Павел Бергер - Замок темного барона
— Аналитические способности вашего преосвященства просто поразительны! — Кольбах говорил с искренним уважением, а Пауль с облегчением перекрестился. Мысль о злокозненном демоне, способном проникать сквозь стены и окна и обосновавшемся в Замке, тревожила его еще со времени допроса профессора Меркаева.
— Возьму на себя смелость уточнить: опасный психоз аптекаря Шпеера связан с участием в давнишнем преступлении — убийстве барона Отто фон Клей-ста и молодой француженки, проживавшей в Замке. Организатором злодеяния выступал сам старый барон — Фридрих фон Клейст, а его подручными были аптекарь Шпеер, полицмейстер Корст и судья Ворст. Именно поэтому приезд наследника семьи фон Клейстов Зигфрида в город стал провоцирующим фактором в обострении психической болезни герра Шпеера. Опасаясь разоблачения, он покончил со своим подельником — Корстом, затем довел до самоубийства второго соучастника — герра Ворста. Покушался на жизнь самого молодого наследника — Зигфрида фон Клейста… И предположительно, опасаясь разоблачения со стороны пастора Грегора, готовил покушение на ваше высокопреосвященство лично! В гараже аптекаря обнаружены части для сборки взрывного устройства, а также остатки тротила…
«Ну вот, теперь все ясно, остается только подшить документы в дело! Значит, пришло время позаботиться о собственных интересах», — решил Пауль.
— Взгляните, ваше высокопреосвященство! Здесь есть тайный лаз, — Пауль указал на скрытый за обгоревшим куском стены вход в катакомбы, — отсюда подозреваемый Шпеер мог проникнуть в запертое помещение собора!
Тучный нунций заинтересованно приблизился к разрушенному стенному проему, поскользнулся на усыпавших пол щепках и штукатурке и наверняка свалился бы прямо в жерло подземелья, если бы не железная хватка подоспевшего отца Якоба.
— Что там, Якоб? Я вижу пакет — там, внутри стены!
— Там ничего нет кроме мусора! Ваше преосвященство выпачкается! — отец Якоб говорил тоном измученной няньки капризного дитятка и тащил кардинала прочь от проема.
— Нет, есть! Я нашел документ! — пухленькие пальчики кардинала подцепили и тянули из разлома утолок конверта с завещанием. Пауль довольно улыбнулся: он сам запихал конверт в щелку и притрусил пылью, когда герр Фанцонни увлек слушателей дедуктивными сопоставлениями. Нунций стряхнул пыль с конверта и отодвинул подальше от дальнозорких глаз:
— Последняя ву-аля? Воля… Я не могу разобрать — что за почерк!
— Последняя воля барона Отто Иогана фон Клейста. Вскрыть в присутствии нотариуса и следующих лиц… Тут целый список! — сквозь зубы прочитал отец Якоб.
Пауль чуть не вскрикнул: Шеф Кольбах ощутимо стукнул его под коленку, заставив бухнуться на пол, и прошептал ему в самое ухо:
— «Просите благословения у нунция, целуйте кольцо и умоляйте о совете!»
— Ваше высокопреосвященство! — Пауль здорово ударился коленом и поэтому вопил очень натурально: — Даруйте мне ваше благословение и совет! — он чмокнул холодный плоский камень в одном из перстней нунция. — Это завещание моего отца…
— Наслышан. Какой пикантный случай, — маслянисто улыбнулся нунций и звонко, с итальянским темпераментом, похлопал Пауля по щеке: — Господь не делит своих овец на законнорожденных и внебрачных! Ваш отец был убит из-за Замка! Его завещание — настоящая бомба для нынешних владельцев… Возможно, Замок принадлежит именно вам, мой мальчик! Благословляю вас! Нужно немедленно ехать к нотариусу!
Даже добрый католик вряд ли придет в восторг, если его силком вытащить из-за семейного ужина, заставить переоблачиться из халата в костюм и поздним вечером вернуть в рабочий кабинет. Тем более нотариус Аист — лютеранин! Понятно, что после такого агрессивного начала обязанности герр Нотариус исполнял с удручающей тщательностью.
Герр Аист был одинаково глух к угрозам небесной кары, которые исторгали его преосвященство Фанцонни и отец Якоб, к обещаниям употребить земную власть, которыми сыпали штандартенфюрер Кольбах и отчим Георг Грюнвальд, и даже к посулам щедрой денежной компенсации за сверхурочную работу, которые расточали дедуля Клаус Валенштайн и молодой Зигфрид фон Клейст!
— Завещание не может быть оглашено в отсутствие Марты Грюнвальд, вдовы Ратт, урожденной фон Валенштайн, — победным голосом возвещал нотариус после каждого тура переговоров.
