Сергей Кулаков - Не смотри в глаза пророку
– Есть про Меньшова, – подчинилась Рита. – Сейчас он живет в деревне, в домике, похожем на сарай, один, даже собаки нет. Что-то сажает на грядках, с соседями почти не знается. Они считают его немного тронутым, но, как мне показалось, относятся хорошо. Одна женщина, такая симпатичная, нестарая еще, даже намекнула, что взяла бы его к себе, какой-никакой, а мужик. Но только он намеков не понимает, и ей страшновато: вдруг подожжет чего…
– Ты это нарочно? – из последних сил сдерживаясь, спросил Вировойша.
– Но вы же сказали – про Меньшова, – удивилась Рита.
У Вировойши заходили желваки.
– Чернова, не валяй ваньку! Я сказал: по существу. Вот и давай по существу.
– Есть, – сдалась Рита. – Кстати, Меньшов сейчас не Меньшов, а Лазарев.
– То есть?
– В девяностых, когда он бомжевал после того, как бандиты отобрали у него квартиру, он потерял все свои документы. Возможно, их использовали те же бандиты. Но это неважно, – глядя на темнеющее лицо Вировойши, мигнула Рита. – Дело в том, что у него одно время была потеря памяти, и кто-то выдал ему новые документы на фамилию Лазарев. В общем, темная история, в ней надо еще разобраться.
– Разберемся, – буркнул Вировойша, взглядом поторапливая подчиненную. – В другой раз.
Рита кивнула.
– Ну да. Так вот, я думала, что мне никогда не удастся отыскать Меньшова. Но я на всякий случай закинула его биометрические данные в компьютер, и он позавчера выдал мне Лазарева. Я сначала не поверила, думала, ошибка. Внешне фото Меньшова и Лазарева совершенно не похожи. Там – молодой приятный мужчина, тут какой-то страшный дядька, обрюзгший, лысый…
В этот момент Рита невольно глянула на лоб Вировойши, где две глубокие залысины предвещали скорую катастрофу.
Тот перехватил ее взгляд и покраснел. Намечавшаяся плешь доставляла ему массу огорчений. Как все писаные красавцы, он трепетно относился к своей внешности, и всякий ущерб, наносимый ей природой, оставлял глубокую зарубку на его сердце – сердце сухого и в общем-то заурядного служаки.
Рите снова стало его жалко.
– Я поехала в Озерки, чтобы на месте провести идентификацию, – деловито продолжила она, преданно глядя в глаза Вировойши. – Да, Лазарев оказался Меньшовым. Более того, он сам подтвердил это. Правда, не сразу. Он вообще не хотел разговаривать, даже в дом не пускал. Но я сказала, что я журналистка, пишу статью о профессоре Никитине и его экспериментах, и он оттаял. Даже рассказал кой-какие подробности, которых нет в досье.
– Любопытно, – пробормотал Вировойша.
– Да, товарищ майор, любопытно, – кивнула Рита. – Оказывается, наш профессор действительно гений. Он разработал особую методу стимуляции головного мозга, при которой человек, обладающий определенными способностями, начинает угадывать будущее.
– Вопрос: где таких людей взять? – усмехнулся Вировойша.
– Вот! – торжествующе сказала Рита. – Никитин разработал специальный тест, который позволял выявить у детей паранормальные способности. В частности, его интересовали дети, имеющие склонности к ясновидению. Он объездил массу интернатов.
– Почему именно интернатов?
– Ну, – замялась Рита, – эксперимент был довольно опасным. Не исключалась вероятность летального исхода. Поэтому специально отбирались сироты или те, от кого отказались родители.
– Понятно, – кивнул Вировойша. – Продолжай.
– Никитин собрал группу из восьми детей шести-семи лет. Ему был выделен специальный корпус на базе зоны отдыха КГБ, придан штат медсестер и воспитателей. Девочки, которых было три, жили отдельно от мальчиков. По словам Меньшова, дети содержались очень строго. Это и понятно: эксперимент был очень важный, поэтому детям необходим был особый уход.
– Это мы уже знаем, – снова не сдержал нетерпения Вировойша. – Ближе к сути.
Рита почувствовала досаду. На себя. Кого она вздумала жалеть? Этого себялюбца? Да ему никакие чувства, кроме желания отличиться по службе, неведомы. С какой же стати она должна награждать его своим сочувствием – тем, что он все равно никогда не оценит?
– Эксперименты шли успешно, – сухо продолжила она. – По словам Меньшова, методика Никитина приносила удивительные результаты. Дети начинали буквально видеть то, что должно было произойти в ближайшем будущем, то есть через несколько секунд. Но учитывая, что они были малы, годам к пятнадцати-двадцати они должны были предвидеть события на дни, а может быть, месяцы и годы вперед.
– Наивные мечтания, – криво улыбнулся Вировойша.
