Поль Альтер - Цветы Сатаны
— Чтобы не потерять вас, я готов обещать что угодно.
— Есть еще и другое… Меня — как бы это сказать? — кое-кто очень хочет вернуть…
Бросив взгляд на ее кольцо, он покачал головой:
— Ясно. Я готов взвалить на себя и эту ответственность… Скажите-ка, а у вас сейчас есть какое-нибудь жилье?
Она отрицательно помотала головой.
— Хотите, я сниму для вас номер в этой гостинице?
— Пожалуй, нет…
— Тогда остановитесь у меня. Я живу в одном из окрестных отелей… Спать я буду на диване…
— Нет, мне это кажется слишком рискованным. Любой может заглянуть в книгу записей. Вот от вашей ванной я бы не отказалась…
— Договорились. А ночевать где вы будете? Под звездами?
— Почему бы и нет? — смеясь, откликнулась Дебра. — Я тоже люблю приключения. Но у меня есть идея получше: поскольку «Могила Адониса» пустует…
— Как? Вы хотите проводить ночи там? И не боитесь привидения, которое там бродит?..
Дебра улыбнулась и отрицательно качнула головой. Солнце, просачиваясь в окна, высвечивало нимбом ее русые волосы, освещало радостное лицо, с которого исчезли все следы тревоги.
— Во-первых, я не верю в привидения. В тот раз у меня были слишком взвинчены нервы, и вполне могли возникнуть галлюцинации. К тому же я очень долго смотрела на портрет покойной.
— Галлюцинации? — задумчиво проговорил Питер, выпуская облачко дыма. — Хотел бы я знать… Видите ли, я и сам не верю в привидения. Но во всем этом есть что-то странное. Мы теперь знаем, что дух Виолетты вполне мог объявиться после ее подлого убийства. Это не исключено, хотя само по себе не является доказательством. И я согласен с вашим объяснением видения, которое могло быть вызвано вашим долгим стоянием перед портретом… Но в остальном… А ее страсть к цветам?
— В комнате много картин и пустых ваз… — подумав, сказала Дебра.
— Разве она случайно провела вас через веранду, где, как мы знаем, ее нашли убитой?
— Ну и что?
— А клумба «Могила Адониса» за домом, которую она вам специально показала и которая является эпицентром всех предыдущих драм? Тоже простое совпадение? До сегодняшнего утра мы с вами не были знакомы. Как в таком случае объясните вы свой сон?
Еще не зная ответа, Дебра открыла было рот, чтобы заговорить.
— Это еще не все, — продолжил Питер. — Есть и тетрадь, в которую она что-то записывала при вас… А тогда вам еще не было известно, что эта дама сочиняла стихи. По вашим словам и по тому, что мы вместе узнали сегодня утром, ничто не позволяло думать, что она увлекалась поэзией. Я не увидел ни одного предмета, ни одной детали, оставшихся в вашем подсознании для точного воспроизведения сна.
Дебра помрачнела.
— Право, не знаю, что и сказать. А какое объяснение предлагаете вы?
— Никакого. Подобные вещи вне нашего понимания. Но зато я уверен, что в вашем видении, галлюцинации или же в действительном призраке содержится некое послание. Дух Виолетты вошел в контакт с вашей душой, чтобы что-то вам сообщить.
— Что?! — широко раскрыла глаза Дебра.
— Не могу утверждать, но можно поспорить, что она пыталась представить вам какое-то доказательство, изобличающее ее убийцу.
8
Вопреки египтянам, которые часто представляли себе Сфинкса лежащим львом с человеческой головой, жители Марфорда видели это мифическое создание в личности полковника Энтони Хоука — мужчины, крепко стоящего на ногах, но с львиным лицом. Его зеленые глаза, особенно когда они были устремлены на вас, напоминали глаза хищного зверя, готовящегося напасть на свою добычу.
Хотя ему и минуло шестьдесят, он все еще сохранял спортивную осанку. Полковник не отличался гостеприимством, но его холодность уменьшалась по мере того, как он погружался в воспоминания. Часть его гостиной была отведена под коллекцию предметов персидского и индийского искусства, оказалось там и несколько китайских и японских миниатюр.
Изящные вещицы выглядели немного нелепо в присутствии этого решительного мужчины с военной выправкой.
Они позвонили в дверь полковника ближе к вечеру. До этого Питер успел нанести визит владельцу «Могилы Адониса», после того как проводил Дебру в свой гостиничный номер. Молодая женщина воспользовалась этим, чтобы «обновить кожу». Почти целый час провела она в горячей ванне, после чего сходила в магазин за новой одеждой. Заодно Дебра сделала новую прическу, так что перед вернувшимся Питером предстала совсем другая женщина — свежая и элегантная. Он не скрыл своего восхищения, хотя уверял, что в его глазах она всегда будет прекрасной, даже в лохмотьях. Сунув руку в карман пиджака, Сатклиф с таинственным видом спросил:
— Угадай, что у меня здесь?
