Стивен Хантер - Сезон охоты на людей
– Он был уверен, что этот Триг, о котором он был самого высокого мнения, сможет подсказать решение его этической дилеммы. Мы отправились в вашингтонский дом Трига, но его там не оказалось. Донни вспомнил, что тот собирался поехать на ферму около Джермантауна. Я думаю, что Питер мог последовать за нами. Питеру казалось, что он влюблен в меня.
– И что вы видели на этой ферме? – спросил молодой аналитик.
Джулия рассмеялась.
– Ничего. Вообще ничего. А что там могло быть такого важного?
– Именно это мы и хотели бы узнать.
– Там был только еще один человек. Ирландец по имени Фицпатрик. Они вместе с Тригом грузили удобрения в фургон. Все это происходило очень поздно ночью.
– Насколько хорошо вы разглядели его?
– Очень хорошо. Я стояла в темноте, на расстоянии метров пяти, может быть, чуть побольше, но никак не дальше десяти метров. Я не думаю, что он мог заметить меня.
Донни почему-то захотел, чтобы я не ходила с ним и не выходила на свет. Так вот, он, Триг и этот Фицпатрик несколько минут разговаривали втроем. Затем Фицпатрик куда-то ушел. Тогда Донни и Триг еще немного поговорили, а потом обнялись. После этого мы уехали. В холмах возле дороги, ведущей к ферме, оказался какой-то агент. Он сфотографировал нас – Донни и меня, – когда мы уже отъезжали. Судя по всему, не столько меня, сколько Донни. Я успела отвернуться. Вот и все.
– Вы помните, как выглядел Фицпатрик?
– Думаю, что да.
– Как вы считаете, могли бы вы описать…
– Нет, – вмешался Бонсон. – Переходите прямо к фотографиям.
– Миссис Суэггер, мы хотели бы, чтобы вы посмотрели несколько фотографий. На них изображены разные политические деятели, профессиональные шпионы, юристы, ученые, военные. По большей части это люди из бывшего Восточного блока, но среди них есть и настоящие ирландцы, есть англичане, есть французы. Всем им сейчас за сорок и даже за пятьдесят лет, так что вам придется представить их такими, каким они могли быть в семьдесят первом году.
– Хорошо, – сказала Джулия.
– Только, пожалуйста, не торопитесь.
Один из молодых людей прошел через комнату и вручил Джулии папку с фотографиями. Она просматривала их очень медленно, время от времени отрываясь, чтобы глотнуть кока-колы из банки.
– Можно мне еще колы? – спросила она через некоторое время.
Кто-то опрометью выскочил за дверь.
Перед глазами Боба проходили серые четкие изображения людей, в основном его возраста или чуть старше, судя по виду, энергичных и решительных, с квадратными румяными лицами, густыми волосами, и на каждом из них лежал безошибочно угадываемый отпечаток преуспевания.
Он понял, что они продолжают охоту на "крота". Они считали – не было ли это пунктиком, на котором помешался Бонсон? – что этот самый Фицпатрик внедрил кого-то в самое сердце западного мира, что этот кто-то сделался преуспевающим и сильным человеком, но душой все так же принадлежал Востоку или тому, что от него осталось. Если бы им удалось разгадать тайну Фицпатрика, то они сумели бы разрешить проблему "крота".
Боб ощущал странную горечь. Та война, которую принято было называть "холодной войной", на самом деле не имела никакого отношения к маленькой грязной горячей войне, сожравшей так много людей, которых он знал, войне, так безжалостно и бессмысленно уничтожившей чуть ли не все его поколение. "Кто остановит дождь?" Все это ни имело никакого отношения к тому дождю.
– Нет, – сказала Джулия. – Мне очень жаль, но его здесь нет.
– Хорошо, давайте перейдем к простым гражданам.
Перед Джулией появилась новая папка.
– Не торопитесь, – снова напомнил один из аналитиков. – Не забывайте, что он сейчас мог стать намного массивнее, мог облысеть, мог отрастить бороду, мог…
– Мел, я думаю, что Джулия все это понимает, – прервал его Бонсон.
Джулия молчала. Она перебирала фотографии, то и дело задерживаясь, чтобы вглядеться в то или иное лицо. Но и на сей раз она никого не опознала. Подали следующую папку, на которой было написано: "Агенты национальной безопасности".
Одну фотографию Джулия рассматривала немного дольше, по-видимому, испытывая сомнения, но в конце концов и та отправилась в негодные, хотя и в отдельную кучку "похожих".
И тут наконец-то фотографии кончились.
– Мне очень жаль, – сказала она.
Разочарование, охватившее почти всех присутствовавших в комнате, было прямо-таки физически ощутимо.
– Ладно, – прервал молчание Бонсон. – Давайте на некоторое время отвлечемся. Джулия, почему бы нам не устроить перерыв? Может быть, вам стоит пройтись, размять ноги? Нам придется немного позже заняться этим более серьезно.
– Что это значит? – осведомилась Джулия. – Наркотики? Пытки?
– Нет, что вы. Вам придется поработать с нашим судебным художником. Он набросает портрет по вашим указаниям. Мы заставим компьютеры провести более широкий поиск по намного – намного! – более обширной базе данных. Мел, проследите за тем, чтобы похожих отложили отдельно. Пусть мистер Джефферсон использует их. Это даст нам еще одну группу кандидатов. У нас есть с собой продукты. Может быть, вы хотели бы поесть, или подремать, или что-нибудь еще?
– Мне ничего не нужно. Я только хотела бы проведать дочь.
Джулия и Боб сошли вниз и обнаружили, что Ники спит. Она склонилась на колени Салли, все ее хрупкое тельце было расслаблено, а Салли сидела неподвижно, боясь пошевелиться, чтобы не потревожить девочку.
– Я даже не могу встать, – пожаловалась Салли.
– Я сейчас заберу ее.
– Нет-нет, все в порядке. Эти малолетние гении сумели наладить кабельное телевидение. И пульт дистанционного управления тоже починили. Ты же помнишь, что он не работал. Вот, смотри.
Она подняла черную коробочку, нажала несколько кнопок, и на экране замелькали изображения. Каждое сопровождала четкая надпись в углу: "Лайфтайм", "Си-эн-эн", "Айдахо паблик ТВ", "Эйч-би-оу", "Дискавери", "И-эс-пи-эн", "Си-эн-эн хэдлайн"…
– Мой бог, – сказала Джулия. – О мой бог!
– Что случилось? – взметнулся Боб, и все остальные, кто находился в кухне и поблизости, обернулись, чтобы узнать, в чем дело.
– Это он, – сказала Джулия. – Мой бог, да, он потолстел, стал еще крупнее, но это он. Это Фицпатрик!
Она ткнула пальцем в экран, где энергичный, крупный человек могучего сложения проводил импровизированную пресс-конференцию в каком-то европейском городе.
– Иисус, – пробормотал один из молодых людей, – да ведь это же Евгений Пашин, будущий президент России.
* * * * *
Следующее совещание было не столь многолюдным и более неофициальным. Оно состоялось сразу же после завтрака, устроенного в столовой, для размещения которой авиаторы специально установили возле дома большую палатку.
Еда оказалась на удивление вкусной и сытной. Кто-то, что также оказалось как нельзя кстати, умудрился добыть для Ники целую кучу видеокассет с диснеевскими мультфильмами, и девочка занялась ими, вернувшись после катания на санках, во время которого ее сопровождали трое местных полицейских.
Джулия и Боб сидели в той же спальне наверху, и народу там было совсем немного – как принято говорить, лишь узкий круг.
– Джулия, – сказал Бонсон, – мы собираемся обсудить значение сделанного вами открытия здесь и сейчас, при вас и вашем муже. Дело в том, что я хочу, чтобы вы были с нами, а не в стороне. Я хочу втянуть вас обоих в нашу работу. Вы не рядовые обыватели. Я хочу, чтобы вы оба ощущали себя членами нашей команды. Вы получите гонорар как консультанты Управления. Увидите, что мы хорошо платим.
– Отлично, – отозвалась Джулия. – Мы найдем, на что употребить деньги.
– Пойдем дальше. Я даже не собираюсь задавать вам вопрос, уверены вы или нет. Я знаю, что вы уверены. Но я должен заметить: в последнее время этот парень почти непрерывно мелькает на телевизионных экранах. Не могли бы вы объяснить, почему вы узнали его только сейчас?
– Мистер Бонсон, вам когда-нибудь приходилось быть матерью?
Послышались сдержанные смешки.
– Нет, – ответил Бонсон.
– А приходилось вам быть женой человека, пусть даже несколько склонного к меланхолии, но притом самого настоящего прославленного героя, особенно в то время, когда он из-за совершенно неуместной гласности был вынужден расстаться с привычным и приятным образом жизни и всем нам пришлось то и дело переезжать с места на место?
– Нет, – повторил Бонсон.
– Ну так вот, а я исполняю обе эти роли одновременно. Нужно ли дальше объяснять вам, почему я редко смотрела телевизор?
– Нет, мне все ясно.
– А сегодня, сейчас вы вернули меня к давно прошедшим временам. Вы заставили меня рассматривать разнообразные лица. Я выбрала несколько лиц, которые имели сходство с ним. Мне пришлось восстановить это лицо в моей памяти. Понимаете?
– Очень логичное объяснение, – сказал Бонсон. – А теперь давайте покончим с этим и перейдем к общей дискуссии. Кто-нибудь объяснит мне, какое значение может иметь это открытие?