– Так думали многие, – кивнула Рита. – Эксперимент Никитина все время подвергался нападкам. А когда из-за приступа менингита умер один ребенок, эксперимент в спешном порядке свернули. Никитин пытался оправдаться, но уже начались новые времена, всем стало не до того, и о нем и его эксперименте скоро забыли.
Вировойша помолчал.
– Это все, что вы узнали от Меньшова? – спросил он.
Его вспыхнувший было интерес угасал, что и означило возврат к уставному обращению.
– Нет, – ответила Рита. – Не все.
– Чего же вы тянете? – рассердился Вировойша. – Не на свидании.
Рита вспыхнула.
– Кажется, свидания больше по вашей части, товарищ майор, – выпалила она.
Она ожидала чего угодно, но только не самодовольной улыбки, которая расплылась по лицу Вировойши. Рита запоздало поняла, что, желая уязвить, польстила ему самым лучшим образом, и от этого разозлилась еще больше.
«Павлин, – подумала она. – Павлин и пошляк. Глядеть противно. А на людях строит из себя святошу».
– Рита, давай без истерик, – по-товарищески сказал Вировойша. – Ты же понимаешь, как Цилиндр дерет с меня шкуру. Второй месяц пошел, а мы по нулям.
Товарищеский тон подействовал. Рита как-то сразу успокоилась, позволив себе в него поверить, и поняла, что конфликтовать ей вовсе не хотелось. Все-таки делали они одно дело, а Вировойша, как ни пытался сохранить лицо, выглядел неважно. Тут ее женский взгляд обмануть было трудно.
– У тебя тоже? – спросила она.
Вировойша махнул рукой.
– Полный завал.
– А ребята?
– Сторож пропал, как сквозь землю провалился. И никаких следов или свидетелей, Ивакин уже не знает, куда кинуться. Сергеев тоже ничего путного не раскопал. Похоже, и его обезьяны, и мой индуктор – ложный след. Я думал, может, ты чего нароешь по своим деткам? Будет хоть какая зацепка. Но, похоже, и тут глухо.
– Меньшов видел Никитина, – сообщила Рита нарочито равнодушно.
Вировойша непонимающе уставился на нее.
– Год назад, – уточнила Рита, наблюдая, как у него снова загораются глаза.
– Где? – осторожно спросил Вировойша.
– В Москве.
– То есть… Никитин никуда не пропадал? Он здесь?
Рита пожала плечами.
– Точно сказать нельзя, где он сейчас. Да и показания Меньшова не слишком убедительны.
– Да, – спохватился Вировойша. – Если он лечился в психушке, то это не самый надежный свидетель. При каких обстоятельствах, кстати, он видел Никитина?
– Говорит, на улице.
– Ах, на улице, – кивнул Вировойша. – Понятно. Может, видел, может, нет.
Он надул щеки и разочарованно выдохнул.
– Знаешь, Юра, Меньшов хоть и несчастный человек, – задумчиво сказала Рита, – но он мыслит логично и четко. Его жизнь в деревне – это просто бегство от мира. Но рассудок он не потерял, это точно.
– Ты это к чему?
– Он видел Никитина, товарищ майор, – сказала Рита. – Он не ошибся.
– Допустим, – согласился Вировойша. – Что это нам дает?
– Зацепку.
– Какую зацепку?
– Ту, о которой ты говорил.
– Поясни подробнее.
Рита придвинулась ближе, сложив перед собой руки и устроив на них груди. То, что туда тут же устремился взгляд Вировойши, она постаралась не заметить.
– Допустим, Никитин действительно находится в России, или даже в Москве. В таком случае правомерен будет вопрос: а чем он здесь занимается?
– И чем же? – спросил Вировойша.
– Зная Никитина, – не замечая насмешки, продолжила Рита, – можно предположить, что он решил возобновить свой старый эксперимент. Нашел спонсора среди богатых заинтересованных людей и приступил к делу…
– Почему у нас? – перебил Вировойша. – Что он, за рубежом не мог найти спонсора?
– Кто знает, – пожала плечами Рита. – Возможно, там ему было сложнее адаптироваться. Ученые – люди со странностями. А возможно, сюда его пригласили.
– Да, – кивнул Вировойша. – Пока складывается. И детишек у нас безнадзорных пруд пруди…
– Я думаю, ему не нужны детишки, – заметила Рита.
– Тогда в чем смысл эксперимента? – спросил Вировойша. – Разве он не с детьми работал?
– Вот именно, – сказала Рита. – С детьми он уже работал. И теперь, возможно, хочет поработать со взрослыми.
– С какими взрослыми? – разозлился Вировойша. – Ты меня совсем запутала.
– С теми, – спокойно ответила Рита, – с кем он уже работал.
– А! – дошло до Вировойши. – То есть с теми своими…