— Только не говори, что ты уже купил дом!
— Пока нет, но почти! Смотри!
— Ключ!
— Да, ключ от сельской жизни, мечты или тайны! Называй как хочешь! Во всяком случае, мы вполне законно можем теперь входить в «Могилу Адониса». Его доверил мне владелец с надеждой, что я не переменю своего решения. Мы даже условились встретиться с нотариусом в начале следующей недели. И цену обсудили… Запросил он, на мой взгляд, многовато, но мы еще поговорим… А впрочем, не важно. Дельце, по-моему, выгорело неплохое! Что скажешь, дорогая?
— Это чудесно!
— Теперь дом наш.
— Потрясающе! Я действительно очень счастлива, — взволнованно произнесла Дебра, почему-то вдруг очутившаяся в объятиях бывшего летчика. — А что меня особенно потрясло, Питер, так это то, что ты назвал меня «дорогая».
— О, извини! У меня голова кругом пошла…
— Нет, не извиняйся, я тебе запрещаю!
Ее спутник посмотрел на нее с некоторым недоумением, но горячий поцелуй, последовавший за этими словами, окончательно прояснил несколько туманную сентиментальную ситуацию.
Как и его гостям, Хоуку не терпелось перейти к обсуждению главного, однако он посчитал себя обязанным в качестве преамбулы пуститься в воспоминания о своей военной жизни. Особенно он упирал на то, что во время службы в тропиках его не раз подстерегали опасности, — полковник явно хотел подчеркнуть бренность бытия. Однако в словах его чувствовалось сожаление об ушедших годах.
— Раздел Индии… да, конечно, и я в этом участвовал! Нет сомнения, что это был наиболее горестный и жестокий период моей жизни. Потому что мы ничего не могли сделать. Мы лишь присутствовали при трагическом сведении счетов, о деталях которого лучше умолчать. Я лично принимал меры для устранения бесчинств, но невозможно остановить насилие, когда каждая сторона убеждена, что защищает правое дело…
Тогда-то я и познал чувство отвращения, усталости, которое подтолкнуло меня подать в отставку досрочно. В сорок восьмом я вновь вступил на землю доброй старой Англии, а здесь, в Марфорде, я оказался почти случайно. Меня прельстило господствующее положение этого дома, красивый вид. Я был уверен, что обрету здесь покой, буду вдали от насилия в любой его форме. Но ошибся. Зло повсюду… Даже в самых что ни на есть невинных людях. Так вот, когда я познакомился с Яном Гарднером, то сразу проникся к нему симпатией. Не утратил я ее и впоследствии, узнав кое-что о нем. Можно было подумать, что он убил свою жену в приступе безумия, но, изучив факты, я пришел к выводу об отсутствии смягчающих обстоятельств. Налицо было предумышленное убийство. Но не хватало доказательств для опровержения безупречного алиби, которое он сумел себе обеспечить.
— Кажется, вы вели собственное расследование этого дела? — заметил Питер, отпивая виски, которым угостил их полковник.
— Не отрицаю. Было такое… Может быть, я и ошибаюсь, но считаю, что полиция плохо сработала. Хотя у меня получилось не лучше…
— Значит, вам известны все детали этого дела?
— Абсолютно. Добавлю даже, что прошедшие годы не стерли их из моей памяти, и я частенько размышляю об этом.
Его лицо омрачила тень сожаления. Полковник задумчиво посмотрел на свой стакан, взял его и, осушив одним глотком, продолжил:
— Можно было бы многое сказать о психологическом аспекте этой драмы, начиная с трагической судьбы миссис Гарднер, которая ушла слишком молодой и красивой, но я предпочитаю придерживаться фактов.
Это случилось в августе сорок девятого, в одно из воскресений, на рассвете. Накануне Ян Гарднер ушел из дома около восьми вечера. За ним заехал один из его коллег, некий Гиллард, чтобы вместе отпраздновать успех лучшего агента фирмы — издательства, распространявшего энциклопедические издания.
Вечеринка для сотрудников издательства была намечена на этот день. Характерно то, что присутствие Яна было событием исключительным — обычно он не покидал дома после работы.
Итак, мужчины отправились на пирушку в одно из окрестных заведений в десятке миль отсюда и не расставались вплоть до следующего утра. Опять же накануне днем пришел садовник, чтобы вскопать грядку для цветника вокруг веранды. Этим занялся сам Фред Аверил, так как его помощник не смог явиться из-за простуды. Еще утром он виделся с Гарднерами, которые напомнили ему об этом, потому что вскапывание все время откладывалось. Фред закончил работать около семи часов, был он в плохом настроении: ему пришлось вкалывать одному.
