Р. Шулиг - "Белые линии"
Конечно, не удивились бы, поскольку Бартошовице — это то место, вопрос о местонахождении которого поставил бы в тупик не одного учителя географии. Свежеиспеченный стражмистр Ладислав Паточка в то время, конечно, не мог себе позволить выглядеть дураком перед остальными курсантами. Пришлось воспользоваться картой. Она была настолько подробной, что он сразу увидел все, что ему требовалось: служить придется на чешско-польской границе. В нескольких десятках метров от Польши и почти в десяти километрах от ближайшего городка Рокитнице-в-Орлицких-Горах.
Особого восторга Паточка тогда не выразил. Он хотел бы служить в районе Троски, где была его родина. Но что же делать, если те, кто распределял свежеиспеченных стражмистров, думали по-другому? Пришлось ехать в Орлицкие горы, в Бартошовице.
И вот он служит здесь уже четвертый месяц.
За это время Паточка изучил поселок со всех сторон, вдоль и поперек, как любил говорить начальник бартошовицкой заставы. Познакомился и с горсткой людей, оставшихся здесь после ухода немцев. Знает уже, у кого жмет ботинок, кто мрачен, с кем можно пошутить, а от кого следует держаться подальше. Во время обходов Паточка увидел те места, где когда-то проходила чехословацкая «линия Мажино», укрепления «Адам» и «Ганичка», пехотные доты «Склон» и «Лиственница» и другие. Во время своих походов по лесам он вспоминал о тех, кто в тридцать восьмом году был готов вступить в схватку с Гитлером не на жизнь, а на смерть. И они не раз бились с его бандами.
Например, Паточка слышал о стычке, которая здесь произошла во второй половине сентября тридцать восьмого года. Тогда нацисты напали на бартошовицкую таможню. Они забросали ее через окна гранатами и побежали дальше на почту и в жандармский участок. Но посреди деревни они были остановлены. На помощь бартошовицким жителям из окрестных укреплений подоспели солдаты и отогнали нацистов. Уходя за границу, нацисты унесли с собой одного убитого и трех раненых. С тех пор они на подобные вылазки не отваживались, пока наша республика не была позорно продана...
Стражмистр лежит на койке и чувствует, как у него начинают тяжелеть веки. Может быть, оттого, что он долго смотрел на белый потолок, а может, от этих пройденных в жару и духоту километров. Он на минутку закрывает глаза, но спать не собирается. Думает о том, что нужно еще выстирать рубашку, побриться, написать...
Что ему еще нужно будет сделать в этот день, стражмистр додумать не успевает. В коридоре слышатся шаги, и в дверях появляется начальник заставы.
Стражмистр вскакивает с койки, чтобы доложить начальнику, но тот только машет рукой.
— Пришел приказ, Ладислав, о твоем временном переводе, — медленно произносит начальник заставы.
— Да? — выдавливает Паточка. — А куда меня посылают?
— Пока что в Градец, а там тебе скажут остальное. Речь идет о бандеровцах, если тебе это о чем-то говорит.
— Да, говорит. Бандеровцы грабят и убивают людей в Восточной Словакии.
— Совершенно верно. Они проникают через границу из Польши. Одна армия уже не может с ними справиться, поэтому туда направляется полк наших ребят. Тебя выбрали, во-первых, потому, что у тебя как у бывшего партизана есть опыт, а во-вторых, ты коммунист...
— Понятно. Куда и когда я должен явиться, пан штабс-капитан?
— Послезавтра в штаб части в Градец. Там получите оружие и обмундирование.
— Надолго это, ничего не говорили?
— Похоже, Ладислав, до конца. Я имею в виду — до ликвидации этих бандитов.
— Ясно...
— А вообще... Ты, наверное, захочешь побывать дома? Тогда собирайся, а утром можешь отправляться.
— Спасибо, пан штабс-капитан, но на такой короткий срок, наверное, даже не стоит. К тому же в два часа ночи я заступаю на дежурство.
— Сами как-нибудь обойдемся. И сегодня ночью, и потом, когда ты уедешь...
Но в эту ночь стражмистр Паточка заступает все-таки на дежурство. А утром 29 июня уезжает из Бартошовице-над-Орлице.
Через день после этого из Градеца-Кралове на восток отправляется военный эшелон. В Оломоуце к нему прицепляют еще несколько вагонов с людьми, которым доверена та же миссия — бороться с бандеровцами.
