Чингиз Абдуллаев - Время нашего страха
– Вы говорили про какого-то Игоря. Это ваш заместитель?
– Почти. Хотя он не официальный вице-президент. Это брат моей жены, очень надежный и толковый парень. Ему только тридцать три, но он уже кандидат физико-математических наук. Он младше моей жены на пять лет.
– У вас молодая жена?
– Ну, не такая молодая, как Алла, и не такая, как Инна, жена Петунина. Моей Любе тридцать восемь. У нас уже двое взрослых детей. Дочери шестнадцать, а сыну четырнадцать. Они учатся в Англии, и жена часто бывает у них. Там у нас есть своя небольшая квартира. Ну а я, соответственно, часто остаюсь один. Поэтому и нашел Аллу. Осуждаете?
– Никогда в жизни никого не осуждал, – заявил Дронго. – Все отношения между людьми – это исключительно их личное дело.
– Правильно. Но так думают не все.
– А кто такой Ладо?
– Жулик и проходимец, – сразу повысил голос Ледков, – типичный стервятник. Хватает всё, что плохо лежит. У него своя консалтинговая фирма. И он часто исполняет функции посредника. В общем, он уже много лет паразитирует на наших с Женей связях.
– Откуда вы его знаете?
– Не помню. Но такое ощущение, что знаю много лет. Кто-то где-то познакомил, где-то мы виделись, и он сразу становится вашим закадычным другом. Типичный бизнесмен нового поколения без всяких моральных принципов и тормозов. Хотя по возрасту мы почти ровесники.
– А вы говорили, что с Петуниным у вас нет общего бизнеса.
– Правильно говорил. Никакого общего бизнеса. У него свой бизнес, а у меня свой. А Ладо Дарчиев пользуется тем, что знает нас обоих.
– Значит, нашел ниточку, которая вас связывает, – удовлетворенно заметил Дронго.
– Ничего не связывает, – возразил Ледков. – Такие прилипалы есть рядом с каждым крупным бизнесменом, хватают всё, что плохо лежит. У нас в Москве слишком много кавказцев, которые считают, что им всё дозволено… Он произнёс эту фразу и только затем понял, что именно он сказал и кому.
– Извините, – немного сконфуженно пробормотал Геннадий Данилович, – я, конечно, не имел в виду вас.
– Но сказали про всех кавказцев. – Дронго покачал головой. – Как только нас обманывает один еврей, мы сразу записываемся в антисемиты, как только нас подводит один кавказец, мы сразу становимся ультранационалистами. Пора бы привыкнуть к тому, что среди представителей любого народа бывают и хорошие, и плохие люди.
– Наверно, – согласился Ледков, – но когда этих людей слишком много, наступает такая реакция. Вы же знаете, сколько у нас в Москве кавказцев. Наверно, несколько миллионов. И на всех рынках они. Вот у людей и наступает ответная реакция. А что касается евреев. Вы включите телевизор и попытайтесь найти там хотя бы одного русского. Никогда не найдете. Ни среди ведущих, ни среди выступающих. А если и есть русская фамилия, то это бывший еврей. И среди самых богатых людей в нашем городе почти все представители их народа. Поэтому их так и не любят. И я людей понимаю.
– А я нет, – жестко ответил Дронго. – Если кто-то умеет работать немного лучше, нужно стараться его превзойти, а не раздавить или убить. И уж тем более не сваливать это на ментальность другого народа. Всегда считал, что националисты – тяжело больные люди. Вместо того, чтобы учиться у других, они считают свой народ исключительным явлением. По-моему, глупо. Всегда есть чему учиться и у евреев, и у кавказцев, и у европейцев, и у американцев, и у азиатов. И уж тем более у русских. Народ, имеющий такую великую культуру, такую литературу, такую музыку, просто не имеет право на национализм. Хотя бы потому, что вы действительно великая нация.
– Скажите об этом нашим «патриотам», – пробормотал Ледков. – Но, в общем, я с вами согласен. С одним кавказцем, то бишь с вами, я могу сотрудничать и даже прибегать к вашей помощи. А с другим… с нашим знакомым Ладо я бы не сел в одну машину или за один стол. Хотя он часто оказывается в компаниях, где бываю и я… Что касается евреев… И здесь вы правы. Нам всем нужно у них учиться. Не могу понять, как они воспитывают своих детей. Но, наверно, в этом есть какая-то тайна. Все умные, все толковые, и все умеют работать. У нас вице-президент по финансовым вопросам Эмиль Борисович Левин – умница, можно сказать, финансовый гений. Каждый раз с ним разговариваю и поражаюсь, откуда такие берутся. А отец у него, между прочим, был обычный зубной техник. Но как сумел сына воспитать.
Они замолчали. Машины медленно двигались в обычных московских пробках. «Дронго» и Ледков увидели, как на светофоре мимо них прошла высокая и красивая девушка. Она не могла видеть сидевших в салоне автомобиля людей, но они увидели, как она улыбается летнему солнцу.
