Призраки (ЛП) - Хантер Эван (Ивэн)
«Мисс Скотт», — сказал он, поднимаясь, — «я вернусь через некоторое время. Когда ваша сестра приедет, скажите ей…»
Он услышал, как в двери за его спиной поворачивается ключ.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла Хиллари Скотт. Она была одета в енотовую шубу, распахнутую поверх белой блузки и красной юбки. Её тёмно-коричневые сапоги были мокрыми.
Она посмотрела через всю комнату на Дениз, которая всё ещё нависала, согнувшись над кофейным столиком. «Иди оденься», — сказала она, — «ты простудишься.» Обращаясь к Карелле, она сказала: «Простите, что опоздала. Мне было чертовски трудно поймать такси.» Она снова посмотрела на сестру. «Дениз?»
«Приятно было познакомиться», — сказала Дениз, поднялась, заправила один лоскут халата в другой и затянула пояс. Он смотрел ей вслед, пока она выходила из комнаты. Дверь в спальню, как он предполагал, с шелестом закрылась за ней.
«Не знали, что нас трое, да?», — сказала Хиллари.
«Вас трое?»
«Включая вашу жену.»
«Вы не знакомы с моей женой», — сказал Карелла.
«Но мы похожи друг на друга.»
«Да.»
«У вас близнецы.»
«Да.»
«Девочка похожа на вашу жену. Она родилась в апреле.»
«Нет, но её так зовут.»
«Терри. Это Терри?»
«Тедди.»
«Да, Тедди. Франклин? Её девичья фамилия была Франклин?»
«Да», — сказал он. Он, не веря, смотрел на неё. «Мисс Скотт», — сказал он, — «по телефону вы сказали мне…»
«Да, вода.»
«Так что насчёт воды?»
«Что-то связанное с водой. Кто-то недавно говорил вам о воде?»
За дверью спальни послышался звук то ли радио, то ли проигрывателя, из которого доносилась мелодия рока. Хиллари нетерпеливо повернулась к двери и крикнула: «Дениз, сделай потише!» Она подождала мгновение, но музыка не стихала, а затем крикнула: «Дениз!» — как раз в тот момент, когда громкость музыки упала на шесть децибел. Она сердито взяла сигарету из пачки на столе, чиркнула спичкой и выпустила струю дыма. «Мы подождём, пока она уйдёт», — сказала она. «С ней здесь невозможно достичь какого-либо уровня концентрации. Не хотите ли выпить?»
«Нет, спасибо.»
«Пожалуй, я выпью», — сказала она и, подойдя к шкафу, налила в стаканчик изрядную порцию виски и выпила почти одним глотком. Карелла вдруг вспомнил отчёт о вскрытии Крейга.
«Крейг сильно пил?», — спросил он.
«Почему вы хотите знать?»
«В отчёте о вскрытии указано, что перед смертью он пил.»
«Я бы не сказала, что он сильно пил, нет.»
«Любитель выпить?»
«Два или три бокала перед ужином.»
«Он пил во время работы?»
«Никогда.»
За следующие десять минут, пока сестра одевалась в другой комнате, Хиллари выпила ещё два стакана виски, предположительно для усиления своего экстрасенсорного восприятия. Карелла недоумевал, какого чёрта он здесь делает.
Принять телефонный звонок от сумасшедшей, утверждающей, что она ясновидящая, связать его с утоплением в Массачусетсе, случившимся три года назад, а потом ждать, пока часы тикают, снег падает, а содержание виски в бутылке становится всё меньше и меньше. Но она знала имя его жены, хотя он не называл его, знала, что у них близнецы, и почти безошибочно определила апрель. Он ни на секунду не поверил, что она действительно может читать мысли, но знал, что люди с экстрасенсорным восприятием, возможно, существуют, и не собирался сбрасывать со счетов её предыдущее упоминание о воде. Жена Грегори Крейга утонула три года назад, и его дочь не могла поверить, что это был несчастный случай.
Дверь спальни открылась.
