Нельсон Демилль - Адское пламя
— Рад слышать, что вы так в этом уверены, — заметил Мэдокс.
— Всегда к вашим услугам. А теперь мне требуются кое-какие подтверждения. Вы не очень ясно выразились по поводу того, когда именно мистера Маллера начнут считать пропавшим без вести при исполнении служебных обязанностей.
— А вы спросите у самого мистера Маллера, — ответил Мэдокс. — Он же сидит рядом с вами.
Лэндсдэйл повернулся к Харри:
— Когда ваши коллеги начнут беспокоиться насчет вас? Только не лгать. Я знаю, как работают ребята в доме двадцать шесть по Федерал-плаза. А то, чего не знаю, могу узнать.
«Типичный ублюдок из ЦРУ, — подумал Харри. — Вечно они притворяются, что знают больше, чем есть на самом деле».
— Ну что же, — ответил он, — вот сами и узнайте.
А Лэндсдэйл продолжал, никак не отреагировав на его реплику, словно большой специалист по допросам:
— Вам кто-нибудь должен позвонить?
— Откуда мне знать? Я же не мозговед.
— Я проверяю его сотовый и пейджер каждые полчаса, — вмешался Мэдокс. — Пока поступило только одно сообщение, от Лори — это его подруга. Я потом отправлю ей сообщение с мобильника мистера Маллера.
Лэндсдэйл кивнул:
— Избави нас Боже портить уик-энд кому-то из оперативной группы. — И спросил у Харри: — Когда вы должны были вернуться на Федерал-плаза?
— Когда получится.
— Кто дал вам это задание? Уолш или Парези?
Харри решил, что этому парню известно слишком многое об оперативной группе.
— Я получаю приказы, записанные на пленку, после чего они автоматически стираются.
— Я тоже. И что же было на вашей пленке, Харри?
— Я уже отвечал на этот вопрос. Слежка за ИРА.
— Ну, это враки. — Лэндсдэйл повернулся к остальным: — Задание мистеру Маллеру, видимо, спустили из Вашингтона, а по освященной годами традиции разведки никто никому не сообщает более того, что, по его мнению, другому положено знать. К сожалению, именно из-за этого случилась трагедия одиннадцатого сентября. Сейчас многое изменилось, однако старые привычки отмирают медленно, и иногда это вовсе не дурные привычки. Мистер Маллер, к примеру, не может сообщить нам то, чего не знает. Я вполне уверен, что мы в полной безопасности на следующие сорок восемь часов. Его приятельница, видимо, начнет по нему скучать гораздо раньше, чем начальство. — Он повернулся к Харри: — Она как-то связана с правоохранительными органами или с разведкой?
— Ага. Она офицер ЦРУ. Бывшая проститутка.
Лэндсдэйл рассмеялся:
— Кажется, я ее знаю.
— Спасибо за помощь. Скотт, — сказал Мэдокс и обратился к Харри: — Ваш визит к нам, даже в качестве мелкого агента с целью слежки, вызвал у нас некоторую озабоченность.
Харри молча посмотрел на остальных — они и впрямь казались озабоченными.
— Однако, — продолжал Мэдокс, — из этого тоже можно извлечь некоторую пользу. Мы долгое время разрабатывали план «Грин», и, боюсь, это планирование слишком затянулось. Так нередко бывает, когда нужно принять важное и ответственное решение. — Он посмотрел на членов исполнительного совета, двое из которых кивнули, а остальные ответили недовольными взглядами. — Харри, — продолжал Мэдокс, — мне кажется, ваше присутствие в этой комнате является серьезным напоминанием о том, что в правительстве есть люди, которые интересуются нами и нашими действиями. Думаю, что время уже истекло.
Он посмотрел на присутствующих, и все закивали, правда, явно неохотно.
— Итак, джентльмены, — вновь заговорил Мэдокс, — если вы не возражаете, мистер Маллер останется с нами, чтобы мы могли не выпускать его из виду. — Он посмотрел на Харри: — Я хочу, чтобы вы уяснили: хотя мы удерживаем вас насильно, никакого вреда вам причинено не будет. Нам просто необходимо подержать вас здесь, пока не начнется осуществление плана «Грин». Это, видимо, произойдет дня через два-три. Понятно?
Харри Маллеру было понятно, что дня через два-три он может умереть. Однако, с другой стороны, никто из этих людей не говорил ему, что вовсе не склонен к убийствам. И возможно, Мэдокс не врет. Он не мог поверить — или убедить себя, — что эти люди решатся его убить. И бросил взгляд на Лэндсдэйла — единственного, кто мог оказаться действительно опасным.
— Мистер Маллер, вы меня поняли?
