Марио Пьюзо - Крестный отец
Заговорил Тессио:
— Если Моу Грин хотел переговорить с твоим отцом, почему ты был против? Дон умеет убедить кого угодно, еще не родился тот, кто устоял бы против его доводов.
Ему немедленно отвечал сам дон:
— Я не решаю больше такие вопросы. Если бы я вмешался, то повредил бы Майклу в мнении других. Кроме того, это человек, с которым я предпочел бы не вступать в объяснения.
Тессио мысленно сопоставил эту реплику со слухами о том, что Моу Грин однажды вечером при всех набил морду Фредди Корлеоне в лас-вегасском отеле. Ясненько… Тессио откинулся на спинку кресла. Можно было считать, что Моу Грин уже покойник. Семейство Корлеоне не хотело убеждать его.
Теперь подал голос Карло Рицци:
— Значит, все деловые операции в Нью-Йорке семья Корлеоне сворачивает?
Майкл кивнул:
— Компания по ввозу оливкового масла будет продана. В остальном все, что возможно, перейдет к Тессио и Клеменце. Но ты, Карло, без работы не останешься, можешь не волноваться. Ты вырос в Неваде, хорошо знаешь штат, знаешь людей. Полагаю, ты станешь моей правой рукой, когда мы туда переедем.
Карло покраснел от удовольствия. Вот и настало его время, он тоже приобщится к кругу избранных — тех, в чьих руках сосредоточена власть.
Майкл продолжал:
— Том Хейген отныне уже не consigliori. Он становится нашим консультантом в Вегасе по правовым вопросам. Месяца через два он переедет туда с женой и детьми на постоянное жительство. В качестве адвоката, и только. Никто с этой минуты не обращается больше к нему ни с чем другим. Отныне он — лишь юрист. Пусть это не бросает на него тень в ваших глазах. Просто я так решил. А если мне понадобится совет — найду ли я лучшего consigliori, чем мой отец?
Все рассмеялись. Но эта шутка ничего не меняла. Том выбывал из игры — его лишали власти. На Хейгена исподтишка поглядывали — каждому интересно было, как он будет реагировать. Хейген оставался невозмутим.
Недолгую тишину нарушил одышливый голос толстяка Клеменцы:
— Так, стало быть, через год мы будем сами по себе, я верно понял?
— Может быть, даже и раньше, — учтиво отозвался Майкл. — Вы, конечно, вольны оставаться в структурах семейства, это уж как решите. Но наши силы главным образом будут сосредоточены на Западе, и в этих условиях, наверное, вам лучше действовать, имея самостоятельную организацию.
Тессио спокойно сказал:
— Раз так, я считаю, ты должен разрешить нам набрать еще людей в наши regimes. Эти Барзини, скоты, изо дня в день отгрызают куски от моей территории. По-моему, их не мешает поучить маленько хорошим манерам.
Майкл поднял ладонь.
— Нет. Не пойдет. Сидите тихо, не суетитесь. Все это мы утрясем перед тем, как перебраться в Неваду.
Тессио, по всей видимости, не устраивал такой ответ. Рискуя навлечь на себя немилость Майкла, он обратился через его голову к дону Корлеоне:
— Прости меня, Крестный отец, пусть мне послужит оправданием наша многолетняя дружба. Но я думаю, вы с Майклом допускаете крупный просчет. Как можно добиться чего-то в Неваде, не имея силы за спиной — то есть здесь? Одно без другого невозможно. И потом. Когда вас здесь не будет, нам с Питом не выдюжить против Барзини и Татталья, они слишком сильны. Нас рано или поздно подомнут. А мне этот Барзини не по нраву. Я скажу так — семья Корлеоне должна предпринять этот шаг с позиции силы, а не слабости. Нам нужно укрепить наши regimes и вернуть захваченные территории — хотя бы на Статен-Айленде.
Дон покачал головой:
— Ты забываешь, что я заключил мир. Я не могу нарушить слово.
Тессио и на это не смолчал:
— Все знают, что Барзини с тех пор давал тебе повод его нарушить. Кроме того, если семейство Корлеоне теперь возглавил Майкл, что мешает ему поступать так, как он считает нужным? Слово, данное тобой, его, строго говоря, не связывает…
Майкл резко оборвал его. Теперь к Тессио обращался старший, а не равный:
— Ведутся переговоры, их итоги дадут ответ на твои вопросы и разрешат твои сомнения. Если моего слова тебе мало, спроси у своего дона.
Но Тессио уже сообразил, что зашел слишком далеко. Рискни он сейчас и впрямь обратиться за подтверждением к дону, Майкл стал бы ему врагом. Он повел плечами и дал задний ход:
— Да я болею за интересы семейства, не за себя. О себе я как-нибудь позабочусь.