Дениз Скотт была одета в облегающее зелёное платье из джерси (основовязаное, из многих нитей, трикотажное полотно из шерстяного, хлопчатобумажного, шёлкового или синтетического волокна; обладает эластичностью и способностью растягиваться — примечание переводчика), с возмутительно широким разрезом на груди, и надёжно скреплялось в области талии бриллиантовой застёжкой размером с Тайвань. Платье было несколько короче, чем это было модно в наши дни, что придавало её ногам необычайную длину и гибкость. На ней были зелёные атласные туфли на высоком каблуке; Карелла дал им срок службы тридцать секунд на снегу. Не говоря ни слова, она подошла к шкафу в холле, сняла туфли, застегнула молнию на паре чёрных кожаных сапог, сняла из шкафа длинное чёрное пальто, взяла со столика в холле чёрную бархатную сумку, сунула туфли под мышку, открыла дверь, улыбнулась Карелле, сказала: «В другой раз, амиго», и вышла, не попрощавшись с Хиллари.
«Сука», — сказала Хиллари и налила себе ещё один бокал.
«Полегче с этим, ладно?», — сказал Карелла.
«Пыталась отнять у меня Грега», — сказала она. «Однажды днём, пока он работал, пришла к нему в квартиру и разыграла сестру-близнеца. Я нашла её голой в постели с ним.» Она покачала головой и быстро глотнула виски.
«Когда это было?», — сразу спросил он. Она только что представила ему лучший из возможных мотивов для убийства.
В этом городе статистика убийств менялась так же часто, как полиция меняет нижнее бельё, но в основном это были убийства «личного характера», а не «безличные», о которых кричали заголовки газет всего несколько лет назад. Старые добрые убийства снова вошли в моду: мужья стреляют в жён и наоборот, любовники — в соперников, сыновья — в матерей и сестёр; обычные домашние убийства. Хиллари Скотт застала Грегори Крейга в постели с собственной сестрой.
«Когда?», — переспросил он.
«Когда что?»
«Когда вы обнаружили их вместе?»
«Где-то в прошлом месяце.»
«В ноябре?»
«Ноябре.»
«Что случилось?»
«Маленькая сучка-нимфоманка», — сказала Хиллари.
«Что случилось? Что вы сделали?»
«Сказала ей, что если она ещё хоть раз приблизится к этой квартире…» Она покачала головой. «Моя родная сестра.
Сказала, что это была шутка, сказала, что хочет проверить, сможет ли Грег нас различить.»
«А он смог бы?»
«Он сказал, что принял её за меня. Он сказал, что она его полностью одурачила.»
«Что вы об этом думаете?»
«Думаю, он знал.»
«Но сейчас вы здесь, с ней.»
«Что?»
«Вы остаётесь с ней. Даже после того, что случилось.»
«Я не разговаривала с ней несколько недель. Потом она позвонила однажды в слезах и… Она моя сестра. Мы ближе, чем любые два человека в мире. Мы близнецы. Что я могла сделать?»
Он это прекрасно понимал. Несмотря на постоянные препирательства, его собственные близнецы были неразлучны.
Слушать их беглые диалоги было всё равно что слушать, как один человек разговаривает вслух сам с собой. Когда они оба вместе занимались выдумкой, порой невозможно было не задуматься над тем, что это похоже на тандемный поток сознания. Где-то он прочитал, что близнецы — это банда в миниатюре; он сразу понял намёк автора. Однажды он отругал Марка за то, что тот по неосторожности разбил дорогую вазу, и наказал его, отправив в свою комнату. Через десять минут он застал Эйприл в её комнате. Когда он сказал ей, что это не её наказывают, Эйприл ответила: «Ну, я просто решила ему помочь.» Если в поговорке о том, что кровь гуще воды, и была доля правды, то между близнецами она была вдвойне гуще.
Хиллари застала сестру в постели с Грегори Крейгом, но Крейг был чужаком, а Дениз — её близнецом. А теперь Крейг был мёртв.
«Как это повлияло на ваши с ним отношения?», — спросил Карелла.
«Я меньше доверяла ему. Но я всё ещё любила его. Если ты любишь кого-то, ты готов простить пару промахов.»
Карелла кивнул. Он полагал, что она говорит правду, но в то же время задавался вопросом, как бы он себя чувствовал, если бы обнаружил Тедди в постели с братом-близнецом, если бы у него был брат-близнец или вообще какой-либо брат, которого у него не было.
«Что это за вода?» — спросил он. «Вы сказали мне по телефону…»
«Кто-то говорил вам о воде, я права?»
«Да, кое-кто говорил это.»
«Что-то про воду. И укусы.»
«Она утонула в бухте», — как сказала ему Эбигейл Крейг, «в двух милях от того места, где мой отец арендовал свой знаменитый дом с привидениями.»
