Елизавета Берестова - Корона клинков
Виго прищурил тёмные глаза.
— Есть у меня одна мыслишка.
— Говори, говори, что придумал, головушка моя бесценная!
— Слыхал я, что на западной окраине Рии есть одна гадалка. И будто бы она никогда не ошибается. Может, обратимся к ней и узнаем, как обстоят дела с твоим младшим братом.
— Не пристало первому лицу в государстве по ворожейкам бегать, — заносчиво изрёк Аурон, — и что может предсказать безграмотная бабка? Это ж тебе не оракул!
— Насколько мне известно, та, о ком я говорю, оракулу сто очков вперёд даст. Оракуловы предсказания туманны и путаны, а Руда всегда говорит конкретно, чётко и ясно. — По заинтересованному взгляду принца фаворит понял, что взял верный тон, поэтому стал развивать успех: — сам я, конечно, к ней никогда не обращался, но со слов весьма серьёзных мужей мне известно, что Руда — настоящая чародейка, и её услуги стоят недёшево. А уж в розыске пропавших людей ей вообще равных нет. Помните, в прошлом году у судьи Парасия дочка с легионером сбежала?
Аурон закивал головой. Конечно, он отлично помнил скандал, бросивший тень на репутацию дома Парасиев. Скромница, красавица и единственная наследница папашиных миллионов в одночасье бесследно исчезла из родительского дома среди бела дня.
— Тогда сначала подумали на разбойника, брата которого должен был судить отец девушки.
— Думать-то думали, — согласился Виго, — только судья не стал дожидаться, пока похитители выставят требования, а прямиком отправился к Руде. Уж не знаю, что и как она сделала, только на другой день нашлась дочка. Она пряталась вместе с полюбовником на вилле неподалёку от столицы. Они собирались тайно обвенчаться.
Эта нехитрая история произвела на принца столь сильное впечатление, что он вскочил со своего места и заходил по комнате.
— Уж если сам Парасий, — бормотал он себе под нос, — верховный судья с кем попало дел вести не станет…
Затем он резко остановился и произнёс тоном, не терпящим возражений:
— Решено, едем к твоей гадалке. Только надобно всё обставить так, чтобы нас с тобой никто не узнал. Давай-ка переоденемся, как в тот раз, когда мы пошумели в бор…, — принц оборвал самого себя, оглянувшись на дверь, и заговорщицки засмеялся.
Оказалось, что гадалка Руда живёт в старом храмовом квартале за горбатым мостом. Принц оставил свой паланкин и охрану, взяв с собой кроме Виго всего одного мечника. Их длинные шерстяные плащи почти что мели мостовую, а лица надёжно скрывали бархатные полумаски — свежая модная деталь, которая так понравилась светской молодёжи.
Виго внимательно всматривался в номера домов на пустынной улице, где несколько масляных фонарей тщетно старались разогнать ночь. Наконец, нужная дверь отыскалась, и принц знаком велел постучать. Все окна, выходящие на улицу, были темны, отчего дом казался необитаемым. Стук дверного молотка глухо отдавался за массивной дверью.
— Только попробуй мне сказать, что проклятая гадалка переехала, — зло прошипел принц. Виго мог лишь развести руками. Аурон собирался сказать ещё что-нибудь обидное, чтобы выплеснуть накатившее на него раздражение, но не успел, потому что дверь распахнулась.
— Мы к госпоже Руде, — негромко произнёс Виго и слегка поклонился рослой девушке в чепце и переднике.
Не говоря ни слова, девушка-служанка отступила внутрь и жестом пригласила войти. Аурон велел мечнику дожидаться снаружи и последовал за другом. Их провели по тёмному коридору в небольшую гостиную, там в камине горел огонь, а возле весьма прозаичного стола с льняной скатертью стояло несколько стульев в чехлах. Так и не заговорив, служанка удалилась. Виго с Ауроном ничего не оставалось делать, как усесться на эти стулья и ждать. Ожидание продолжалось недолго. Створки двери, противоположной той, через которую пришли гости, отворились, пропуская в комнату женщину.
Аурон не задумывался над тем, кого он ожидал увидеть. Скорее всего, седую старуху с крючковатым носом в чёрном балахоне, поэтому вошедшая его разочаровала. Во-первых, она оказалась маленькой пигалицей с буйными рыжеватыми кудряшками, румяной и пухлогубой, во-вторых, женщине было немногим больше сорока лет, а в-третьих, она оказалась гномкой.
— Добрый вечер, добрые господа, — произнесла она неожиданно низким красивым грудным голосом, — я — Руда, и все мои умения к вашим услугам.
