Хей Купер - Кровавые грехи
Послужили ли причиной ее собственные усилия, которые сделали ее уязвимой перед причиняющей вред энергией этого места? Может ли все быть так просто, так, относительно безопасно?
Или это была специфическая атака, нацеленная на нее?
Она не знала.
Но обе возможности были пугающими.
Удостоверившись, что кровотечение остановилось, она сбрызнула лицо водой, затем вытерла его бумажным полотенцем, при этом, задаваясь вопросом — как же долго она здесь пробыла. Определенно не так долго, как ей показалось, иначе Рут уже постучалась бы в дверь.
В тот же момент она услышала легкий стук.
Тесса кинула еще один взгляд на свое отражение, расправила плечи, а затем открыла дверь уборной.
— Простите… Я не думала, что проведу здесь так много времени.
— О, не стоит, детка, не нужно извиняться.
Жесткое выражение лица Рут смягчилось, и она протянула руку, чтобы погладить Тессу по плечу.
— Это мне стоит извиняться, что расстроила вас.
— Это не вы, честное слово. Просто… Я просто на несколько минут почувствовала себя разбитой. Такое иногда случается.
— Но все реже и реже. Я знаю, детка, я сама вдова.
— Тогда вы понимаете.
Она выдавила улыбку, размышляя над тем, станет ли когда-нибудь легче притворяться тем, кем ты не являешься.
— Конечно, я понимаю. Любой человек здесь понимает, поверьте мне. Мы все столкнулись с потерей какого-либо рода. Скорбь. Боль. И все мы обрели утешение здесь.
Поскольку женщина направилась к выходу, Тесса тоже вышла из уборной и присоединилась к Рут в вестибюле. Тесса собиралась сказать что-нибудь вроде того, что она все еще не уверена. Ведь она знала, что на нее посмотрят с подозрением, если она уступит слишком внезапно. Но внезапно увидела трех человек, которые появились из церкви. Они приостановились возле главных дверей, а затем двинулись по направлению к ним.
— О, дорогая, — тихо пробормотала Рут.
Очевидно, что одним полицейским была молодая женщина, едва закончившая академию. Она носила свою свежую униформу с явной гордостью. Мужчина, стоящий справа от нее, так же, судя по всему, был полицейским, хотя на нем и не было формы. Он был, по меньшей мере, на десять лет старше молодой женщины. На нем были повседневные темные брюки и кожаная куртка, которая была накинута на рубашку с расстегнутым воротником. Никакого галстука. На самом деле его рубашка выглядела слегка измятой.
Он сам выглядел немного помято.
Его массивный подбородок был покрыт небольшой щетиной, которую вероятно необходимо было сбривать чаще, чем один раз в день. Его темные волосы выглядели так, будто пальцы или ветер взъерошили их буквально только что. Но не было ничего беспорядочного или беззаботного в пристальном взгляде темных глаз.
О, да. Определенно коп.
Тесса посмотрела на третьего человека — высокого, широкоплечего мужчину, у которого было самое бесстрастное и красивое лицо, виденное ею в жизни. У него были густые светлые волосы и светло-голубые глаза, и хотя его лицо не выражало никаких эмоций, и на нем не было той радостной, жуткой улыбки, которую она видела практически у всех здесь, он, несомненно, был одним из них.
Тесса с усилием отвела взгляд от лица с грубыми, жесткими чертами.
— Здравствуйте, миссис Грей, — поприветствовал ее мужчина-полицейский. Он, возможно, хотел, чтобы его слова прозвучали вежливо, но природа наделила его грубым, немного хриплым голосом, который слегка громыхал, и из-за этого его речь казалась немного резкой.
— Простите, — заговорила она, — мы встречались?
— Не официально. Я — глава полицейского управления Кавено. Сойер Кавено. Я знал вашего мужа.
О, отлично. Это просто отлично. Поскольку я никогда не встречала этого мужчину.
Глава 5
Сойер был не так уж удивлен, обнаружив Тессу здесь, в Резиденции, внутри церкви. Женщина в ее положении — только что овдовевшая, одна в чужом городе, и достаточно состоятельная в плане собственности и бизнеса — была именно тем потенциальным членом церкви, на которого обратили бы внимание в первый же день прибытия в Грейс. Возможно даже до ее приезда.
Он собирался предупредить ее, но хотел дать Тессе неделю или около того, чтобы устроиться на новом месте. А затем начали пропадать люди, ему звонили обеспокоенные родственники, начали появляться тела. И предупреждение Тессы Грей об агрессивных методах Церкви Вечного Греха в привлечении новых членов стало для него не самым важным делом.
И сейчас он жалел об этом.
Сойер издали видел ее в городе; с близкого расстояния она выглядела еще более уязвимой, более хрупкой. А так же очень привлекательной.
С легкой, натянутой улыбкой, она протянула руку, сказав:
— Мне жаль, мистер Кавено. Джаред не очень много рассказывал мне о Грейс или о людях, которых знал, когда рос здесь. Он сказал, что уехал в колледж и никогда не возвращался сюда.
— Да, насколько я знаю, так и было. Мы не были близки, — он почувствовал необходимость добавить, — поэтому не поддерживали связь.
Чрезвычайно привлекательной.
«Не будь уродом — не подкатывай к вдове друга детства, когда его едва успели похоронить, — ругал себя Сойер, держа эту изящную ручку так нежно, как только мог. Кроме того, он очень хорошо ощущал молчаливое внимание Демарко. — И не позволяй этому садисту целый день развлекаться за твой счет».
И, несмотря на это, он все же произнес:
— Называйте меня, Сойер, пожалуйста.
— Спасибо. А меня зовите Тесса.
Кавено с неохотой заставил себя отпустить ее руку.
— Если я могу чем-то тебе помочь, облегчить жизнь, Тесса, надеюсь, ты дашь мне знать.
Идиот. Куда уж грубей?
— Я ценю это, — ответила она, на этот раз печально.
Сойер запоздало представил Робин Кивер остальным, а Рут Хардин представила Риза Демарко Тессе.
Итак, теперь все мы знаем кто из нас кто.
Кавено не знал почему, но он никак не мог заткнуть саркастичный голос в своей голове. Это, и в самом деле, немного нервировало.
— У мистера Кавено есть несколько вопросов, — обратился Демарко к Рут. — То, что мы слышали, оказалось правдой. Сегодня утром в реке было найдено еще одно тело.
— О, как ужасно. — Рут покачала головой. — А они узнали, кто это?
— Начальник полиции, кажется, считает, что мы можем знать это.
— Мы можем знать? Почему?
— Я полагаю, из-за Эллен.
— Я не понимаю.
— Я тоже, — сухо сказал Демарко.
В его устах «начальник полиции» прозвучало, как идиот.
Рут посмотрела на Сойера.
— Бедная Эллен. Мы действительно чувствуем, что подвели ее, мистер Кавено. — Казалось, она действительно обеспокоена. — Если бы мы только знали, насколько она была расстроена…
— Миссис Хардин, никто из вашего прихода не заявил о ее пропаже. И мне показалось это странным, так как она, очевидно, пробыла в реке, по крайней мере, несколько дней до того, как было обнаружено ее тело. Кроме того, не было заявлено и о пропаже ее мужа и дочери, хотя их тоже не могут найти.
— Наша церковь — это совсем не тюрьма. Мы говорили и показывали вам, что одежда и другие вещи Венди и Кинли пропали. Семейной машины тоже нет. Очевидно, чтобы не заставило Эллен покончить с собой…
— Она не покончила с собой, — сказал Сойер.
Рут упрямо вздернула подбородок.
— Мне известно лишь то, что я думаю. Мне очень, очень жаль, что Эллен не смогла найти то, что ей нужно, в нашей церкви, среди нас, но я абсолютно уверена — никто здесь не имеет никакого отношения к этой трагедии.
— Да, — сказал Сойер. — Я знаю, что вы уверены.
Но не все из вас уверены. По крайней мере, один точно знает, что это не так.
Он посмотрел на Тессу, немного удивившись, что она была такой неподвижной и молчаливой. И удивился еще больше, когда лишь на мгновение поймал ее взгляд и увидел в ее больших серых глазах неожиданную затаившуюся проницательность.
Ха. Может она не так уж и уязвима, в конце концов?
— В любом случае, — сказал Демарко все еще сухим тоном. — Как я и сказал вам: все мы, за исключением Ходжесов, здесь и это точно.
Рут кивнула.
— Да. Сегодня на утренней службе были все.
— Да, и я уверен, все поклянутся в этом, — пробормотал Сойер.
— Конечно. Это — правда.
Хотел бы я увидеть что-нибудь неожиданное в ее глазах. Но, нет. Она верит в то, что говорит. Она всегда верит.
— Я все же хотел бы поговорить с Преподобным Сэмюелем.
— Мистер Кавено, преподобный на своей вечерней молитве. Для него это очень личное время тишины и медитации, особенно перед вечерней службой. И у вас кроме всего прочего нет никаких доказательств, указывающих на связь несчастной женщины, найденной сегодня в реке, с кем-либо из нас или с нашей церковью. — Улыбка Демарко едва ли стоила затраченных усилий и не смогла растопить лед в его глазах.
