KnigaRead.com/

Ален Паж - В тенетах смерти

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Ален Паж, "В тенетах смерти" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Калон достал фонарик и осветил коридор. Пусто.

Оставалась кухня, дверь в которую была приоткрыта. Калон осветил ее фанарем. Никого. Посыльный смотрел на него застывшими глазами. Из его груди торчал нож.

Калон облокотился о стену, закурил сигарету. Кто-то, не желая рисковать, любой ценой обрывал любой след.

Калон вернулся к «трубочисту» и обыскал его. Он нашел документы на имя Нойса, представителя фирмы по продаже рейнских вин. Водительские права, техпаспорт с номером «опеля». Больше ничего, кроме крупной суммы марок, частью в западной валюте, частью — в восточной.

Калон сунул все в свой карман. Ему здесь больше нечего было делать. Он погасил свет и вышел. «Почему его не убили? Но он ничего не знал… Незнакомец не захотел рисковать своей жизнью».

Калон уже собирался выйти из дома, когда услышал сирену полицейской машины. Он увидел, как из подъехавшего автомобиля вышли два человека. В этот момент подъехала скорая помощь. Один из полицейский вошел в лавку, и Калон увидел шедшую навстречу заплаканную женщину.

Возле магазина остановились несколько зевак, и Калон рискнул выйти из подъезда. Через стеклянную витрину он увидел лежащего на полу Мюллера с ножом в груди и в луже крови.

Калон быстро зашагал прочь. Метрах в десяти от лавки стоял «опель». Ему придется стоять здесь до тех пор, пока не будут обнаружены трупы в квартире.

След внезапно обрывался, как и эта часть миссии Калона.

Глава 11

Из окна своей комнаты Калон смотрел на уличное оживление. Это был тот же Берлин, та же толпа, те же немного тяжеловатые и мрачноватые дома.

Однако это был другой мир.

Если пешеходов на улицах было не меньше, то уличное движение было гораздо менее интенсивным. Редкие частные машины, грузовики, а также патрульные и полицейские машины. Несмотря на приближение Рождества, улицы были слабо иллюминированы. Однако здесь было не более тоскливо, чем в другой зоне, несмотря на ее наигранный искусственный оптимизм.

Калон прибыл в Восточный Берлин накануне. Его рапорт не вызвал восторга во Второй Канцелярии, и это было понятно. Все, что можно было извлечь из него, — это факт смерти одного из их агентов. Что касается таинственного пассажира «опеля» и посетителя колбасной лавки, который был вероятным убийцей, о нем было известно слишком мало, чтобы начинать какие-либо поиски.

Калон появился в восточной зоне под именем фотографа Макса Ренса. Если проникнуть в эту зону было сравнительно легко, то остаться в ней незамеченным было гораздо сложнее. За пределами железного занавеса в Восточной Германии была самая эффективная секретная полиция, находившаяся в подчинении Министерства Государственной Безопасности и по методам мало отличавшаяся от гестапо. Все граждане рассматривались как потенциальные шпионы. В этой идеальной атмосфере любой ложный шаг означал смерть или депортацию, что было гораздо гуманнее, чем допросы подчиненных генерала Вильгельма Зайсера, шефа тайной полиции, однажды прямо заявившего:

— Я не потерплю на ответственном посту человека, не способного в случае необходимости без всяких угрызений совести вытрясти душу из заключенного ударами плети.

Калон размышлял об этом, упершись лбом в холодное стекло окна. Это помогло ему лучше понять Коста. Какая польза от смелых парней с сознанием бой-скаутов перед лицом таких противников?

Калон тоже был способен в случае необходимости забить человека ударами плети.

Кост шагал в ногу со своим временем, исключающим слабость и человечность. Было грустно и утешительно чувствовать себя хозяином положения.

Калон закурил сигарету. Три человека погибли, выполняя порученную им миссию. Он знал этих людей, но их образы стирались из памяти.

На этой улице, недалеко от отеля, в котором остановился Калон, жил человек, возможно знающий тайну этих смертей.

Его звали Людвигом Эрбахом, и из окна своей комнаты Калон мог видеть его магазин игрушек, витрину которого освещали цветные лампочки.

У Калона было только три отправных точки: этот агент, в котором не было полной уверенности, и два города: Нойштрелиц и Виттенберге.

Калон был оснащен фотоаппаратом и благодаря Второй Канцелярии смог взять напрокат машину. Это была «хорше», производства ГДР, с шестицилиндровым двигателем, со скоростью до 150 километров в час.

Он перешел границу тайком и поэтому имел при себе свой пистолет. Сейчас проблема заключалась в том, чтобы связаться с Эрбахом.