— Понял, — кивнул Харри.
— Отлично. Не позволяйте своему воображению слишком разгораться. То, что вы услышите в течение ближайшего часа, настолько превышает ваши фантазии, что вы все равно скоро перестанете соображать. И позабудете про якобы угрожающие вам опасности.
Харри посмотрел на Мэдокса, по-прежнему спокойного и сдержанного, но все же несколько взвинченного.
Маллер изучил остальную четверку, невольно отмечая, что никогда еще не видел столь могущественных людей в таком обеспокоенном состоянии. Самый старший из них, Данн, советник президента, был бледен, и руки у него заметно дрожали. Хокинс, генерал ВВС, и Уолфер, малый из Минобороны, сидели мрачные. Лишь Лэндсдэйл выглядел вполне расслабленным, но Харри не сомневался — это только видимость.
Он понял: происходящее здесь — реальность, столь устрашающая, что казалось, все эти могущественные люди вот-вот наделают в штаны. Оставалось утешиться фактом, что не только он в этом помещении напуган до смерти.
Глава 8
Бэйн Мэдокс встал и объявил:
— Начинаем чрезвычайное заседание исполнительного совета клуба «Кастер-Хилл». — И продолжил, по-прежнему стоя: — Джентльмены, как вам известно, в связи с годовщиной событий одиннадцатого сентября Управление национальной безопасности объявило «оранжевый» уровень террористической опасности. Цель настоящего заседания — решить, следует ли нам продолжать осуществление плана «Грин», который приведет к снижению этого уровня до «зеленого». Навсегда. — Мэдокс взглянул на Харри: — Вам нравится такая цель, не так ли?
— Конечно.
— Но это сделает вас безработным.
— Ну и ладно.
— Хорошо. Тогда, если совет не возражает, я введу Харри в курс дела. Вообще-то нам не повредит анализ возможных перспектив, прежде чем мы придем к какому-то решению. — Он посмотрел на Маллера: — Вы слышали выражение «взаимно гарантированное уничтожение»?
— Я… да, слышат.
— В годы «холодной войны», если бы Советы запустили ядерные ракеты, нацеленные на нас, мы без промедления задействовали бы весь свой арсенал ядерного оружия. Тысячи ядерных боеголовок разрушили и уничтожили бы обе страны, обеспечив взаимное уничтожение. Помните?
Харри кивнул.
— Парадокс заключается в том, — продолжил Мэдокс, — что тогда мир был значительно безопаснее. Никаких колебаний, никаких политических дискуссий в нашем лагере. Во всем этом имелась какая-то потрясающая простота. Появление на экранах радаров тысяч ядерных ракет, направляющихся в нашу сторону, означало, что мы уже мертвецы. Возникла бы только одна проблема морального плана — если бы вообще возникла, — успеем ли мы убить десятки миллионов в неприятельской стране, прежде чем погибнем сами? Мы с вами знаем ответ на этот вопрос, однако в Вашингтоне попадались безмозглые людишки, считавшие, что отмщение не может служить оправданием, если мы превратим в руины большую часть планеты, и во имя какой бы то ни было цели нельзя уничтожать ни в чем не повинных мужчин, женщин и детей в стране, правительство которой нас уничтожило. Ну так вот, доктрина ВГУ — взаимно гарантированного уничтожения — сняла все подобные вопросы и проблемы, автоматически обеспечив ответный ядерный удар. Нам уже не требовалось полагаться на президента, потерявшего от страха голову, переживающего нервный срыв, занятого в этот момент партией в гольф или где-то там трахающегося.
Раздалось несколько вежливых смешков.
А мистер Мэдокс продолжал:
— Главная причина, в силу которой принцип ВГУ работал, заключалась в несомненной и симметричной угрозе. Каждая из сторон знала: первый ядерный удар, нанесенный ею, вызовет контрудар с другой стороны, причем такой же или даже превосходящей силы, что приведет к уничтожению цивилизации в обеих странах. — Помолчав, он добавил: — В результате такие районы, как Африка, Китай или Южная Америка, уцелеют и унаследуют то, что останется от Земли. Весьма нерадостная перспектива, не правда ли?
Харри вспомнил, каким был мир накануне развала Советского Союза. Возможность ядерной войны чрезвычайно пугала, но он никогда до конца не верил, что это произойдет.
Мэдокс, словно прочитав его мысли, сказал:
— Но этого так и не случилось. И никогда не случится. Даже самый безумный советский диктатор не решился бы на такое. Несмотря на все вопли леваков-пацифистов и безмозглых интеллектуалов, взаимно гарантированное уничтожение в целом обеспечило безопасность мира от ядерного Армагеддона. Так?
