Лиз Коли - Красотка 13
Осталось только решить, в какой класс она пойдет. Слава богу, доктор Грант поддержала ее. Она сказала, что если больше не возникнет никаких проблем, то, даже несмотря на столь необычный диагноз, Энджи должна вернуться в школу и начать учебу в том классе, в котором будет чувствовать себя наиболее комфортно. И сделать это следует как можно быстрее, так как она уже пропустила довольно много уроков.
— Я уже решила, — сказала Энджи, набирая полную ложку пюре. — Я пойду в девятый класс.
— Но… — попыталась возразить мама.
Энджи не дала ей договорить:
— Смотрите, все мои прежние друзья будут рядом. Правда, они уже старшеклассники. Мы в любом случае будем учиться в разных классах, ведь даже если я буду заниматься с репетиторами, то все равно не смогу догнать их.
Так как она на целый год опережала своих сверстников по математике, то уже могла изучать алгебру, а значит, легко справится с программой девятого класса. Она всегда была отличницей по языковым предметам и поэтому не боялась перепрыгнуть через класс. Но не больше. Она понимала, что перепрыгнуть сразу через два класса не сможет — ей придется много заниматься дополнительно, и она просто не выдержит такой нагрузки.
— А мне все-таки кажется, что ты хочешь учиться со своими друзьями, — засомневалась мама. В ее голосе слышались жалобные нотки.
Отец молча жевал свиную отбивную, очевидно, решив не высказывать своего мнения.
Мама же никак не могла успокоиться и продолжала настаивать на своем:
— Я действительно уверена в том, что, если ты будешь находиться в кругу своих сверстников, это поможет тебе… поможет снова почувствовать себя самой собой, что ли. Это твои слова.
— Прошло всего два дня, мама. Я всего два дня пытаюсь привыкнуть к мысли (странной и нелепой), что мне, как все вокруг считают, уже шестнадцать лет.
Тяжело вздохнув, мама поставила локти на стол, а потом прижалась лбом к своим рукам.
— Прости. Согласись, что все это очень странно. Мне кажется, что ты повзрослела, стала старше, а ты по-прежнему считаешь себя тринадцатилетней, — сказала она, грустно усмехнувшись. — Все эти годы, пока тебя не было с нами, я даже зажигала свечи на каждый твой день рождения.
— Правда? Так где же все мои подарки? — спросила Энджи и, увидев округлившиеся от удивления глаза матери, лукаво улыбнулась. — Где красный кабриолет с откидным верхом, о котором я так долго мечтала?
— Вот теперь я узнаю моего Ангела! — сказал отец.
Его лицо смягчилось, и морщины, появившиеся у него на лбу от беспокойства и забот, казались уже не такими глубокими. Слегка наклонившись вперед, он ослабил узел на галстуке.
Робкая улыбка, появившаяся на лице Энджи, стала широкой и довольной. Теперь все было как раньше.
Энджи никак не могла понять, почему она боится встретиться со своими старыми друзьями, почему не может заставить себя поднять телефонную трубку и позвонить кому-нибудь из них. Труднее всего продолжать прерванные отношения, намного легче начинать все с самого начала. Она будет чувствовать себя гораздо спокойнее и комфортнее, если смешается с тремя сотнями девятиклассников, которые не знают ее и ничего от нее не ждут.
— Значит, мы договорились, — сказала Энджи. — Я иду в девятый класс.
Мама кивнула, отец пожал плечами.
— А может, вы хотите, чтобы я побыстрее закончила школу и свалила куда-нибудь из этого дома? — спросила Энджи.
— Что за чушь! Конечно нет! — воскликнула мама, подавая на стол зеленые бобы.
О школе они больше не говорили.
В среду утром она вошла в двери школы «Ла Каньяда». За спиной у нее висел рюкзак, под завязку набитый учебниками, тетрадями и прочими школьными принадлежностями. Энджи так и не позвонила никому из своих прежних друзей, и поэтому никто о ней ничего не знал. Только администрации школы было известно о том, что потерявшаяся девочка нашлась и возвращается в школу. Школьному руководству, так же как и Чепменам, не хотелось превращать школу в место паломничества репортеров. Детектив Броуган совершил настоящее чудо — представители прессы до сих пор ничего не знали о возвращении Энджи.
Мама ей сообщила, что всех учителей попросили отнестись к возникшей ситуации с пониманием и не привлекать к Энджи излишнего внимания. Так как никто из учителей не был с ней знаком лично — в седьмом классе у нее были другие учителя, — ее загадочное возвращение не должно было вызвать у них каких-то особых эмоций. Они будут считать ее не более чем просто любопытным экземпляром. По крайней мере она надеялась, что все будет именно так.
Ей почему-то казалось, что она сможет незаметно проникнуть в школу и раствориться в огромной толпе девятиклассников. Однако любопытная младшая сестра Стейси Томпкин, Мэгги, которая теперь училась в девятом классе, узнала Энджи, когда та, стараясь остаться незамеченной, вошла в класс и осторожно протиснулась за последнюю парту. Случилось это на первом же уроке. По расписанию у них был английский язык. Мэгги постоянно вертела головой, то глядя на доску, то, вытаращив свои круглые зеленые глаза, рассматривая Энджи. Стейси была с Энджи в том турпоходе, и ее долговязая сестрица знала всех «больших девочек», с которыми дружила Стейси.
Она только пять минут в школе, а ее уже узнали!
После урока Мэгги сразу подбежала к Энджи и уселась за соседнюю парту. Все произошло так быстро, что Энджи даже не успела сложить в портфель свои вещи.
— Ты — Энджи Чепмен, ведь так? — задыхаясь, выпалила Мэгги. — Ты исчезла, потерялась…
Энджи старалась говорить как можно тише.
— Да, но я уже вернулась.
— Ну, это я вижу! — сказала Мэгги. — Но почему ты теперь в моем классе?
Что она должна была ответить? Энджи понимала, что ей не раз будут задавать этот вопрос.
— Я три года не ходила в школу, — сказала она.
— Повезло же тебе! — воскликнула Мэгги. — В смысле…
Она поняла, что ляпнула что-то не то, и замолчала, смущенно и в то же время с любопытством глядя на Энджи.
— Не совсем повезло. Теперь мне придется догонять вас. Я очень много пропустила.
Лицо Мэгги засветилось от радости.
— Я могу тебе помочь. Я сделаю для тебя копии всех своих конспектов, — сказала она, схватив Энджи за руку. — И еще я могу приходить и заниматься с тобой дома, ну, как репетитор. Но только английским и историей. Может быть, Джессика сможет подтянуть тебя по математике, а Алан — по физике и химии.
Она посмотрела на выходящих из класса учеников и крикнула:
— Эй, Джесс, Алан, идите сюда. Есть дело!
Высвободив свою руку, Энджи сказала:
— Все нормально, мне не нужны…
Однако было уже поздно. Двое ребят, судя по всему, Джессика и Алан, шли к ним, а еще один парень, которого за их спинами не было видно, вдруг прокричал:
— Да это же Энджи Чепмен! Та девочка, которая пропала.
Что после этого началось! Все, кто не успел выйти из класса, моментально столпились вокруг Энджи. Она поняла, что от нее уже ничего не зависит. Кто-то положил ей руку на плечо, кто-то обнял за талию.
— Давай я понесу это, — сказал какой-то парень и забрал у нее рюкзак. — Куда ты сейчас пойдешь? В смысле, какой у тебя следующий урок?
Эта толпа, окружив ее плотным кольцом, шла вместе с ней по коридору до самого кабинета математики, протискиваясь через шесть дверей. Энджи освободилась от двух девчонок, державших ее за руки с обеих сторон, — так Страшила и Железный Дровосек[2], сопровождали Элли на встречу с Волшебником.
— Ребята, теперь я сама найду дорогу, — сказала Энджи. — Спасибо вам.
Половина группы рассеялась, а вторая половина осталась на урок математики. Подождав, пока Энджи сядет за парту, ребята снова окружили ее, словно телохранители. Весь урок она обдумывала план побега и поэтому не услышала ни единого слова из того, что говорил учитель. Однако это ее совершенно не беспокоило, ведь ей передали целых две записки одинакового содержания — ей предлагали подготовиться вместе к тестированию, которое было назначено на следующую пятницу.
Дверь класса открылась, и она увидела огромную толпу. Все дети держали в руках мобильные телефоны, которыми, похоже, не разрешалось пользоваться во время уроков, и читали сообщения с экранов. Они ждали, когда выйдут ученики из класса математики. Сквозь шум и гам она услышала свое имя, его произносили и громко, и почти шепотом. Должно быть, теперь все уже всё знали. Гул голосов возбужденной толпы был просто оглушающим.
Она схватила Мэгги за руку.
— Быстро отведи меня в туалет, — прошипела Энджи ей на ухо.
— Разойдитесь, дайте пройти! — крикнула Мэгги и, расталкивая локтями учеников, принялась прокладывать дорогу к женскому туалету.
К концу дня Энджи хотелось только одного: оказаться дома и принять душ, чтобы смыть с себя следы множества рук, бросить свою одежду в стиральную машину и посидеть немного в полной тишине. Она бежала к автобусной остановке, держа в руках целую охапку книг. За плечами у нее висел рюкзак, который подпрыгивал при каждом шаге и бился о спину. Именно в этот момент сзади раздался голос Ливви (в том, что это был именно ее голос, Энджи не сомневалась ни секунды):
