Роберт Маккаммон - Королева Бедлама
— Именно так, — был ответ. — Я приехал убить этих троих, и каждому из них шепнуть перед этим в ухо имя моего отца. Мне очень повезло получить место у Полларда. Пусть это была всего лишь малая доля тех денег и той работы, к которым я привык. Полларду нужен был в партнеры наглый слепень, быть может, слегка скучноватый. Это я увидел сразу — ему нужен был напарник для таверн. Больше показухи, чем работы, и я сложил рассказ о своих прошлых грехах, который его заинтриговал. Понимаете, Джоплину нужна помощь, хотя он хочет сам всеми лошадьми управлять. Но — поверенный Деверика и Осли! Мне так легко было проследить, когда и куда они ходят.
— И доктора Годвина тоже? — спросил Мэтью. — Вы стали торчать у Полли Блоссом, чтобы проследить… когда и куда он ходит?
— Да. И я ждал, пока подвернется момент.
— А в ту ночь, когда вы убили Деверика? Когда Грейс Хестер вдруг стало так плохо? Я полагаю, что так как вы были посредником, то проститутка, посланная за вами, обыскала ваши привычные таверны, и без успеха, потому что вы в этот момент снимали черную одежду, и ей самой пришлось идти за доктором Вандерброкеном? И вместе с ним она пошла к Уэйду и стояла на углу, пока доктор Вандерброкен разговаривал с преподобным?
Кирби пожал плечами:
— Знаете, в смерти Деверика и Осли есть и ваша доля работы.
— Моя? Какая же?
Адвокат то ли хмыкнул, то ли засмеялся.
— Когда вы встали перед лордом Корнбери и предложили вывести на улицы больше констеблей и лучше обученных. Я испугался, что он согласится, и решил, что лучше мне тогда сделать работу побыстрее.
Мэтью чуть не ляпнул: «Рад был быть полезен».
— Хотите посмотреть на Маскера? — спросил Кирби.
— Простите, сэр?
— На Маскера, — повторил Кирби, отходя из круга света куда-то в темноту.
Мэтью беспокойно оглянулся, оценивая, далеко ли лестница. Что-то сбоку от него отодвинули среди коробок и ящиков. Послышался звук металла, ударившего в кирпич, и Мэтью вздрогнул. Потом звук отодвигаемых в сторону кирпичей. Еще несколько секунд — и бурый парусиновый мешок упал из воздуха с глухим стуком и облаком пыли прямо к ногам Мэтью.
— Он внутри, — произнес голос Кирби, и сам Кирби вошел в круг света.
Мэтью осторожно наклонился и заглянул в мешок. Там была черная одежда — один плащ, если не больше, куртка с капюшоном. Шерстяная шапка. Пара черных перчаток. Нет, две пары. Тяжелый запах запекшейся и засохшей крови. Какой-то предмет поменьше. Потянув за оплетенную проволокой рукоятку, Мэтью неожиданно почувствовал, что предмет тяжелый. Рабочий конец этого предмета представлял собой кусок черной кожи, в который будто зашили свинцовый кулак. Джентльмен-палач не забыл своей системы с бойни: сперва удар в висок, потом ножом по горлу.
Вдруг, резко и остро, Мэтью понял, что ботинки Кирби прямо рядом с его ногами. Когда он поднял голову, в руках у Кирби был зловещего вида небольшой нож с изогнутым лезвием.
К чести Мэтью, он не закричал, хотя и почувствовал, как отлила от лица кровь. Он встал, не сводя глаз с ножа, думая, куда от него уклоняться.
Кирби повернул нож в руке, черной рукояткой к Мэтью.
— Очень острый, — сказал он. — Легко порезаться.
Мэтью не протянул руки к ножу, и Кирби бросил его обратно в мешок с прочими предметами. И только тогда Мэтью заметил, что Кирби держит еще и какую-то странную пару каминных щипцов.
— А, да. — Кирби поднял их, давая Мэтью рассмотреть заточенные концы. — Загоняете это между двумя расшатанными кирпичами, которые я однажды нашел. Вытаскиваете один кирпич, потом еще несколько — и открывается прекрасный тайничок. Не мог же я идти домой в окровавленной одежде, правда? На глазах у Мэри Беловэр. Плащи и перчатки я нашел на дне вон в том старом сундуке. Гирька эта досталась мне от одного моряка, который хотел с ней расстаться. Нож я купил у разносчика из Нью-Джерси. Знаете, в тот вечер вы меня едва не поймали. Не погонись вы за мной и не пытайся я удержать блокнот, я бы не оставил тот мазок на двери.
Мэтью показал блокнот:
— Расскажите мне, что это такое.
— Это вы мне расскажите.
Внезапно наверху открылась входная дверь. Собеседники замолчали. Дверь закрылась, послышались спускающиеся по лестнице шаги. И голос позвал:
— Эндрю? Эндрю, ты здесь?
— Джоплин, — тихо сказал Кирби Мэтью.
Поллард спустился по ступенькам, снова открылась и закрылась входная дверь.
