Myriad, SadSonya - Червь
Он отвел её руку ото рта:
— Ещё четыре вопроса, дружок, и только потом конфетка. Скажи мне число для той же ситуации, но если бы я послал туда Скитальцев.
— Шестьдесят, запятая, два ноль ноль девять процентов вероятности, что все они вернутся. Сорок четыре, запятая, один семь четыре три процента — что кто-то будет ранен или убит.
— Молодец. — он повернулся к нам, — Скитальцы сильнее, и поэтому у них больше шансов выполнить это задание. Но я обнаружил, что ваша группа сильнее выигрывает от поддержки моей силы. Дружок, скажи число для сценариев с участием Скитальцев и Неформалов, но, допустим, я оказываю им помощь в своей обычной манере.
— Это два вопроса, Две команды, два вопроса. Нечестно. У меня болит голова, когда я пытаюсь узнать слишком много чисел.
— Ладно, ответь на эти два, а потом на ещё один, и получишь свою конфетку. Мне просто нужно узнать шансы того, что команды вернутся целыми и невредимыми.
Девочка кивнула, но как-то очень быстро и жадно.
— У них вероятность тридцать два, запятая, ноль ноль пять восемь три процента вернуться без погибших и серьезно пострадавших, если вы поможете им. У Скитальцев — сорок один, запятая...
— Нет, постой, — остановил её Выверт, — это какая-то бессмыслица. До этого ты давала мне другое число. Сейчас шансы даже ниже, чем те, что они имели бы без моей помощи.
— В моей голове именно такие числа.
— Это неправильные числа, дружок.
Она помотала головой и крикнула во внезапной вспышке гнева:
— Нет! Они правильные! Ты просто не хочешь дать мне конфетку!
Выверт положил руку ей на плечо. Она попыталась отодвинутся, но он держал крепко. Ему пришлось повысить голос и слегка встряхнуть её, чтобы она услышала:
— Последний вопрос — и ты получишь свою конфетку, обещаю.
Она начала успокаиваться, и Выверт продолжил уже обычным спокойным тоном:
— Просто снова дай мне число, что будет, если я пошлю Неформалов против Кайзера без моей поддержки. Какая вероятность, что они вернутся целыми?
— Двенадцать, запятая, три один три три процента...
Выверт быстро встал. Он повернулся к солдату поблизости:
— Дай ей то, что она хочет.
Солдат отвел девочку обратно за дверь
Выверт пробормотал про себя:
— В деле есть какой-то неизвестный фактор. Числа не могут изменяться так сильно и так быстро. Упасть больше чем на тридцать процентов...
— Выверт? — спросила немного побледневшая Сплетница.
— Сплетница, ты знаешь, почему числа поменялись? Твоя сила говорит что-нибудь?
Она покачала головой, начала говорить, но он прервал её.
— Тогда можете идти, — приказал он ей и нам всем, — я свяжусь с вами позднее и мы закончим этот разговор.
— Я...
— Пожалуйста, — он подчеркнул это слово. — оставьте меня. Эта ситуация, какой бы она ни была, требует моего внимания.
Сплетница кивнула. Вместе мы направились к двери, через которую вошли. Мы были на лестнице, на полпути вверх к люку, когда Регент прокомментировал:
— Мда. Дурдом какой-то.
— Я бы использовала для описания другое слово, — ответила я тихо.
— Что с ней вообще? Она что, как Лабиринт? Из-за сверхспособностей у неё крыша поехала?
Я посмотрела на остальных, затем повернулась, чтобы взглянуть на него. Я не могла не позволить просочиться в мой голос капле яда, когда спросила его:
— Ты совсем тормоз?
— Что? Она сказала, что у неё головные боли, да и Выверт сказал, что ей тяжело приходится, когда она использует свою силу, легко предположить, что с её психикой что-то не так, особенно увидев её поведение.
— Конфетка, которую она просила — это эвфемизм для слова “наркотик”, — сказала я, и произнесённые слова сделали мои подозрения ещё более реальными. Я покрепче обхватила себя руками. — Он подсадил её на дурь, чтобы она с ним сотрудничала, выдавала ему эти числа.
— Я не думаю...
— Заткнись, — прервала я Регента. — Просто замолкни. Я… я не могу спорить с тобой на эту тему. Пожалуйста.
Он остановился. Я посмотрела на других. Мрак скрестил руки на груди и стоял очень тихо. Сука смотрелась, как обычно, сердитой. Сплетница выглядела бледной, даже в свете единственной лампочки, которая была на лестничной клетке. Она избегала смотреть мне в глаза.
— Ты знал бы, если б обращал внимание на новости, — сказала я Регенту. — Если б читал ту газету. Мне не нравится, что я должна объяснять, когда я даже думать об этом не хочу. Она — тот самый пропавший ребенок. Помните наше ограбление банка? Как оно не стало сенсацией из-за того, что приоритетом стал поиск ребёнка? Это из-за неё. Из-за Дины Элкотт.