Пауля как любимого сына отрядили срочно звонить матушке. Она буквально только что уехала в Гамбург — сделать покупки к свадьбе Лорхен и заодно проверить, как процветают тамошние предприятия Грюнвальдов. Пауль вернулся и огорченно сообщил:
— Мама опасается лететь самолетом и вернется только завтра утром…
— Пресвятая Дева! Мы вынуждены прозябать в неведении целую ночь! — стенал нунций.
— Тебе-то что до наследства моего внука? — огрызнулся дедуля Клаус.
В конце концов, разочарованные задержкой, душеприказчики разбрелись.
Кольбах проверил надежность замков в сейфе нотариуса, загрузил туда конверт самолично и тихо скомандовал:
— Пауль, отрядите дополнительную смену в штатском дежурить у конторы нотариуса, раздобудьте фотоаппарат с треногой и тащите ко мне в кабинет. Только поторопитесь — нам пора собираться на встречу с гер-ром Дьяволом…
— Куда? — испуганным шепотом переспросил Пауль.
— В ваш Замок!
36. Кнут и пряник
Даже самое роскошное вечернее платье, сшитое именитым французским кутюрье, редко удостаивалось такой же тщательной фотосъемки, как поношеный шафрановый халат Богдо-Гэгэна! Его перекладывали на столе, выворачивали, складывали под разными углами, чтобы запечатлеть вышивки и орнаменты как можно более тщательно — согласно доктрине Шефа Кольбаха:
— Помните, как сказал профессор Меркаев: главное — это знаки, носитель не имеет значения! О, он много полезного наболтал, этот неврастеник без гражданства! Взять хоть описание дьявола, который одолевал нашего профессора, — начальник сверился с блокнотом. — Пожилой хорошо образованный востоковед, опытный карточный шулер, эмпирик, знает редкие языки, настойчив, решителен, смел, алчен, беспринципен в выборе средств достижения цели. Как-то мелкотравчато для вселенского зла. Может быть, аптекарю Шпееру с дьяволом повезло больше? Если откинуть мистическую мишуру, с ним общался…
Кольбах перевернул страничку блокнота:
— Пожилой, высокий, худой, хорошо образованный мужчина. Носит очки, отлично играет в карты, имеет доступ к частным архивным данным, хороший аналитик, умело пользуется методами психологического манипулирования личностью, практикует нетрадиционную медицину, знаком с оккультными ритуалами, развратен, имеет аналитический склад ума, жаден, беспринципен, аполитичен, проживает в Замке. Итак, демонический образ обретет вполне узнаваемые черты!
Пауль старательно облизал пересохшие губы и как можно тверже произнес:
— Это библиотекарь фон Штерн!
— Он самый! — Кольбах коротко рассмеялся злым колючим смехом. — Для герра Библиотекаря у нас имеется прекрасный джентльменский набор из кнута и пряника!
— Пряник — это халат! — радостно догадался Пауль. — Но зачем он герру Библиотекарю?
— Он может утолить его единственную, губительную, испепеляющую страсть…
— Испепеляющую страсть?
— Алекс фон Штерн хочет узнать секрет вечной жизни! Поэтому он прибыл в Замок и несколько лет кропотливо перелопачивал тамошние архивы: молва приписывает вашему предку — несчастливому барону Фридриху — посвящение в эту величайшую алхимическую мистерию. В результате этих изысканий старый сухарь Алекс полагает, что рецепт вечной жизни записан прямо на поношенном халате…
— А кнут — шлепанцы?
— Ах, эти шлепанцы… Хорошо, что напомнили! Заприте их в сейф, Пауль! Уведомим старого сухаря — герра Библиотекаря, что они остались у Шпеера: пусть ищет своего прилежного ученика-маньяка, если он такой ценитель потрепанной обуви! Для кнута я подобрал кое-что более любопытное! — Кольбах тщательно упаковал в папку несколько скверного качества листков с кириллической машинописью над фиолетовыми печатями и пояснил Паулю: — Наш новый союзник — товарищ Деканозов — раздобыл для меня занятные документы из официальной биографии профессора фон Штерна. До тридцать пятого года он жил в России, в Москве. А в тридцать пятом его вроде бы обокрали и пытались убить40… После инцидента он вышел на пенсию и съехал в провинцию — именно эту информацию предоставляли в ответ на запросы вашему покойному шефу. Догадываетесь почему? Коварная тварь, Алекс фон Штерн уехал из советской страны нелегально и оставил вместо себя некое подставное лицо — только так я могу объяснить его поспешный уход от дел и отъезд в провинцию. Но несколько недель назад этот подставной осел, мнимый Алекс фон Штерн, оставшийся в России, утоп в реке! Вот копия заключения о смерти… А с человеком, который уже умер, можно делать все что угодно! Арестовать, расчленить, выслать, убить, безболезненно изъять все документы, легализующие его существование здесь…
