На долгую память... - Кротов Александр Михайлович

— Хорошо, но не думаю, что это причина делать это…

— Это. Это мы сделаем в другой раз. Просто сейчас ты очень можешь помочь своей фирме, в которой ты работаешь. Ну, и себе можешь помочь в финансовом плане. Если, конечно, тебе нужны деньги, — сказал Гоша, сев на стул перед растерявшейся девушкой.

Стул он взял у отошедшего в туалет коллеги Баюновой, рабочее место которого находилось рядом с её столом.

— Мне нужно посмотреть. Я не знаю, что именно вам нужно.

— Да я бы сам посмотрел. Может, пригласишь сегодня после работы к себе домой?

— Я не знаю, как на это отреагирует Виктор, — Лиза не понимала, почему так легко она может на всё соглашаться.

— Может быть, он меня узнает и это поспособствует его выздоровлению. Хуже не будет.

— Хорошо, только перед тем, как ты придёшь, я дам ему успокоительное.

— Договорились. Я даже могу сказать спасибо, — Гоша улыбнулся и вновь откуда-то извлёк искусно сделанный из двух стодолларовых купюр цветок, который так же кинул ей на документы.

— Сегодня, да? — зачем-то переспросила Лиза, убирая в сторону деньги.

— Сегодня. Да. Ещё сегодня мы могли бы сходить куда-нибудь. Куда ты когда-то любила ходить, в другой жизни? До того, как ты поставила на ней крест?

— Об этом я сейчас не могу говорить, — сказала Лиза.

Она заметила, как рядом, в нерешительности, мнётся её коллега, стул которого забрал себе Гоша.

— Не стесняйся. Цветок это не просто симпатичное растение. Это жест привлекательной особе, признание. Имей в виду. Не люблю терять время, мы можем стать ближе значительно раньше.

— Думаю, это уже грубость, — Лиза не понимала, как нужно разговаривать с таким человеком.

— Ты права. Откровенность это всегда грубость. Куда проще лестью ездить по ушам множеством ненужных метафор, — неспешно излагал свои мысли Гоша. — А по поводу документов, то сегодня в конце твоего рабочего дня я за тобой заеду.

— Хорошо.

Когда Гоша ушёл, к Лизе подошёл её коллега, который до этого держался в стороне, не привлекая к себе внимания.

— Ты знаешь, кто это? — спросил он у неё.

— Гоша, — ответила Лиза.

— Он бандит! Дружит с нашим директором! — широко раскрывая глаза, вещал коллега.

— Ну, что ж теперь, — потупила взгляд Лиза, пряча деньги и бутон розы под папку с документами.

— Будь с ним осторожна, вот что! — сказал коллега, возвращая стул на своё рабочее место.

В тот же вечер Гоша пришёл в гости к Баюновым. У Виктора, которому Лиза дала двойную дозу успокоительного, Гоша спросил только о том, помнит ли он его. Витя, поедая фисташковое мороженное отрицательно замотал головой, и пододвинулся поближе к телевизору. Тогда бандит немного порылся в бумагах Баюнова, что-то забрал себе и ушёл.

В следующий раз Лиза увидела Гошу на корпоративе, на котором она ненадолго задержалась, хотя не планировала его посещать вовсе. В приглушённом свете офисных ламп, Гоша подошёл вплотную к Лизе, которая решила позволить себе один бокал вина, и снова предложил ей куда-нибудь сходить, чтобы вспомнить о том, что такое жизнь, и зачем она вообще человеку дана.

— Я просто не доверяю тебе, извини, — сказала Лиза. — Ты говоришь, может быть, правильные вещи, но выглядят они фальшиво. Ты даже солнцезащитные очки не можешь снять, разговаривая со мной в тёмном помещении.

Гоша в тот же момент снял свои очки и посмотрел на неё своими хищными, но уставшими глазами. В них не было ничего привлекательного. Всю картину портили многочисленные лопнувшие капилляры.

— Так фальши стало меньше?

— Да, наверное. Но я всё равно вынуждена отказаться, — сказала Лиза.

Мерзкий образ Гоши стал ещё противнее. Волнуясь, она достала телефон, начала листать меню, чтобы показать свою занятость, не желая продолжать разговор. Она очень хотела, чтобы в этот момент ей кто-нибудь позвонил. Но ей уже давно никто не звонил, кроме подруги, которую её муж всегда звал «индейцем».

Гоша ещё несколько мгновений смотрел на неё своими раскрасневшимися, слезящимися глазами, потом снова надел очки. Девушка продолжала листать электронное меню. Но мужчина ловким движением руки выхватил её телефон и записал в телефонную книжку свой номер телефона.

— На, имя запишешь сама. Какое захочешь. Звони, — сказал Гоша и ушёл.

Лиза не стала удалять номер. Оставила запись безымянной.

Прошло совсем немного времени, когда Лизе понадобилась помощь Гоши. Она не знала, как ей ехать к больному мужу на самый край области. Машины у неё никогда не было, а «Шкоду» мужа пришлось продать, когда у него появились проблемы со здоровьем. Друзья Виктора забыли о нём сразу же. Да и не было их вовсе. Единственный друг, коллега по работе, Федя, погиб в какой-то дорожной разборке. Сестра мужа поначалу помогала, потом начала настаивать на том, чтобы сдать брата в специализированную лечебницу. Так Лиза осталась одна наедине со своей проблемой.

И она позвонила Гоше.

— Это Лиза, мне нужна небольшая помощь…

— Какая Лиза? — не понял Гоша.

— Баюнова. Ты приходил забрать документы моего мужа.

— Точно. Я просто забыл, как тебя зовут. Ты дома?

— Да.

— Сейчас приеду.

Он приехал быстро на большом новом чёрном джипе. За рулём был молчаливый водитель, сам Гоша сидел в расслабленной позе на заднем сидении и курил сигарилу. Как всегда в стильном костюме и чёрных солнцезащитных очках. По пути Лиза рассказала о том, что случилось, но Гоша был достаточно молчалив на этот раз.

Они приехали в небольшую деревню, доехали до скромного домика, где их встретила молодая девушка, которой Лиза дала немного денег. Девушка, несмотря на то, что ей было очень неудобно это делать, деньги взяла. Дома был пожилой мужчина, который очень недоброжелательно посматривал на гостей, но ничего им не сказал.

Водитель Гоши помог Виктору забраться в автомобиль. Супругу Лизы было плохо, он бредил, у него был жар. Мужчину сразу отвезли в больницу, где его госпитализировали с подозрением на воспаление лёгких.

Глава 3

Месяц Виктор Баюнов пролежал в больнице. Стал ещё менее общительным, на жену вовсе перестал обращать внимания, а на необоснованную агрессию у него вовсе не осталось сил. Он смотрел на планшете одни и те же мультики, да иногда перелистывал свой блокнот, почти не делая новых записей.

Последние тёплые дни радовали соскучившийся по размеренности жизни утопающий в золоте город. Дожди не спешили разбавить повседневность тоской по навсегда ушедшему лету. Несмотря на смену сезона, Виктор пока не чувствовал ухудшения в своём самочувствии. И Лиза тоже это чувствовала и тихо радовалась тому, что муж, хоть и не начал её узнавать, но перестал проявлять ненужную агрессию. Конечно, может быть это было заслугой новых препаратов, которые он начал принимать по рекомендации врача. Но его супруге хотелось верить, что это не так, что Виктор просто медленно начинает приходить в себя. Но никто никаких прогнозов не делал. Даже психиатр Наталья, что работала с Виктором, отметила его спокойствие. Но вместо агрессии пришла тоска. Ему больше были не интересны занятия с ней. Может быть после этого небольшого приключения, когда он не доехал на такси до больницы, а уехал в неизвестную ему деревню, где упал в холодную реку и был подобран сердобольной девчонкой, он изменился окончательно и бесповоротно? В лучшую, конечно же, сторону. По крайней мере, он больше не вспоминал про это чёртово фисташковое мороженое.

Лиза старалась больше уделять времени своему супругу, стала больше с ним общаться. Она интересовалась у него про его самочувствие, настроение, спрашивала о том, что он хотел бы на завтрак. Иногда Виктор отвечал, но нередко и игнорировал её вопросы. Были моменты, когда она повторно задавала вопрос, на который не дожидалась ответа. Тогда Виктор начинал злиться, сжимал кулаки, его губы начинали дрожать, а брови начинали хмуриться. Но он держался. Шептал лишь иногда свою мантру про трёх котов. В такие моменты Лиза прекращала свой допрос, стараясь не делать лишних движений и не задавая больше вопросов. И Виктор успокаивался сам. Это был большой прогресс.