Майкл Коннелли - Черный лед
Гарри позвонил в детективное бюро. Трубку взял Эдгар, и Босх попросил его порыться в картотеке и найти домашний телефон Портера. Эдгар, исполнив его просьбу, спросил:
— Эй, а ты где?
— А что, Девяносто Восемь Фунтов уже разыскивает меня?
— Нет. Просто несколько минут назад звонил один парень из группы Мура. Сказал, что ты зачем-то ему нужен.
— Зачем?
— Я просто передаю тебе то, что он сказал. Твою работу я делать не собираюсь.
— Хорошо, хорошо. Как его звали?
— Рикард. Он просил передать, что у них кое-что для тебя есть, и я дал номер твоего пейджера, поскольку ты не сказал, где будешь и когда вернешься. Так где ты находишься?
— Нигде, — ответил Босх и, быстро нажав на рычаги, набрал домашний телефон Портера. После десяти гудков он положил трубку и закурил очередную сигарету. Ему никак не удавалось понять, что скрывается за всем этим. Может, Мур, как и говорится в отчете, действительно наткнулся на тело совершенно случайно? Или он сам бросил его там? Ключа к этой загадке у Босха не было.
— Нигде! — громко повторил он в комнате, заполненной пыльными картонными ящиками.
Потом Босх позвонил в отдел судебно-медицинской экспертизы. Назвав себя, он попросил соединить его с временно исполняющей обязанности начальника лаборатории доктором Коразон. Гарри отказался объяснить телефонистке на коммутаторе, по какому делу звонит, поэтому ему пришлось ждать две минуты, прежде чем доктор Коразон взяла трубку.
— Я очень занята, — сказала она.
— И тебе тоже счастливого Рождества.
— Ох, это ты? Извини.
— Мура уже разрезали?
— Да, но я не имею права говорить об этом. Что ты хотел, Гарри?
— Мне только что перешло по наследству одно дело, но в нем нет протокола вскрытия. Вот я и пытаюсь выяснить, кто им занимался, чтобы получить копию.
— Не хочешь же ты сказать, что этим должен заниматься начальник лаборатории, пусть даже временный? Мог бы попросить об этом любого из экспертов, которым лень даже задницу оторвать от табуретки.
— Я обратился бы к ним, но они не так любезны моему сердцу, как ты, золотко.
— Ну ладно, выкладывай поскорее. Кто тебе нужен?
— Мужчина, латинос, зарегистрирован под номером шестьдесят семь. Дата смерти — восемнадцатое декабря. Вскрытие проводилось двадцать четвертого.
Доктор Коразон молчала, и Гарри решил, что она просматривает расписание.
— Вот, — сказала она наконец. — Двадцать четвертое. Двадцать четвертого у нас дежурил Салазар, но сейчас его нет. Это было его последнее вскрытие перед отпуском, после чего он укатил в Австралию. Ровно на месяц. Говорят, в Австралии сейчас лето.
— Черт!
— Не падай духом, дружок. Вот он, пакет, у меня в руках. Салли приготовил его для Портера — как раз сегодня он собирался за ним зайти, но почему-то так и не появился. Как к тебе попало его дело?
— Лу решил рвать когти.
— Господи, что это он? Как его угораздило? Погоди-ка…
Не дожидаясь его ответа, Тереза Коразон исчезла на минуту. Когда она вернулась, ее голос звучал на пол-октавы выше.
— Извини, Гарри, но мне нужно срочно завершить одно дело. Может, встретимся после работы? Я прочитаю заключение и расскажу тебе подробнее, что именно мы нашли. Помнится, именно в этом латиносе Салазар откопал что-то интересное. Во всяком случае, он приходил ко мне за санкцией на консультацию.
— С кем?
— Ему понадобился энтомолог, ученый, занимающийся бабочками и работающий в Лoc-Анджелесском университете.
Босх знал, что в теле, пролежавшем не более двенадцати часов, вряд ли успели завестись трупные черви. К тому же, чтобы опознать их, Салазару едва ли нужен был энтомолог.
— Бабочками? — переспросил он.
— Да, — подтвердила Коразон. — Мушками. Они попались ему при анализе содержимого желудка и в соскобах из носоглотки. Ладно, Гарри, мне сейчас действительно некогда. Меня с нетерпением ждут четверо мужчин, и только один из них — труп.
— Значит, остальные трое — Ирвинг, Частин и Шихан, наши три мушкетера, — заключил Босх.
Коразон рассмеялась.
— В самую точку, Гарри!
— Так где мы встретимся и когда? — спросил он, взглянув на часы. Было без малого три.
— Может, около шести? — предложила Тереза. — Я успею закончить вскрытие и просмотреть заключение по твоему «Хуану». Идет?
— Зайти за тобой?
Пейджер Босха разразился скрипучим чириканьем, и он заглушил его хорошо отработанным движением руки.
— Нет, не стоит. Подожди меня в «Красном ветре». Заодно переждем часы пик.
— Заметано.
Босх дал отбой и проверил высветившееся на пейджере сообщение. Увидев номер разменной кассы у платных таксофонов, он сразу набрал его.
— Босх? — спросил голос.
— Босх.
— Это Рикард. Я работал с Кэлом Муром. В БАНГе.
— Да?
— У меня есть для тебя кое-что интересное.
Босх молчал, чувствуя как зашевелились у него волосы. Он пытался представить себе лицо человека, назвавшегося Рикардом, но это ему никак не удавалось. Сотрудники группы по борьбе с наркотиками редко появлялись на работе в дневные часы, да и держались всегда особняком, предпочитая вести замкнутый образ жизни. Рикарда Босх не знал.
— Можно сказать и так, что Кэл кое-что для тебя оставил, — уточнил Рикард. — Не хочешь встретиться? Пожалуй, нам не стоит разговаривать в участке.
— Почему?
— У меня на это свои причины. Объясню, когда увидимся.
— Где встретимся?
— Знаешь ресторан «Яйцо» на бульваре Сансет? Там подают вполне приличную еду, да и ширял там не увидишь.
— Да, я знаю это место.
— Вот и отлично. Мы будем ждать тебя в самой дальней кабинке, почти рядом с дверью в кухню. Как увидишь стол, за которым сидит единственный во всем заведении чернокожий парень, сразу шагай туда. Это я и есть. Парковка сзади, в переулке.
— Знаю. Кто это «мы»?
— Вся команда Кэла.
— Так вот где вы всегда собираетесь!
— Да, перед тем как идти на улицу. До встречи.
Глава 7
С тех пор как Босх в последний раз побывал в «Яйце», вывеска ресторана изменилась. Теперь к его названию прибавилось слово «Всеамериканское», и это, вероятно, означало, что ресторан перешел в руки иностранного владельца.
Гарри выбрался из своего «каприса» и прошел немного по переулку, высматривая место у задней двери, куда подбросили труп «Хуана-67». Довольно странно, что тело нашли именно возле того ресторана, где собиралась перед рейдами группа по борьбе с уличной торговлей наркотиками.
В этот момент плавное течение мыслей Босха было прервано появлением компании уличных попрошаек, которые начали трясти перед ним своими жестяными кружками. Гарри демонстративно не обращал на них внимания, но нищие заставили его подумать еще об одном упущении, совершенном Портером в его пародии на расследование. Насколько помнил Босх, в отчете не упоминалось о том, что Портер опросил уличных бродяг и попрошаек, хотя среди них вполне мог оказаться свидетель. Теперь исправлять эту ошибку скорее всего поздно.
В кабинке, в глубине ресторана, Босх увидел четырех молодых людей; один из них был чернокожим. Все они сидели молча, сосредоточенно разглядывая стоявшие перед ними пустые кофейные чашки. Взяв от ближайшего столика свободный стул и подсев к ним, Гарри заметил на столе казенного вида картонную папку.
— Я — Босх, — назвал себя Гарри.
— Том Рикард. — Темнокожий протянул руку и назвал Гарри трех своих товарищей — Финкса, Монтиреса и Федаредо. — Надоело торчать в конторе, — пояснил Рикард. — А Кэлу очень нравилось это место.
Босх кивнул и бросил взгляд на закрытую папку. На картонном переплете написано крупными буквами: «Умберто Зорилло». Босху это ничего не говорило, но Рикард подвинул папку к нему.
— Что это? — спросил Босх, не касаясь документов.
— Видимо, последнее дело, над которым он работал. — Рикард пожал плечами. — Сначала мы хотели передать это досье в ОРГУ, но потом подумали — какого рожна? В конце концов, Кэл собирал эти материалы для тебя, а этим ребятам из Паркер-центра только одного и надо — окунуть его поглубже в дерьмо. С этими бумажками они возиться не станут.
— Что ты имеешь в виду?
— Мало им того, что Мур наложил на себя руки! Теперь они хотят разобрать его жизнь по косточкам, чтобы знать наверняка, почему он поступил так, а не этак. Парень застрелился — что еще к этому добавишь?
— А вам не интересно знать — почему?
— Я и без них знаю. Все работа, проклятая работа… Когда-нибудь она нас всех достанет. Так что вопрос «почему?» ни перед кем из нас не стоит.
Босх кивнул. До сих пор говорил только Рикард. Ни один из его товарищей не проронил ни слова.
— Извини, — сказал Рикард. — Я просто выпускаю пар. У меня был нелегкий день, самый длинный чертов день в моей жизни.
— А где лежала эта штука? — спросил Гарри, показывая на папку. — Разве ОРГУ не порылся как следует в его рабочем столе?
— Порыться-то они порылись, да только досье там не было. Кэл оставил его в одной из банговских машин — в нашей развалюхе без опознавательных знаков, которую мы используем для работы. Там оно и лежало — в кармане за передним сиденьем. Всю неделю, пока Кэла искали, никто из нас не ездил на заднем сиденье, поэтому мы не нашли его раньше. На операцию ведь выезжаешь в двух машинах — по двое на переднем сиденье. — Но сегодня, когда до нас дошли последние новости, мы все прыгнули в одну тачку, чтобы прошвырнуться по Бульвару. Только тогда я увидел, что папка торчит из кармана. Внутри, кстати, лежит записка с просьбой отдать дело тебе, но нас это не удивляет. Мы знали, что, после того как Кэл отвалил с дежурства пораньше и встретился с тобой в «Каталине», он начал собирать для тебя какие-то материалы.
