Филипп Марголин - Соучастник
Кейт покачала головой.
– Многие беременные женщины страдают утренней тошнотой. Для большинства это просто неприятность, но бывают и смертельные случаи. Тебе о чем-нибудь говорит имя Шарлотта Бронте?
– Автор "Джейн Эйр"?
Дэниел кивнул.
– Она умерла от утренней тошноты, hypermesis gravida. В 1956 году УКМ одобрило бендиктин, созданный "Меррилл фармацевтиклз" для лечения женщин, страдающих этим заболеванием. А в 1979-м "Нэшнл инкуайер" объявил, что бендиктин вызывает массу дефектов у новорожденных детей. Лучший способ выяснить, существует ли реальная связь между лекарством и негативными эффектами, – эпидемиологический опыт. Если в контрольной группе негативные эффекты проявляются так же сильно, как у людей, принимавших препарат, связь считается недоказанной. Все эпидемиологические опыты с бендиктином показали, что врожденные пороки у детей проявлялись одинаково в обеих группах. Но это не помешало адвокатам возбудить дело.
– У представителей истца наверняка были сведения, подтверждающие связь между лекарством и дефектами.
– Они наняли своих экспертов, которые искажали результаты опытов, вводили неправильные дозы или нарушали методику исследований. В результате "Меррилл" выиграла все дела, потому что никто не смог доказать, что бендиктин вызывает какие-то проблемы. Но компания потратила на тяжбы сотни миллионов долларов. А кончилось все тем, что абсолютно безопасный продукт сняли с рынка, потому что он получил плохую рекламу и другие фирмы боялись производить лекарство, помогавшее беременным бороться с тошнотой. В 1990 году журнал Американской медицинской ассоциации сообщил, что после исчезновения из продажи бендиктина количество госпитализаций из-за сильной тошноты и рвоты во время беременности возросло в два раза. Так кто пострадал в итоге? Ни в чем не повинные люди.
– Все опыты с инсуфортом подтверждают его безопасность? – спросила Кейт.
– Все, кроме одного, – нехотя признал Дэниел.
Кейт склонила голову набок и пристально посмотрела на Эймса.
– У меня возникли неприятности, потому что я прозевал письмо Кайданова, когда просматривал материалы для Арона Флинна. Доктор проверял инсуфорт на обезьянах.
– И?..
Дэниел словно наяву увидел лицо Патрика Каммингса.
– Там сообщалось, что после инсуфорта у беременных макак часто проявлялись врожденные дефекты, – пробормотал он.
– "Джеллер" поставила вас в известность об этих опытах перед дачей показаний?
– Нет. Их главный консультант клянется, что никогда о них не слышал.
– Понятно.
В голосе Кейт звучал скепсис.
– Письмо Кайданова ничего не значит, Кейт. Уровень дефектов слишком высок, более сорока процентов. Это полностью расходится с другими результатами. Здесь какая-то ошибка.
– Возможно, ошибочны как раз другие результаты.
– Вряд ли. Я не увидел данных, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты у детей.
– Ты не видел, потому что "Джеллер" может их скрывать. Помнишь историю с асбестом? Фирмы-производители всячески замалчивали опыты, подтверждавшие канцерогенность асбеста. Только после судебного разбирательства выяснилось, что они знали об этом уже много лет. А свинцовая краска? Выпускавшие ее компании изо всех сил защищали свою продукцию, хотя всем давно известно, что свинец часто вызывает отравления у детей, а ученые писали о его вреде чуть ли не с 1897 года. Я уж не говорю о табачной индустрии.
– Слушай, Кейт, ты на чьей стороне? "Джеллер" – наш клиент.
– Наш клиент – фармакологическая фирма, которая делает деньги на лекарствах. Почему бы ей не скрыть опыты Кайданова, если результаты противоречат ее целям? Думаешь, "Джеллер" так заботится о женщинах? Мужчины сплошь и рядом возглавляют фирмы, которые делают дефектные лекарства для женщин. Возьми тот же талидомид, или "далкон шилд", или ДЕС – синтетический гормон, который должен был предотвращать выкидыши, а на самом деле вызывал рак влагалища.
– Многие адвокаты играют на симпатии к женщинам, чтобы выжать деньги из корпораций, – раздраженно ответил Дэниел. – Им плевать на клиентов и на правосудие. В деле с бендиктином они шокировали присяжных врожденными уродствами, надеясь, что те забудут про отсутствие улик. А когда речь заходит о силиконовых имплантатах, адвокаты призывают жалеть несчастных женщин, хотя до сих пор нет свидетельств, что их вживление приводит к болезням вроде красной волчанки или ревматоидного артрита.