– У вашего друга Кима наверняка нет любовницы? – поинтересовался Дронго.
– Нет. Его вообще женщины мало интересуют. Я думаю, что в их отношениях главная роль всегда отводилась Тамаре. Она была главным инциатором их встреч и их совместного проживания. Несколько лет они жили в гражданском браке. Мы даже удивлялись. Такая женщина и вдруг живет с Кимом. Он не такой человек, чтобы кого-то отбивать или уводить. Я всегда считал, что Тамара сама ушла от своего режиссера.
– У погибшего Бориса были знакомые женщины?
– Кто-то был. Но он никогда и ничего нам не рассказывал. Он вообще был человеком замкнутым и довольно мрачным. Вы думаете, что эти конверты с номерами связаны с какой-то женщиной?
– Пока я пытаюсь понять, кто из вашего окружения мог быть заинтересован в смерти членов вашей дворовой команды. И ничего не могу понять.
– Я сам тоже ничего не понимаю, – признался Ледков. – Кому и зачем понадобилось устраивать такое кровавое шоу? Какой в этом смысл? И если это не Толик Хомичевский, то кто тогда решился на такое? И самое главное, зачем? Кому мешал Байрам? Он работал обычным охранником в санатории. Не знал никаких секретов, не занимался бизнесом, никого не трогал. Зачем его убивать? Не могу понять.
Машины въхали во двор, остановились у подъезда. Игравшие во дворе дети обступили роскошные автомобили. Петунин вышел из второй машины.
– П-пойдем, – предложил он, первым входя в подъезд.
Ледков поспешил следом за ним, пропуская вперед Дронго и сделав знак своему телохранителю, чтобы тот оставался у машины. Втроём они вошли в кабину лифта и поднялись на седьмой этаж. Вышли на лестничную клетку. Здесь было достаточно чисто и опрятно.
– Это дом ученых, – пояснил Петунин, как будто грязь в других домах оправдывалась отсутствием научных степеней у их обитателей.
Они позвонили, и дверь почти сразу открылась, словно их ждали. На пороге стояла высокая, худощавая женщина лет сорока пяти. У неё были коротко остриженные волосы, немного вытянутое лицо, тонкие губы, зеленые глаза. В руке она держала сигарету. Тамара была в джинсах и в синей блузке с короткими рукавами. Увидев гостей, она чуть посторонилась.
– Добрый день, – сказала она немного хриплым голосом, – заходите, коль приехали.
Петунин вошел первым. Следом Дронго и Ледков. Тамара прищурилась, увидев незнакомца.
– Он из прокуратуры или из милиции? – уточнила она. – Хотя, судя по развороту его плеч, он, наверно, из ФСБ? Кого ещё вы задействовали, чтобы нас охранять? Или за нами следить?
– Никого, – развел руками Ледков. – Здравствуй, Тамара. И не нужно сразу на нас бросаться. Это наш друг, эксперт по вопросам преступности, господин Дронго.
– Как? – оживилась Тамара. – Как, ты сказал, его имя?
– «Дронго», – повторил Ледков. – Мы можем пройти в комнаты?
– Идите. Ким у себя в кабинете. Ким, они пришли к тебе, – крикнула жена и добавила: – Я, кажется, что-то о вас слышала, господин Дронго. Так вас называют?
– Обычно так, – улыбнулся он, проходя по коридору.
В этой квартире самая большая комната была кабинетом хозяина. Он сидел за столом и листал какую-то книгу, поправляя очки. Когда гости вошли в его комнату, он наконец поднял голову. Улыбнулся. У него были добрые и немного уставшие глаза. На нём была клетчатая рубашка и вельветые брюки коричневого цвета. В кабинете царил тот беспорядок, который бывает обычно у творческих людей.
– Входите, ребята, – встал он из-за стола, поправляя растрепавшиеся волосы. Он пожал руки Петунину и Ледкову. Представился Дронго:
– Ким Сипаков. Извините, что я принимаю вас в кабинете. Здесь такой беспорядок.
– Меня обычно называют Дронго, – сообщил гость.
– Ничего страшного.
– Садитесь, – показал им на диван и два глубоких кресла хозяин квартиры, – садитесь, ребята, и рассказывайте, какую пакость вы мне приготовили. Про ваших незадачливых охранников я уже знаю. Ещё немного, и они смяли бы в лепёшку нашу машину. Хорошо, что всё так обошлось.
– Они должны были тебя охранять, – сказал Ледков, устраиваясь в одном из кресел. «Дронго» сел на диван. Рядом уселся молчаливый Петунин.
– Я видел, как они меня охраняют. – Сипаков захлопнул лежавшую перед ним книгу. – Не понимаю, как вы могли. Неужели вы всерьез поверили в эти глупые конверты с цифрами? И кому могла прийти в голову такая чушь? Я говорил со следователем, она тоже не верит в эти глупости. А вы поверили. Ребята – это был элементарный розыгрыш. Кто-то так глупо пошутил. И цифры случайно совпали. Первые две с Байрамом и Борей. Просто совпадение.
