Никита Максимов - Черника в масле
Теперь она сидела на кровати, опустив ноги, а они присели перед ней на корточках и колдовали со свободным концом левой штанины. Наконец им удалось сложить её каким-то определённым образом и закрепить эластичной лентой. После чего пришла очередь протеза.
Его верхняя корзина была довольно высокой, как голенище сапога для верховой езды и плотно облегала ногу. Плюс к этому поверх неё в два ряда были нашиты ремни с пряжками, чтобы регулировать степень фиксации. Две боковые вставки из жёсткой кожи поднимались до самого колена, где к ним крепилось ещё одно кольцо манжеты, фиксирующее конструкцию уже на нижней части бедра.
Лукас пояснил, что всё это придумано для того, чтобы максимально распределить вес с нижней опорной точки ноги. Совместными усилиями они надели на неё протез, затянули ремни, после чего и поинтересовались:
– Ну как? Нигде не жмёт?
Мэнди ничего не ответила, осторожно покачала ногой. Голень схвачена плотно, как будто высокотехнологичным спортивным трикотажем с армирующими вставками. Однажды она надевала нечто подобное, со встроенными элементами экзоскелета для облегчения долгой ходьбы. Манжета над коленом туговата, но не мешает. Низ корзины протеза помещён в металлическую чашку, из которой к ботинку уходит простая трубка. Из-за краски не поймёшь, из чего она сделана, но по весу похоже на алюминиевый сплав.
Она осторожно попыталась подвинуть ноги друг к другу. Коленки сошлись вровень, высота и длина подогнаны в самый раз. Мэнди попробовала поочерёдно опереться ногами на пол, осторожно перенося вес между здоровой конечностью и протезом. Ощущение в левой ноге было странным. Как если бы она пыталась ощупать какой-то предмет, до которого не может дотянуться и ей пришлось взять в руку палку. Только её протез не был абсолютно твёрдым, что-то внутри башмака, скрытое пластковой заглушкой в его горловине, отвечало на движения Мэнди упругой обратной связью.
– Это тебе не пиратская деревяшка, – глаза Лукаса блестели от смеси гордости, недосыпа и возбуждения. – Там внутри трёхточечная пружинная подвеска. Рустам две ночи сидел, конструировал. Ну и я помогал, немного. Ну как, встать попробуешь?
Она оглянулась в поисках костылей. Рустам понял её без слов, протянул их и что-то добавил. Лукас перевёл:
– Он говорит, что если с протезом всё нормально, то он тебе в дорогу новые сделает. Полегче, чтобы в лесу было проще двигаться.
Мэнди улыбнулась механику в ответ, благодарно кивнула. Уже привычно опёрлась на костыли, встала.
– Ну? Ну как? Попробуй перенести вес на левую ногу.
Она попробовала. Нагрузка почти вся разошлась по поверхности корзины протеза, давления на обрубок голени она почти не ощутила. Покачала ногой взад-вперёд. Ботинок послушно отзывался на её движения, но потом с упругой уверенностью возвращал протез в вертикальноеположение.
Наконец Мэнди решилась. Удивляясь собственной то ли храбрости, то ли безрассудству, она протянула Рамоне правый костыль.
– Подержи-ка его, пожалуйста.
И тут же, не дожидаясь, пока кто-нибудь начнёт её предостерегать и останавливать, шагнула вперёд. Одновременно – левой ногой и костылём. Чёрт его знает, как это у неё получилось, но вышло всё так, как задумывалось. Протез принял на себя нагрузку, костыль помог удержать равновесие, и она тут же сделала второй шаг – здоровой ногой. Все в комнате так и охнули, но она уже остановилась у дальней стены, а затем неловко развернулась к ним лицом.
В глазах у неё стояли слёзы, но Мэнди улыбалась. Она снова могла ходить.
***Странное дело. Стоило Карлу убрать из своего отношения к предложенному плану эмоциональную составляющую, как он немедленно начал проникаться верой в то, что это безумие вполне может сработать. Дело даже не в том, что он смог путём анализа и расчётов однозначно убедиться, что это возможно. Просто в процессе проработки он не смог найти ни единой причины, почему эта затея могла провалиться.
Это одновременно и пугало и вселяло надежду. Как всегда, когда в дело вмешиваются эфемерные субстанции, вроде веры. Обычно правило их работы было неумолимо – вера без фактов мертва и опасна. Однако сейчас у него на руках был просчитанный план нестандартной, неожиданной и, как правильно заметила Анна, в достаточной степени наглой операции. Так что всё действительно могло получиться.
Но непривычное и опасное чувство веры по-прежнему заставляло его нервничать.
