Франк Тилье - Страх
Обзор книги Франк Тилье - Страх
Франк Тилье
Страх
Всем тем, кто спасает жизни
Ангор (angor, – oris) – чувство страха, мучительный страх, тоска, сжимающая боль в груди, стеснение в груди, сопровождающееся затрудненным дыханием.
Латинско-русский словарь медицинской терминологииFranck Thilliez
ANGOR
© 2014, Fleuve Éditions, Département d’Univers Poche
© Л. Ефимов, перевод, 2016
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2016
Издательство АЗБУКА®
* * *Это именно та разновидность детектива, когда на пятнадцатой странице понимаешь, что тебя вовсе не волнует, вращается земля или нет, главное – дочитать до последней страницы и узнать развязку интриги.
Кристель Ламбер. ELLEНовый волнующий триллер Франка Тилье – устоять невозможно.
LE PARISIENФранк Тилье вновь повторил то, что ему удается лучше всего, – сделал томограмму «Зло здесь и сейчас».
LA PRESSEФранк Тилье, как Стивен Кинг и Жан-Кристоф Гранже, обожаемые им авторы, Тилье любит помещать своих героев в экстремальные ситуации, которые углубляют проблемы их собственной психики.
Маша Сери. LE MONDE DES LIVRES1
Пятница, 10 августа 2012 года
В результате дорожно-транспортного происшествия за рулем собственного автомобиля погибла молодая женщина 23 лет. Тело пострадавшей найдено через несколько часов после драмы примерно в километре от ее дома, на выезде из Кьеврена.
Сидя в своем кабинете жандармерии, Камиль Тибо подчеркнула фразу «погибла молодая женщина» и не стала читать дальше. Отложила бельгийскую газету «Провинция» от 28 июля 2011 года и перешла к следующему конверту с номером швейцарского ежедневного издания «24 часа», помеченного той же датой. Заглянув в рубрику «Происшествия», она с первого же взгляда нашла то, что ее интересовало.
В тот день, 28 июля, в Швейцарии произошло два дорожных происшествия в тридцати километрах одно от другого. Первое оказалось не смертельным, лобового столкновения удалось избежать, и автомобилист отделался сотрясением мозга. Так что Камиль сразу же пропустила эту заметку и перешла к следующей.
Выжившие ее не интересовали.
На фото, запечатлевшем второе ДТП, был виден крупно-цилиндровый мотоцикл, лежащий возле металлической предохранительной ограды. Подпись под снимком гласила: «Ужасная драма на дороге в Мейкирх». Молодая женщина с наслаждением сделала глоток зеленого чая без сахара и наконец сосредоточилась на тексте. Авария произошла около полуночи на скоростной трассе. Под влиянием алкоголя автомобилист не заметил мотоциклиста, гнавшего со скоростью больше ста пятидесяти километров в час, и его занесло вправо. Скорость, алкоголь – обстоятельства неизбежно привели к катастрофе. Мотоциклиста нашли в тридцати трех метрах от его изуродованного «Кавасаки Ниндзя 1000».
Камиль выделила желтым флуоресцентным маркером «скончался от многочисленных травм и кровоизлияний». Изъять органы не было возможности. Она прервала чтение и сунула газету к остальным.
Шесть новых газет, присланных из разных концов Швейцарии и Бельгии… И все мимо. Морщась, как и всякий раз, когда ей приходила почта такого рода, Камиль открыла список в своем компьютере. Больше ста пятидесяти строк с датами, близкими к тому времени, когда ей сделали пересадку сердца (26, 27 или 28 июля 2011 года), и с названиями газет, откуда были почерпнуты сведения. Просмотрев рубрику «Происшествия» во всех ежедневных и еженедельных периодических изданиях Франции, она расширила зону своих поисков, включив в нее соседние страны.
В ее списке только девять строчек были выделены красным.
Девять надежд. Которые после проверки обернулись девятью неудачами.
Снова разочаровавшись, Камиль закрыла файл.
Долго смотрела на пар, поднимавшийся от чая в стаканчике. Вопросы возвращались день за днем, и каждый раз их становилось все больше.
Кто же ты на самом деле? – думала она. – Где прячешься?