Виго, как они договорились заранее, начал объяснять суть дела:
— Нас очень интересует судьба брата моего друга. Не могли бы вы пролить свет на этот вопрос?
Гномка, гораздо больше походившая на приветливую фермершу, чем на чародейку, внимательно посмотрела на Вино, потом на Аурна и ответила:
— Господам надлежит знать, я могу произвести не более трёх гаданий за один сеанс, поэтому пусть те три вопроса, которые вы мне зададите, будут отличаться продуманностью и точностью.
Аурон фыркнул: что мнит о себе эта недомерка? С первого взгляда ясно, они пришли к банальной мошеннице. Она просто выманивает у горожан честно заработанные деньги. Определёно, стоит написать эдикт и навести порядок среди всех этих гадалок, прорицателей и прочих шарлатанов.
Виго тронул его за плечо успокаивающим жестом. Видимо, задумавшись, принц пропустил что-то, так как друг его уже говорил об оплате. Да, им известно, сколько стоит гадание Руды. Но она получит гораздо больше сверх обычной платы, если результат их удовлетворит.
— Тогда приступим, — Руда почесала курносый нос, — чей, вы говорите, брат вас интересует?
— Мой, — нехотя ответил Аурон. Его томили противоречивые чувства: он жутко не доверял нелюдям, но у него не хватало духа уйти прямо сейчас, так и не узнав ничего об Аэции.
— Что именно вы желаете узнать о брате? — гномка ободряюще улыбнулась, приписав нерешительность душевному смятению клиента. Как правило, к ней обращались люди, исчерпавшие все остальные средства.
— Сначала я хотел бы узнать, жив ли мой брат, — выдавил из себя принц, отводя глаза, — это возможно?
— Не только возможно, но и весьма просто. Дайте мне любую вещь вашего брата, и я точно скажу вам, жив он или нет.
Аурон беспокойно заёрзал на стуле, переглядываясь с другом. Вряд ли во всём императорском дворце найдётся хоть одна вещь Аэция.
— Дело в том, — вступил в разговор Виго, — мы впервые имеем дело с представителями вашей профессии, поэтому не предполагали, что нечто подобное может быть востребовано. У нас в наличии никаких личных вещей брата просто нет.
Гадалка нахмурилась, затем сказала:
— В таком случае мне подойдёт всё, что угодно. Лишь бы вещь была хоть как-то связана с вашим братом.
Аурон, чувствуя, что вот-вот им придётся уйти ни с чем, лихорадочно думал, покусывая от волнения ноготь. Тут его взгляд упал на перстень с государственной печатью, который он, став регентом, постоянно носил на среднем пальце правой руки. Перстень принадлежал Барсу, а значит, был связан с Аэцием. После короткого колебания принц стянул перстень с руки и отдал гномке.
— Только вы должны пообещать мне, что с кольцом ничего не случится.
— Могу заверить вас, мой господин, вы получите свою драгоценность в целости и сохранности, — ответила Руда, баюкая перстень в своей маленькой ладошке. — Приступим.
Женщина отошла к буфету, в каком хозяйки обыкновенно хранят посуду и столовые приборы, и вытащила оттуда свои колдовские принадлежности.
Аурон со смешанным чувством интереса и недоверия наблюдал за тем, как она наполнила хрустальную плошку маслянистой жидкостью, отчего в воздухе остро запахло корицей. Затем туда же отправилась сушёная лапка какого-то маленького зверька, голубые кристаллики, здорово смахивающие на медный купорос, и противно шевелящийся жучок из коробочки. Самым удивительным было то, что все они сгорали бездымными вспышками, не долетая до поверхности плошки. Принц уже начал опасаться, что подобная участь постигнет и его перстень, отчего в душе стал отчаянно жалеть о том, что дал его гадалке. Но опасения оказались напрасными, Руда положила перстень на серебряный поднос с затейливым узором. После этого она с величайшей осторожностью подцепила концом стеклянной палочки каплю жидкости из плошки. К удивлению принца содержимое плошки стало белым как молоко и тягучим. Одну каплю чародейка капнула на внутреннюю часть кольца и ещё дюжину расположила вокруг у самого края подноса. Женщина низко склонилась к столу и негромко произнесла заклинание, поставив возле себя старенькие песочные часы.
Аурон во все глаза смотрел на капли, которые мерцали и переливались на подносе подобно крошечным осколкам Луны. Но ничего не происходило: и поднос, и кольцо, и капли оставались неизменными. Руда бросила взгляд на последние песчинки в часах, что просыпались вниз, и сказала:
— Можете быть спокойны за своего брата. Он жив и здоров.