Кейт нахмурилась:
– У меня есть хорошая подруга, которая стала бесплодной, потому что принимала "далкон шилд". Я работала по ее делу и прекрасно знаю, что творят наши корпорации. Они делают бешеные деньги на некачественных продуктах, а когда правда выплывает наружу, просто подкупают жертвы. Табачные фирмы платят многомиллионные компенсации и при этом остаются на плаву. И не надо так накидываться на адвокатов. Выиграв тяжбу, они могут заработать миллионы, но в случае проигрыша не получат ни гроша.
– По-твоему, Арон Флинн – альтруист? – насмешливо спросил Дэниел, но почувствовал, что говорит не совсем искренне. Ему вспомнилось, как Флинн ерошил волосы Патрика Каммингса.
– А кто еще будет защищать малоимущих? – рявкнула Росс. – Уж точно не "Рид, Бриггс". Если стряпчие вроде Флинна перестанут вести тяжбы за условное вознаграждение, судиться смогут только богачи. Флинн сам оплачивает издержки. И если проиграет дело, никто их ему не возместит. Честный адвокат может на этом разориться. Парень, что защищал мою подругу, действительно хотел убрать с рынка опасное лекарство. Он заботился о Джил. И если инсуфорт уродует детей, надо вывести "Джеллер" на чистую воду, а лучший способ для этого – разбирательство в суде.
Дэниел глубоко вздохнул.
– Ты права. Извини. Просто я перепугался, что меня вышибут с работы из-за этого письма. Но в опытах Кайданова есть какая-то ошибка. Его результаты слишком неправдоподобны. Вот почему я решил его найти. Ты знаешь, что он уже несколько дней не появлялся на работе?
Кейт кивнула.
– Сначала я не хотел входить к нему в дом, но потом увидел в комнатах кавардак и подумал, что Кайданов заболел или еще того хуже... А потом я нашел одну ценную вещицу.
Дэниел вытащил из кармана носовой платок и положил на стол жесткий диск. Кейт взглянула на него.
– Если доктор записывал результаты опытов, они могут быть здесь.
Росс сухо рассмеялась.
– Ты украл жесткий диск Кайданова?
– Почему украл? Я защищаю интересы "Джеллер". Разве ты сама пришла туда не за этим?
Кейт колебалась, и Дэниел вспомнил один факт из ее прошлого.
– Постой, ведь это ты была тем следователем, который восстановил жесткий диск нашего босса, когда с него стерли всю электронную почту?
На губах Кейт появилась слабая улыбка.
– Может, посмотришь, что внутри? Я пытался залезть в компьютер, но система запрашивает пароль.
– С какой стати мне тебе помогать?
– Я уже говорил, что в отличие от Джо Молинари не родился с серебряной ложкой во рту. Но похоже, у меня не было вообще никакой ложки. Работа – все, что у меня есть. Если письмо Кайданова угробит дело с инсуфортом, Бриггсу понадобится козел отпущения, и он выберет меня. Я уверен, с опытами Кайданова что-то не так. Если я смогу это доказать, то спасу "Джеллер" и свою работу.
– А если Кайданов прав?
Дэниел вздохнул и покачал головой:
– Тогда мне крышка.
Кейт помолчала, потом решительно произнесла:
– Ладно, давай мне эту штуковину. – Росс постучала пальцами по жесткому диску. – Пойдем ко мне домой, посмотрим, что к чему.
Глава 9
Дэниел ехал за Кейт Росс по продуваемым ветром улицам на Уэст-Хиллз. Сначала у обочины встречались дома, но понемногу они стали уходить все дальше от дороги и их место занимал лес. Уголок, в котором жила Кейт, окружала густая зелень. Современный коттедж из стекла и стали парил на холме, возвышаясь над южным Портлендом.
Пройдя по мощеной дорожке через цветник, Эймс вошел вместе с Кейт в дом. Из прихожей наверх вела винтовая лестница. Они миновали спальню, столовую и гостиную. Наружные стены были сплошь из стекла. Дэниел бегло оглядел дорогую мебель. В гостиной висела абстрактная картина – написанный маслом оригинал, так же, как и французский пейзаж размером поменьше. Кожаные кресла и диван окружали антикварный стол из полированного дуба.
Кейт спустилась по другой лестнице на кухню и перешла в рабочий кабинет, залитый люминесцентным светом. В подвальном помещении стояло несколько столов, заваленных проводами, мониторами, материнскими платами и прочей компьютерной начинкой. Вдоль стены тянулась длинная стойка из полок, набитых компьютерными справочниками, техническими руководствами и всякой научной литературой.