Она с трудом отвлеклась от этих мыслей и снова очутилась в своем маленьком кабинете, в отделе криминальных расследований жандармерии в Вильнев-д’Аске. Настоящий город в городе – одиннадцать гектаров с жилыми и служебными помещениями, складами и ангарами материально-технического обеспечения, где трудились больше тысячи трехсот жандармских офицеров и унтер-офицеров, способных к действию в пяти департаментах к северу от Парижа, как строевых, так и нестроевых, занимавшихся лишь административной и технической работой. Тут изрядно попахивало тестостероном, но Камиль была на своем месте среди всех этих мужчин. Сама по-мужски высокая и сильная, она, быть может, казалась всего лишь излишне плечистой при такой робкой груди. Хотя эта гордая стать только компенсировала тайные разрушения, происходившие в ее организме. Однако фигура выглядела красивой, мощной и нравилась мужскому полу.
В самом разгаре августа 2012 года добрая часть служебных помещений на три четверти пустовала – в том числе и в отделе криминальных расследований, куда ее регулярно отправляли. Среди текущих дел ничего крупного не наблюдалось, температура держалась адская, а в начале следующей недели, несмотря на безоблачное небо, синоптики предвещали грозы. Ее сослуживцы дружно покинули земли севера, и совершенно правильно сделали. Была пятница, ее собственный отпуск начинался ровно через неделю. Она предполагала провести пятнадцать дней у своих родителей, устроившихся в Верхних Пиренеях, рядом с Аржелесом. В намеченной ею программе значилось солнце, немного пеших прогулок и чтение. Ей требовалось отвлечься от бесплодных поисков в газетах, поэтому она и ждала этого момента с таким нетерпением.
А пока Камиль устроилась поудобнее за компьютером и решила поработать над лекцией, которую ей предстояло прочитать через два месяца студентам факультета криминологии и криминалистических наук Университета Лилль-2. Речь шла о том, чтобы воспроизвести здесь (возможно, в спортзале) сцену преступления с манекеном и объяснить им, что должен делать при обнаружении тела техник-криминалист. Казалось бы, пустяк, но это требовало немалой подготовки. К тому же говорить перед группой из десяти, а то и больше человек – в этом она была не слишком сильна.
Задумавшись, Камиль безотчетно теребила купленные сегодня утром сигареты: «Мальборо лайт», пятнадцать штук в пачке.
– Э, Камиль Тибо, только не говори мне, что собираешься начать курить в тридцать два года! – сказал мужской голос.
Камиль сунула сигареты в карман форменных темно-синих брюк. Перед ней стоял здоровяк лет сорока в рубашке поло – кукольная голова на теле греческой статуи, коротко остриженные белокурые волосы. Вместе с Борисом они проработали уже больше восьми лет. Он в качестве офицера судебной полиции в исследовательском отделе, расположенном в здании напротив, Камиль как техник-криминалист.
– Странные вещи творятся, – отозвалась она. – Никогда в жизни не курила, и вдруг сегодня утром захотелось купить пачку, причем именно этой марки и именно с таким количеством сигарет. Вот я и не устояла. Бред какой-то. Лишено всякого смысла.
Ее глаза уставились в пространство. Лейтенант Левак понял, что коллега снова провела гнусную ночь. Конечно, тут наверняка сыграла свою роль и удушающая жара этого знойного лета, но, в конце концов, это всего лишь погода. А лицо Камиль осунулось явно из-за какой-то тревоги.
– У тебя измученный вид. Опять тот кошмар приснился?
Им уже случалось говорить об этом как-то вечером. Камиль крайне редко распространялась о своей личной жизни – ровной и однообразной, как море в штиль, но ей хотелось избавиться от ночных мучений.
– Да, в шестой раз. В точности тот же сценарий. Понятия не имею ни откуда берется, ни что означает. Но эта женщина в моем сне обращается ко мне. Хочет, чтобы я пришла к ней на помощь.
Камиль было достаточно опустить веки, чтобы опять увидеть во всех подробностях эту женщину: лет двадцати, нагую, свернувшуюся клубком в каком-то темном месте, быть может в подвале или пещере. Она дрожала, ей было холодно и страшно. Ее черные глаза словно впивались в Камиль, глядевшую на нее в своем сне, будто сторонняя наблюдательница, бессильная что-либо изменить.
– Словно ее похитили и где-то удерживают. Она запугана. Самое удивительное – эта отчетливость сна, я его помню вплоть до мельчайших деталей. Похоже на настоящие воспоминания. На что-то… даже не знаю… На что-то, что я в самом деле видела или пережила. Невероятно.
– Похоже, так и есть.
– Ты же меня знаешь: я буду последней, кто поверит во всякое такое, во всю эту чушь насчет ясновидения, предчувствий или чего там еще… Самое потрясающее в том, что оно идет изнутри меня. Быть может, мне надо покопаться, поискать что-нибудь по этой теме или увидеться с кем-нибудь, чтобы избавиться от своего сна. Не знаю.