Майкл одарил его дружелюбной улыбкой.
— Тессио, я нисколько в тебе не сомневаюсь. И никогда не сомневался. Ты только положись на меня. Мне, конечно, в таких делах далеко до вас с Питом, но, в конце концов, меня есть кому направлять — и это мой отец. Я не подкачаю, никто из нас не останется внакладе.
На том совещание закончилось. Главная новость была та, что в недалеком будущем Клеменце и Тессио разрешат образовать на основе своих regimes собственные семейные синдикаты. К Тессио отойдут игорные заведения и доки в Бруклине, Клеменце достанемся игорный бизнес в Манхаттане и доля семьи Корлеоне в тотализаторе на ипподромах Лонг-Айленда.
Оба caporegimes удалились не очень довольные, втайне продолжая питать сомнения. Карло Рицци задержался, в надежде, что его наконец-то признают своим в кругу жениной родни, — но быстро понял, что Майкл это делать не настроен. Тогда ушел и он, оставив дона в угловом кабинете наедине с Томом Хейгеном и Майклом. Альберт Нери проводил его до дверей, и Карло, шагая на дальний край залитого светом прожекторов пятачка, заметил, что Нери стоит на крыльце и смотрит ему вслед.
С его уходом атмосфера в угловой комнате сразу разрядилась — слишком много лет прожили эти оставшиеся здесь трое под одной крышей, у одного очага. Майкл налил дону анисовой, Тому Хейгену — виски. Налил и себе, что делал редко.
Том Хейген первым прервал молчание:
— Майк, почему ты меня удаляешь с поля?
Майкл как будто удивился.
— Ты же будешь у меня в Вегасе первый человек. Мы полностью переходим на законное положение, и ты — наш законник. Выше вроде бы некуда.
Хейген с грустью усмехнулся:
— Да я не о том. Я хочу сказать, что Рокко Лампоне без моего ведома сколачивает тайный regime. Что ты предпочитаешь общаться с Нери не через меня или одного из caporegimes, а напрямик. Если только, конечно, Лампоне и тебя не держит в неведении.
Майкл спросил негромко:
— Откуда ты знаешь про regime Лампоне?
Хейген пожал плечами:
— Не волнуйся, это не утечка информации, больше никто не знает. Я просто по своему положению не могу не видеть, что происходит. Ты дал Лампоне независимую кормушку, ты предоставил ему большую свободу действий. Ему, чтобы управлять своим маленьким княжеством, требуются в помощь люди. Но всякий, кого он себе набирает, должен проходить через меня. А я замечаю, что каждый, кого бы он ни внес в платежную ведомость, годится на нечто лучшее, чем отведенная ему должность, и денег получает больше, чем платят за такие обязанности. Скажу тебе, кстати, что ты не ошибся, когда выбирал Лампоне. Идеально работает.
Майкл поморщился.
— Не так уж идеально, елки зеленые, раз ты все равно углядел. Во всяком случае, не я его выбирал. Это дон.
— Неважно, — сказал Том. — Так почему ты меня отстраняешь?
Майкл посмотрел ему прямо в глаза.
— Том, в военное время ты не годишься на роль consigliori. А не исключено, что после наших шагов ситуация обострится и нам придется воевать. Помимо всего прочего, я хочу увести тебя с линии огня.
Хейген покраснел. От дона он принял бы такое безропотно. Но с какой стати Майк позволяет себе столь резкие суждения?
— Ну, это ладно, — сказал он. — Но я согласен с Тессио. По-моему, тоже, ты не с того начинаешь. Ты действуешь с позиции слабости, а не силы. А это всегда скверно. Барзини — волк, когда он начнет рвать тебя на куски, никто из других семейств не поспешит на выручку Корлеоне.
Теперь заговорил дон:
— Том, это решал не только Майкл. Это я ему так советовал. Может возникнуть необходимость прибегнуть к мерам, которые я никоим образом не желаю брать на себя. Такова моя воля, не Майкла. Я никогда не считал тебя плохим consigliori, я считал, что Сантино, мир праху его, плох как дон. У него было доброе сердце, но он не подходил для того, чтобы возглавить семейство, когда со мной произошла та небольшая неприятность. И кто мог предположить, что Фредо станет бабьим угодником? Так что не обижайся. Как я в Майкле уверен на сто процентов, так и в тебе. По причинам, которых я не могу назвать, тебе нельзя участвовать в событиях, которые здесь могут разыграться. Между прочим, я говорил Майклу, что тайный regime Лампоне не укроется от твоих глаз. Вот тебе доказательство того, что я в тебя верю.
Майкл фыркнул:
— А я, признаться, не думал, Том, что ты догадаешься.
Хейген понимал, что его стараются задобрить.
— Может быть, я бы пригодился, — сказал он.
Майкл решительно помотал головой:
