Марк Олден - Гири
Кроме того, у Поля на руках был один очень важный козырь, который, собственно, и решил судьбу его удачной сделки с Маджиоре относительно бедняги Алана.
— Речь зашла об одном файле, — сказал Спарроухоук. — Он хранится в офисе специальной комиссии, учрежденной губернатором Нью-Джерси. Это довольно глубокое и серьезное расследование темного царства Маджиоре. Все держится, разумеется, в строжайшем секрете. Так вот, шеф Бакстеда попросил организовать для него копию файла. Так сказать, для внутреннего пользования. Поль-младший пообещал ему, что «Менеджмент Системс Консалтантс» добудет эти бумажки и передаст ему... На второй день после того, как Бакстеда хватит внезапный удар.
— У вас это получится?
— Обижаешь, старик. Этот файл лежит в нашем банке данных уже в течение месяца. Пылится без дела. Информация — это самая твердая валюта, мой мальчик. Уж тебе-то, как полицейскому, это стоило бы знать в первую очередь.
— Да, спорить с этим не буду. Как насчет «голубиного списка»? Насколько я понял, мне нужно взять его у Алана и привезти в Нью-Йорк?
— Очень, просто очень рекомендую тебе не забывать про это случаем. Он будет в одном из карманов господина Бакстеда, когда ты принесешь ему весточку от бога.
— Почему вы так в этом уверены?
— А мы согласимся на условия этого мерзавца. Назначим встречу, на которую он поскачет вприпрыжку, размахивая над головой этим списком. Ты перехватишь его около дома его последней любовницы и немножко изменишь его маршрут, вогнав в его дурную башку пару-тройку хороших зарядов. Подручные дона Маджиоре в Филадельфии помогут тебе в этом деле. Они позаботятся о машине, оружии, адресе той проститутки, которую господин Бакстед в настоящий момент держит при себе, ну и так далее. Приступай к этой работе немедленно, дорогой мой. Мы не хотим, чтобы япошка потерял к казино интерес. Понял?
— Я иду на это с тяжелым сердцем, — признался Дориан. — Никогда не думал, что мне предстоит делать такую работу. Алан не такой уж плохой парень и...
— Ты за него не переживай. Такие как он наследуют землю. А «голубиный список» в раю ему не понадобится. О, кстати, через четыре дня в Атлантик-Сити дерется наш бравый Робби! Полноконтактный карате, никаких практически ограничений! Насколько я знаю, какой-то там бывший чемпион вернулся с пенсии специально для того, чтобы лишний раз получить от Робби по башке. Похоже, наклевывается неплохое шоу! Жаль, не смогу приехать, у меня дела в Далласе.
— Если я и буду в тот момент в Атлантик-Сити... Надеюсь, вы извините мне то, что я не появлюсь на том матче? Туда понаедет много народу из Нью-Йорка. Не дай бог меня кто-нибудь узнает в лицо... Нет, так рисковать не буду. Закончу с Аланом и тут же домой.
— Вот это правильно, дорогой мой, правильно. Нечего светить повсюду жопой. Действуй, как во Вьетнаме. Ударил и моментально в кусты.
— Скажите Робби, что я желаю ему удачи.
Дориану приходилось выполнять ту работу, которую, в сущности, лучше сделал бы Робби. Но Спарроухоук берег Робби и на пушечный выстрел не подпускал его к заказным убийствам. А Дориану всегда нужны были деньги. Ему было грех отказываться. Вот сейчас, к примеру, он должен пятнадцать тысяч в одном казино, не считая более мелких долгов. Гонорар за убийство Алана позволит ему еще раз выбраться из глубокой ямы с дерьмом и встать на ноги.
Что же касается вопроса о заказных убийствах и о Робби, то он только этим делом и занимался во Вьетнаме. Насобачился, гад! Правда, там была все-таки война, но все равно Робби убивал не просто так... Он вкладывал в это всю свою душу, все свое сердце. Работал не за страх, а за совесть. Он делал даже такое, на что никогда не решился бы Спарроухоук, на что никогда не решился бы Дориан. Если Робби только позволить вырезать людей в Штатах так, как он это делал во Вьетнаме, скоро Америка превратится в один огромный лагерь смерти, где надо всеми людьми будет довлеть одно чувство — ужас перед Робби.
Дориан был тяжелее Робби почти на сорок фунтов, но ему никогда, — даже спьяну, — не пришло бы в голову сразиться с ним врукопашную. Однажды, — это было в одном сайгонском баре во время войны, — Дориан видел, как Робби без лишнего шума отрубил четырех «зеленых беретов». У двоих из них в руках были к-бары, — боевые ножи, — и они умели ими пользоваться. Но их знаний и навыков оказалось недостаточно... Один из парней из этой драки вышел законченным инвалидом.
Дориан до сих пор временами встречался, — по большей части случайно, — с Робби. Но между ними уже не было той близости, которая достигается между людьми на войне. Вьетнам окончательно ушел в прошлое.
Это еще хорошо, что в мирное время Робби отводит душу на соревнованиях по карате. У Спарроухоука были, конечно, свои интересы, но все равно ему надо было сказать большое спасибо за то, что он держит Робби в узде. Если бы тому хоть раз предложили деньги за убийство человека, наступила бы настоящая катастрофа.
* * *Дориан стоял перед своим «Шевроле», натянув лыжную шапочку на глаза. Пистолет двадцать второго калибра был заткнут за пояс спортивных штанов, а сверху закрыт курткой. На его часах было десять минут десятого. «Встреча» Алана с «покупателями» была назначена на половину десятого. В одном номере «Золотого Горизонта», который располагался в центре города. Пора уж ему ехать туда.
«Это всего лишь бизнес, Алан, — говорил про себя Дориан. — Мой бизнес. Не обижайся».
От холода Дориан сначала стал подпрыгивать на месте, потом прижал локти к бокам и побежал. Произвольно шлепал по слякоти подошвами кроссовок. Рот его был открыт. Согнутые в локтях руки неритмично двигались. Тоже мне кросс!
Уже через квартал он стал выдыхаться.
Навстречу из тумана выскочил грузовик. Дориан запрыгнул на тротуар, а потом опять выскочил на проезжую часть.
Нет, он решительно не мог понять тех людей, которые бегают для своего удовольствия! Какое тут может быть удовольствие?..
Он пробежал еще квартал, а после третьего повернул назад.
Бакстед уже был возле своего «Порше». Это мог быть только он, хотя на таком расстоянии, — да еще этот туман, — невозможно было сказать точно.
Что если это какой-нибудь хулиган пытается взломать машину? Какой-нибудь «Нигер» ковыряется в замке крючком для одежды?
Нет, только не это!
Назад он побежал быстрее. Ноги громко шлепали по асфальту. В рот, сбивая дыхание, забивался мокрый туман. За спиной показалась машина. Она поймала Дориана в лучах своих фар, затем проехала справа от него, а через несколько секунд осветила «Порше» Бакстеда. Да, это был Алан, теперь сомнений уже не оставалось. Он стоял возле своей машины, злобно пинал ногой переднее колесо и ругался на всю улицу.
Вскоре он услышал приближение Дориана. Обернулся. Узнал? Неизвестно. Он стал размахивать над головой большим коричневым конвертом, — ага, вот он! — и крикнул:
— Эй! У меня шина спустила. Помоги.
Дориан огляделся по сторонам. Никого не было. Та машина уже уехала. Он на бегу отогнул полы куртки и вытащил из-за пояса пистолет. Остановившись в самый последний момент, он занял удобную для стрельбы стойку, — пистолет держал в обеих руках, — направил дуло на Бакстеда и с расстояния всего в несколько футов выпустил первую пулю. Пистолет дернулся, раздался негромкий хлопок, какой бывает когда открываешь банку с пивом. Алан подлетел в воздух и через пару секунд осел по крылу «Порше» на землю. Одна нога неловко подогнулась под его задницу. Конверт упал на капот машины.
Горло невыносимо саднило от недавней пробежки. Легкие раздирали грудь. В висках стучала кровь. Дориан подошел к Алану поближе и взглянул на него сверху вниз. Затем он произвел еще четыре выстрела: два в голову и два в сердце. Наконец опять заткнул пистолет за пояс. В сумерках и тумане кровь, выступившая на побледневшем лице Алана Бакстеда, казалась тонкими полосками черного целлофана. Также поблескивала. Дориана затошнило.
Но он еще не закончил. Нужно было оставить «послание».
Он вытащил из кармана бумажного свитера несколько пятидесятидолларовых купюр и порвал их напополам. Он затем нагнулся над убитым и рассовал порванные банкноты ему по карманам, а одну положил ему на шею и прижал золотой цепочкой.
Вот теперь все.
«Послание» было предельно ясным — жадность фраера сгубила.
Дориан выпрямился и подхватил с капота конверт. Он сразу же нащупал пальцами запечатанный внутри блокнот или тетрадь.
В ту минуту он старался не вспоминать о том, что у Алана осталось два пятилетних сына-близнеца.
* * *Спустя полчаса в Эушен-Сити Дориан бросил телефонную трубку обратно на рычаг, вышел из будки и первым делом запрокинул в рот бутылку водки. Черт! Пустая! Поморщившись, он швырнул бутылку через плечо в сугроб.
Ромейн была вежлива, поблагодарила за то, что он не забыл о ее дне рождения, но... Но голос ее был холодный, отстраненный. Было очевидно, что она не хочет с ним говорить. Хочет, чтобы он оставил ее в покое. Уже через минуту она сказала, что очень занята и должна куда-то идти...