Если Эрбах предатель, Калон должен избежать ловушки и не стать новой жертвой «несчастного случая».

Кост верил Эрбаху, но опасался, что за ним могла быть установлена слежка, поэтому все его посетители становились объектом повышенного внимания.

Эрбах редко отлучался из дома. Он жил со своей дочерью, которая днем была занята в магазине.

Если Эрбаха выследили, то его телефон наверняка прослушивается, кроме того, за домом могло быть установлено наблюдение. Опасно было просто зайти в магазин и купить какую-нибудь игрушку. Калон ждал наступления ночи. Он любил ночь. Она давала убежище беглецам, к которым он себя мог вскоре причислить. Он не тешил себя иллюзиями, зная, что здесь все не так просто, как в Западном Берлине, и что придется пойти на риск.

Дом Эрбаха был двухэтажным, и в нем жили только отец и дочь. Его мастерская находилась в маленьком дворике со входом с другой улицы. С одной стороны дома Эрбаха стоял похожий дом, а с другой — пятиэтажное жилое здание.

В полночь Калон надел пиджак, габардиновое пальто и шляпу. Вся одежда была производства ГДР, и ничто не отличало его от местных жителей (кроме пистолета польского производства).

Он вышел на улицу, повернул налево. Дом Эрбаха находился теперь за его спиной. Прохожих было мало и еще меньше машин. Калон пошел пешком к центру. Некоторое время он гулял по улицам, затем, удостоверившись, что за ним не следят, вошел в пивную.

Несколько посетителей пили пиво, среди них два офицера и пьяная женщина, подмигивающая одному из них. На ней была кроличья шубка и туфли с разбитыми каблуками. Она выглядела жалко.

Когда Калон вошел, все головы повернулись к нему, и он, немного согнувшись, прошел к столику. Вынув из кармана «Нойе Цайт», одну из основных газет в Восточной Германии, Калон погрузился в чтение статьи, с многочисленными комментариями цитирующей «Правду». Речь шла о новом статусе Берлина.

Через двадцать минут он встал и подошел к стойке, чтобы расплатиться. После этого он отправился в находившуюся в подвале телефонную кабину и набрал номер Эрбаха, который знал наизусть. Через несколько секунд Эрбах снял трубку. Калон спросил:

— У вас есть куклы, которые плачут?

После небольшой паузы Эрбах неуверенным голосом ответил:

— Я их не делаю, но у меня есть великолепные плюшевые медвежата.

— Отлично, — ответил Калон. — Мне необходимо немедленно с вами встретиться.

— Это невозможно! — возразил Эрбах. — Приходите за товаром завтра.

— Я проездом в городе, — сообщил Калон. — Завтра у меня не будет времени.

— Но…

— Я отниму у вас не больше часа.

Калон чувствовал, что его собеседнику хотелось послать его к чертям подальше, но он не осмеливался.

— Хорошо, — выдавил тот наконец. — Где?

— У Северного входа на Юнгфернбрюнке. Через полчаса.

— Договорились, — сказал Эрбах без всякого энтузиазма.

— Приходите один, — предупредил Калон.

— Не беспокойтесь.

Выйдя из кабины, Калон с удивлением увидел стоящего возле умывальника и пристально смотревшего на него офицера. В кабине Калон расстегнул пальто и, выходя, не успел застегнуться: офицер заметил высовывающуюся из-за пояса рукоятку пистолета.

Он был совершенно ошарашен. Но, будучи бдительным, как и все на Востоке, он подошел к Калону и положил ему на плечо руку.

— Что это за оружие? — сухо спросил он.

Калон был спокоен, расслаблен. Он выпустил клуб дыма и конфиденциально сказал:

— Я выполняю задание. Мы напали на след врага народа.

После минутного замешательства офицер спросил:

— У вас есть документы?

Калон вздохнул.

— Естественно, — ответил он.

Офицер взялся за рукоятку своего пистолета. Калон согнул руку, делая вид, что собирается вынуть из кармана документы: ребром ладони он наотмашь ударил офицера в основание носа. Тот покачнулся, и Калон уже обеими руками ударил его в шею. Офицер рухнул на пол. Калон взял его пульс, послушал сердце: тот был мертв.

Калон задумчиво смотрел на свою жертву. Этот человек считал себя важной птицей, приносящей большую пользу обществу. Сейчас это был труп, на который Калон смотрел равнодушно. Его немного беспокоило это равнодушие, но, кроме этого, он больше ничего не испытывал. Он убил не колеблясь и ни о чем не сожалел. Раньше он не был таким.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*