— Бедняга, — сказал Кирби. — На самом деле — просто неуверенный в себе мальчишка. Ему всего лишь нужен товарищ — по барам ходить. Вообще у нас тут только Брайан работает по-настоящему, мы ему оба свои документы скидываем. Джоплин мне сказал, что Брайан страшно страдает, если не загружен под завязку. Но вернемся к блокноту. Видели страницу, которую я отметил?
— Видел. Кстати, оценил вежливость вашего со мной обращения.
— Ничего личного. Я хотел оставить этот пакет возле двери Григсби, но увидел вас при свете углового фонаря с Уолл-стрит, так что пришлось действовать быстро. Так вот, на этой странице — имена воспитанников. Я не ошибаюсь?
— Думаю, что не ошибаетесь.
— А числа рядом с ними? Есть предположения?
— Это шифр.
— Да, конечно, шифр, идиот вы этакий! Но что они значат? — Мертвые глаза стали наполняться злобой. Даже тень того, прежнего Кирби была внушительным зрелищем. — Думайте же, черт бы вас побрал! Я пытался понять и не смог, но уж если кто и сможет понять, так это вы!
Мэтью открыл блокнот на этой странице и поднес к свету. Снова просмотрел числа туда и обратно.
— Вот это та проблема, Мэтью, где я рассчитывал на вашу помощь, — сказал адвокат. — Я видел, что Осли там то и дело что-то пишет, и подумал, что эту книжку надо взять — там может быть ключ. Я знал, какую роль сыграли Годвин, Деверик и Осли, но кто поставил всю эту пьесу? Профессор Фелл? Кто-то из его соотечественников? Явно не Осли, у него бы ума не хватило. Но кто-то должен был быть здесь, на этом берегу пруда. Можете назвать его директором, если хотите.
— Директор, — повторил Мэтью, разглядывая страницу. У него в голове что-то щелкнуло и встало на место.
— Я в ту ночь хотел сказать: «Эбен Осли продает своих воспитанников преступному миру». Не всех, конечно, но некоторых. Может быть, тех, у которых есть таланты, полезные этому директору. Из которых он может выковать себе инструменты и потом их использовать. Вот здесь видите слово «Чепел». Это может быть имя?
— Да, — ответил Мэтью, лихорадочно думая. «Директор. Ремесленная школа». — Это и есть имя. «Приходили какие-то люди и устраивали нам испытания. Ну, знаешь, читать, переписывать тексты, разгадывать загадки…» — говорил Джон Файв. — Саймон Чепел. «Выясняли, что с нами раньше было, чего мы хотим в будущем». — Я думаю, это может быть…
— Что именно? — спросил Кирби, подвинувшись ближе.
«Даже пару раз приезжал один такой, который проверял, владеет ли кто-нибудь из старших ребят шпагой или кинжалом».
— Я думаю, — начал Мэтью и тут же поправился: — Я уверен, что это оценки. Баллы. Эбен Осли оценивал этих детей. Может быть… какие-то их особые таланты, а может быть, что-нибудь совсем обыденное, вроде того, умеют ли они понимать и исполнять приказы. Некоторые воспитанники были жертвами насилия, как Джон Файв. Может быть, оценивалась их жестокость или умение драться. Может быть — насколько они подходят для преступной жизни. А вот это… это «отсеянные». Либо самим Осли, у которого был первый выбор, кого представлять Чепелу, кого нет, либо самим Чепелом впоследствии.
Ему вспомнился Сайлас. Сайлас с ловкими руками и проворными пальцами. Сайлас Оукли, представленный с высокими оценками директору Саймону Чепелу двадцатого июня — практически месяц назад.
«Я просто упражнялся», — сказал Сайлас.
Для какой же будущей цели? Конечно, не для шиллинговых карманных краж, это ниже уровня профессора Фелла. Что-то должно быть более монументальное, более грандиозное. Кража ключа от несгораемого шкафа с дипломатическими документами, когда на карту поставлены судьбы народов и королей? Кража деловых писем, или охраняемых государственных печатей, или надушенных записочек любовников, которые могут вызвать скандалы и казни и падение империй в одну ночь… если не заплатить нужную цену за их возврат?
«Контракт подписан самим профессором», — сказал Кирби Безглазый Мальчик.
Потому что, подумал Мэтью, профессор был заинтересован увидеть воспитанников в деле.
«Новый Свет, — сказала миссис Герральд, — требует новых имен».
И не просто новых имен, понял сейчас Мэтью.
Новой крови.
Кирби ждал. Мэтью закрыл книжку и сказал с мрачной уверенностью:
— Профессор Фелл финансирует школу преступников. К северу, вверх по Гудзону милях в пятнадцати отсюда. Главным там человек по имени Саймон Чепел. Не думаю, что он и есть профессор, хотя могу ошибаться. Но где же еще искать потенциальных учеников, как не в приюте, полном мальчишек, уже познавших лишения и насилие? Неограненные алмазы, я бы сказал.
