словно туманом, да небольшая полянка, поросшая высокой травой, среди которой белыми глазками проглядывали крупные ромашки. Крохотный островок из прежней безмятежной жизни.
— Я не полечу! — покачала головой Анфиса. — У меня дурное предчувствие. Если я улечу, то мы с тобой никогда больше не встретимся. Ты погибнешь! Я это знаю.
Аксенов выехал в центр поля. Место удобное, закрытое со всех сторон сопками, издалека выглядевшими, будто окаменевшие волны. Одна его сторона алела боярышником, а на другой разрослась голубица. Раскаты, раздававшиеся со стороны главного Камчатского хребта, были приглушены сопками с раскинувшимся на них густым хвойным лесом. С вершин многих холмов черными столбами зловеще поднимались к небу струи пепла. Некоторые из них в самой вершине сливались воедино и, подхваченные ветрами тропосферы, разносились по округе. Склоны двух соседних холмов выгорели дотла, — результат недавнего пожарища.
— С чего ты это взяла? Не думай так, все будет хорошо. — Дмитрий обнял девушку и посмотрел прямо в ее раскосые рысьи глаза.
— Я это знаю точно, ведь я же из потомственных шаманов, этот дар передается у нас по наследству, — убежденно проговорила Анфиса. — Дедушка меня охраняет, он всегда со мной рядом. Если ты отойдешь от меня, то он не сумеет защитить нас обоих. Поэтому, пока мы вместе, нам ничего не грозит!
Аксенов ступил на поляну, утонув в траве едва ли не по пояс. Следом вышла Анфиса. Запах цветов не чувствовался, окружающий воздух пропах гарью, удушливо витали вулканические газы. Мир горел и рушился, свободной от войны оставалась одна небольшая полянка, на которой они стояли.
— Вертолет, — показал Аксенов на черную приближающуюся точку. — Только давай обойдемся без возражений! Так надо!
Вертолет продолжал снижаться, совершив небольшой круг над поляной. Через лобовое стекло кабины Дмитрий рассмотрел голову, стянутую огромными наушниками, с микрофоном у самого рта, и рыжеватые волосы, неопрятными клочками торчавшие в разные стороны, это был Макар Меркушев, его старинный приятель. Пилот не очень-то гонялся за модой, но зато слыл одним из лучших в летном отряде. Аксенову даже показалось, как Меркушев вскинул в приветствии руку.
Неожиданно сильный поток ветра потревожил облака пепла, зависшие над сопкой, и в какой-то момент винтокрылая машина оказалась в плену пепельной взвеси. Пилот попытался вырваться из этого невесомого плена, но микроскопические кусочки вулканического стекла продолжали неотступно следовать за ним, вытянувшись в длинный шлейф.
Дмитрий понял, что происходит нечто ужасное: вулканический пепел облеплял вертолет все плотнее. Вдруг он увидел расширенные от ужаса глаза Меркушева, который что-то отчаянно кричал второму пилоту. Летчики, стараясь сорвать налипший на двигатель пепел, принялись усиленно набирать высоту. В какой-то момент турбины чихнули, и вертолет, накренившись, резко пошел на снижение. Пепел, угодив в камеру сгорания двигателя, образовывал вязкую массу, закупорил каналы топлива. Теперь двигатель работал с перебоями, продолжительно чихая, а вертолет то и дело сваливался в воздушные ямы. Неожиданно крылатую машину вдруг резко развернуло прямо над сопкой и потащило к земле. Стараясь исправить опасный крен, вертолет стал набирать высоту, но, зацепившись лопастями рулевого винта о выступающую скалу, потерял управление и рухнул на каменистый берег смертельно раненным зверем.
Анфиса невольно вскрикнула, закрыв лицо руками. Аксенов с ужасом продолжал наблюдать за тем, как вертолет, с уже отлетевшим хвостом и сломанными лопастями, продолжал бороться за жизнь, будто надеялся вновь взмыть в воздух. А потом громко взорвался, пустив во все стороны снопы ярко-красного огня и черный клубящийся дым.
— Там люди! — вскрикнула Анфиса. — Их нужно спасти!
— Назад! — метнулся за девушкой Аксенов. — Назад!
Анфиса, не разбирая дороги, устремилась к полыхающему вертолету.
— Да остановись же ты, наконец! — Нагнав Анфису, он крепко схватил ее за плечи.
— Отпусти меня! Отпусти! — пыталась высвободиться она. — Я хочу им помочь!
— Ты им уже ничем не поможешь! Опомнись! Они мертвы! Они погибли! Их больше нет!
— Что же это за испытание такое? — навзрыд плакала Анфиса. — Почему же так все поменялось? Ведь еще вчера все было так хорошо.
Дмитрий прижал ее к себе и прошептал:
— Мы это переживем, Анфиса. Не плачь! Все будет хорошо, как прежде.
— Как прежде, уже никогда не будет. Ведь я же их знала.
— Я тоже их знал, — глухо отозвался Аксенов, стараясь не поддаться чувствам. Еще не хватало, чтобы они заголосили на пару. — Пойдем! — потянул он Анфису за руку. — Нам нужно торопиться. Мы должны спастись.
Вертолет неистово полыхал, громко потрескивал и отбрасывал вокруг себя горящие щепки. Вокруг него образовалось выжженное черное пятно земли. Брызнувшее в тайгу топливо понемногу распалялось, выжигая среди сухой травы кривые тропинки.