4В ночь на 14 августа батальоны перемещаются от Парницы, Зазривой, Чадцы в район Стречно, Варина, Краснян и Белы. В большинстве случаев воинам приходится идти пешком, так как машины, которые армия выделила батальонам «Клен» и «Осина», успели перевезти только военные материалы и продовольствие, а потом были брошены на другой участок. Все части армии и Корпуса национальной безопасности, выступившие против бандеровцев, в настоящее время находятся на марше. Они сосредоточиваются вокруг северного массива Малой Фатры, куда в последние дни проникла одна из самых сильных сотен бандеровцев под командованием Бурлака. За ней туда же двинулись остатки уже поредевшей сотни Хроменко. По всем признакам, в этом районе обеим бандам можно будет нанести решающий удар.
Второй взвод батальона «Клен», в который с самого начала зачислен стражмистр Ладислав Паточка, размещается к юго-востоку от Краснян, в ущелье, по которому бежит горный ручей Кур.
Часть солдат взвода, не занятых на дежурстве, отдыхает в палатках, другие стоят или сидят на берегу ручья. В такой прекрасный летний день человек невольно забывает о своих повседневных делах, и ему кажется странным, что нужно воевать и стрелять.
Возле ручья сидят также Браборец с Паточкой — два стражмистра, которых служба в горах Словакии сделала неразлучными друзьями.
Стражмистр Браборец бросает в воду мелкие камешки и время от времени обращается к Паточке с каверзными вопросами.
— Как бы ты, Ладя, например, посмотрел на приличную порцию кнедликов со сливами? Конечно, с горой творога и масла. Как, не хочешь?
— Да я с удовольствием. А лучше бы я поел поджаристых булочек с повидлом или с творогом... Но когда это будет?.. Проклятье, опять я попался на твою болтовню о еде!
Паточка делает вид, что сердится, а Браборец хохочет:
— Все будет, Ладик, вот только с бандеровцами расправимся. Пока что мы живем по-солдатски, наш дом — природа... Как вчера пел этот парень из «Осины»...
— Ты имеешь в виду Стокласу?
— Наверное, это он...
— Ну да, который сочинил эту песню... Я вчера у него в Варине переписал.
— Покажи...
Паточка вытаскивает из кармана листок бумаги, вырванный из чьей-то записной книжки, и подает Браборецу. Тот читает:
Нам выпала судьба такая —
Служить от дома вдалеке,
Страну родную защищая.
Держать свой палец на курке.
Мы сделаны, друзья, из стали
И смело вместе в бой пойдем,
Не зная страха и печали,
И бодро песню запоем.
Прекрасна наша земля родная!
В наших руках сила такая —
Она любого врага сметет.
Мы победим! В бой! Вперед!
Прочитав, Браборец согласно кивает:
— Да, неплохо это получилось у Стокласы. Слушай-ка, Ладя, а ты помнишь те места в Словакии, где мы были?
— Ты опять меня разыгрываешь?
— Да нет. Просто я подумал, что и половины не смог бы теперь назвать.
— Да брось ты!.. Начали мы у Прешова, в Герланах. А потом блокировали шоссе Спишска-Нова-Вес — Гула — Бетлиар — Рожнява...
— Ну а дальше? Как называлось место над Рожнявой, где мы патрулировали?
— Водрышел.
— Да, правильно, Водрышел. А потом снова дорога Рожнява — Спишска-Нова-Вес.
— А потом Грановница и Липтовски-Осада...
— Парница, Зазрива, Чадца, а теперь Красняны.
— Видишь, вот мы все и вспомнили.
— Почти...
— Может быть, найдем минутку и запишем совершенно точно все как было, с указанием высот, мест перестрелок, наших потерь...
А потери есть уже не только у террористов. Всего несколько дней назад погибли шесть молодых наших солдат. Позже, на основе показаний свидетелей и обвиняемых, бой взвода разведчиков с бандитами Бурлака можно будет представить следующим образом...
Вторая половина дня 8 августа 1947 года, пятница.
Но эта дата никого из молодых воинов второго взвода автоматчиков истребительного батальона «Рысь» не волнует. Они давно перестали заглядывать в календарь и отличать воскресенье от будней. Время они различают только в зависимости от того, находятся ли на марше пли на оборонительном рубеже, готовят ли западню или отдыхают. Иногда минуты ползут как улитка, а во время отдыха они буквально летят.
Взвод автоматчиков находится между Партизанска-Лупчей и горными вершинами Низких Татр. Получен приказ занять здесь оборону и ждать сотню Бурлака. Они преследуют ее уже третью неделю — по сути дела, с 21 июля, когда наш батальон «Орел» столкнулся с ней около Нововеска-Гуты под городом Спишска-Нова-Вес. Во время этой стычки среди солдат были раненые и один убитый. Рядовой Франтишек Калош умер около лесной сторожки «Рыбник». Сотня Бурлака тоже понесла потери в людях и отступила в Низкие Татры. Теперь она скрывается в горах.