Отвращение и гнев, которые поднимались у меня в груди и в горле вызывали тошноту, мне хотелось проблеваться, врезать по чему-нибудь, прямо тут. Часть эмоций была направлена на саму себя. Я обратилась к Сплетнице:
— Скажи мне, что я не права. Пожалуйста.
Она отвела взгляд, что само по себе было ответом.
— Дошло, Регент? — спросила я его. — Ограбление банка было отвлекающим манёвром для местных кейпов, таким образом, Выверту сошло с рук похищение ребенка. Мы сыграли в нём свою роль. Именно мы помогли этому произойти.
7.12
— Мы не виноваты в том, что сделал Выверт, — сказал мне Мрак.
— Но мы точно поспособствовали.
— Мы никак не могли догадаться о его настоящей цели.
— Просто мы расслабились и потеряли бдительность. И из-за этого, сами того не подозревая, мы помогли Выверту отвлечь кейпов. И из-за этого Дину держат в плену уже сколько? Три недели? Почти месяц?
— Почти месяц, — эхом ответила мне Сплетница.
Я глянула на неё, заметила, что она никому не смотрит в глаза, и у меня возникла неприятная мысль.
— Ты знала?
— Я... — она остановилась, вздохнула и на мгновение встретилась со мной взглядом, затем снова опустила глаза. — Я о чем-то таком догадывалась. Но не думала, что всё настолько мерзко. Трудно объяснить.
— Попробуй, — сказала я с напряжением в голосе.
— Она исчезла из школы рядом с Аркадией в тот же день, когда мы грабили банк. Очевидно, Выверт хотел гарантировать, что Стражей не будет рядом, и они не смогут вмешаться. И, скорее всего, именно потому он так заинтересовался моим предложением ограбить банк. Уже позже я обнаружила связь. Я просто не подумала... Ничто в его словах или действиях не указывало на то, что похищение ребенка является истинной целью.
— А какая ещё могла быть цель? — спросил Мрак.
— Вы знаете, что её дядя — кандидат в мэры на будущих летних выборах? Я знала, что Выверт хотел взять её под контроль, я думала, что он мог похитить её, чтобы заставить дядю заплатить выкуп из фонда избирательной компании, или даже заставить его выйти из предвыборной гонки. Я подозревала, что у неё есть причины сотрудничать с ним, например, дома ей было плохо, а он предоставил ей убежище, или подкупил ещё чем-нибудь. В любом случае, ранее его обычные методы работы были именно такими, он не стал бы похищать её надолго, или как-то мучить.
— Но реальность оказалась иной, — сказала я горько.
— Знаю, — парировала Сплетница. — Мне всё это тоже не нравится. Он достаточно долго был рядом и общался со мной, чтобы понять, что в некоторые дела я лезть не буду, и чего-то я могу и не знать. Я даже не думала, что у неё были способности, я не знала, как Выверт о них узнал и как он вообще нашёл её. Это совсем на него не похоже. Безжалостность, жажда власти.
— Если тебя это так сильно беспокоит, шли его на хуй и всё, — с раздражением в голосе вмешалась Сука.
— Ситуация немного сложнее, — сказала я. — Мы не можем просто уйти и оставить всё как есть.
— А ещё кое-кто из нас полагается на Выверта в решении некоторых важных вопросов, — сказал Мрак. — У кое-кого из нас есть люди, которых мы не можем бросить.
Я удивленно посмотрела на него.
— Я не хочу сказать, что твоя сестра не имеет значения, но... ты и правда готов бросить Дину Выверту — и все ради Аиши?
— Если вопрос встанет ребром? Да.
Я уставилась на него.
— Я практичен, Тейлор, — Мрак использовал мое настоящее имя. — Люди страдают по всему миру. Каждый день, каждую секунду мы игнорируем события в мире, концентрируясь на том, что происходит в нашей стране, нашем городе, по соседству с нами, и с людьми, которых мы видим каждый день. Нас по-настоящему заботит только боль и несчастье наших близких, наших друзей и семьи, потому что если бы мы попытались спасти вообще всех, мы бы сошли с ума! Никому не под силу такое, за исключением, может быть, Сына. То же самое относится и к данной ситуации. Приоритет — моя семья и моя команда, именно в таком порядке. Если мне нужно будет сделать выбор — я выберу Аишу и вас, ребята.
— Наш случай не похож на игнорирование голодающих детей в стране третьего мира, или какого-то бездомного на улице, — сказала я ему, — Ты сам видел Дину, смотрел ей в глаза. Ты уже стал участником событий, ты сыграл определенную роль в том, что она попала в такое положение.
— Я и не говорю, что мне это нравится, я уже точно не так уверен, что хочу работать с Вывертом, но я могу сказать, что надо всё обсудить и прийти к общему знаменателю.