Все сомнения разрешил звонок по зашифрованному каналу. Анна не стала тянуть до возвращения в офис.
– Карл, операция утверждена. Нас обозвали авантюристами, но дали зелёный свет. Местные власти не возражают. Точнее говоря, они вообще не в курсе происходящего. Операция пройдёт в рамках сотрудничества спецслужб и при устном согласии премьер-министра. Понял намёк?
– Естественно. – Если что-то пойдёт не так, от них просто открестятся и умоют руки, а расхлёбывать дерьмо им придётся самостоятельно.
Не беда. Чаще всего всё так и происходит.
– Сколько у тебя выбрано точек перехода?
– Одна основная и две запасных.
– Хорошо. Передавай координаты агенту и начинай подготовку на месте. Я хочу получить к своему возвращению подтверждение с обеих сторон, ясно? Чтобы не пришлось в последний момент захлопывать дверь у людей перед самым носом.
***Наступил поздний вечер. Настолько поздний, что сумерки собрались в молочно-серую дымку среди деревьев, а перед некоторыми домиками уже зажглись лампочки. Это значит, что время шло к полуночи.
Андрей обвёл взглядом стоящих перед ним людей. Он жутко не любил выступать перед всеми сразу, но сейчас другого выхода не было.
Пассажиры местами перемешались с местными, но всё же в основном можно было отделить одних от других. Иностранцев было в два с лишним раза больше.
Захотелось оглянуться, зачерпнуть немного силы и уверенности у людей, стоящих рядом. Он сдержался.
Нет.
Всё, что сейчас будет сказано – это его бремя. Ответственность лидера. Обязанность старшего. Ни Серёга с Мариной, стоявшие сразу за его правым плечом, ни Рустам, пастор и старшая стюардесса, ждущие его слов по левую руку, не должны ему ничего. Всё, что он скажет, им уже известно. Ими же одобрено и поддержано. Их часть работы по принятию решения выполнена. Остались пустяки – слова. Слова – это его работа.
Тогда почему же ему так трудно открыть рот и сказать хотя бы одно?
– Народ…
Нет, так дело не пойдёт.
– Послушайте, я не знаю, как мне начать, поэтому буду говорить просто. – Он сделал паузу, давая возможность пастору слева от него и Лукасу внизу перевести его слова.
– Вы все, – он указал на пассажиров. – Хотите вернуться домой. Вы же, – он кивнул своим. – Мои друзья и товарищи, моя семья – вы все хотите вернуться к нашей простой, обычной, скучной жизни.
Из толпы долетели смешки. Кто-то выкрикнул: «Пора бы!».
– И это правильно! – Андрей немного повысил голос. – Но, чтобы это стало реальностью, нам нужно ещё немного поработать.
«Что? Что нужно сделать?» – послышалось снизу несколько возгласов, теперь на нескольких языках.
– Нам предстоит проводить наших невольных гостей туда, откуда их смогут доставить домой. Я не могу приказать вам сделать это, ребята. – Он обращался к своим, родным и знакомым лицам. – Но я прошу вас: давайте доведём дело до конца. Мы уже приложили достаточно много усилий, чтобы помочь этим людям, будет очень жаль, если всё это окажется зря. Предупреждаю сразу – затея предстоит серьёзная. Серьёзная и опасная. Помимо тех, кто будут сопровождать наших гостей к месту встречи, нам понадобятся ещё две группы. Те, кто будет отвлекать внимание. Это риск, большой риск, не буду от вас скрывать. Да я и не скрывал ничего никогда, вы же меня знаете. Но этот риск будет размазан между всеми тремя командами и, значит, будет меньше для каждой из них в отдельности.
– Куда, куда поедем?
– Этого я вам не скажу. Ради безопасности точные маршруты будут знать только командиры – те, кто возглавит каждую конкретную группу. Я поведу ту, в которой будут пассажиры.
Он замолчал, в который раз обдумывая, как же сказать следующую фразу. Ничего дельного на ум по-прежнему не приходило.
– И я пойду с ними до конца. До тех пор, пока они не пересекут границу и не окажутся в безопасности. Более того. Назад я уже не вернусь.
По толпе пробежал шелест изумления.
– Добавлю к этому, что со мной могут отправиться те из вас, кто этого захочет.
«Как? Куда отправиться? Что мы там будем делать? А кому можно пойти?»
Андрей поднял руки.
– Народ, давайте это обсудим чуть позже. Своим кругом. Сразу после того, как я закончу…
«А кто же останется вместо тебя, шеф?».
Он не успел открыть рот, как из-за правого плеча донёсся мощный голос Новикова:
