Игорь Атаманенко - Шпион судьбу не выбирает
Во-первых, Поляков долгие годы являлся кадровым офицером советских спецслужб, и хотя бы поэтому был досконально осведомлен обо всех методах и приемах, используемых КГБ в своей деятельности по выявлению агентуры противника.
Причем был он не рядовым оперативным сотрудником — старшим офицером, а затем и генералом. Отсюда — беспрерывный приток информации, который в итоге помогал «ТОПХЭТУ» не совершать ошибок, а когда надо было, то и «лечь на дно». До лучших времен, разумеется.
Во-вторых, американцы тоже не благодушествовали, а оберегали своего особо ценного источника самыми изощренными способами, начиная от мероприятий по дезинформации, призванных отвести от «ТОПХЭТА» любые подозрения в проведении им враждебных СССР акций, и кончая применением самой совершенной радиоэлектронной аппаратуры.
С 1980 года, когда «ТОПХЭТ» после заграничных вояжей окончательно «стал на якорь» в Москве, американцы для поддержания с ним связи использовали только бесконтактные способы — тайники и радиосредства. Последним отводилась решающая роль, для чего агенту было выдано устройство размером с пачку «Беломора», из которого он производил «радиовыстрел» — передачу сведений, длившуюся 3–4 секунды.
Предварительно закодировав информацию (не более страницы машинописного текста), «ТОПХЭТ» засовывал в карман пиджака или плаща пачку «Беломора», садился в «букашку» или «червонец» — номера троллейбусных маршрутов, проходящих мимо американского посольства на улице Чайковского. Стоило троллейбусу поравняться со зданием дипломатической миссии США, агент нажимал нужную кнопку и… Игра сделана! Пойди, попробуй запеленговать — да никогда!
Лишь в редчайших случаях «ТОПХЭТ» производил тайниковые закладки. При этом магнитные контейнеры он не только изготавливал собственными руками, но и лично закладывал их на традиционных маршрутах передвижения своих операторов из ЦРУ.
Что касается выемки контейнеров, то эти операции никогда не были для агента в тягость. За контейнерами он не шел — летел на крыльях: деньги-то по радио не примешь! И хотя ох и не генеральское это дело — изымать тайники, но разве можно отречься от денег? Недаром сказано: «не отрекаются любя…»
Бывший американский разведчик Пит Эрли в своей публикации утверждает, что «ТОПХЭТ», будучи задержанным, попросил доставить его на прием к председателю КГБ СССР Виктору Чебрикову, которому предатель, якобы, в беседе с глазу на глаз поставил условие: он чистосердечно рассказывает все о своих «деяниях», а Комитет не преследует его семью…
Можно смело утверждать, что версия Эрли — не более чем трогательная святочная сказочка, ибо изменнику путь заказан везде, кроме, разумеется, следственного изолятора в Лефортово и расстрельной камеры.
Да и сам ультиматум Полякова смахивает на торг, что совершенно исключено: спецслужбы торгуются, выручая лишь своих кадровых сотрудников. Предателей никто никогда не пытается выручить. Дорога им одна — в тюрьму или на эшафот…
Глава девятая
«Странница»
— Леонтий Алексеевич, — бодро начал Казаченко, как только генерал вернулся в кабинет, — я проанализировал хронологию посещений Савари Майкопа после ее отъезда на постоянное жительство во Францию и сделал неожиданный для себя вывод. Сопоставив ее приезд в столицу Адыгеи по гостевой визе в 1980 году с появлением в Майкопском районе «Странницы», пришел к заключению, что эти события связаны между собой. Они просто не могут не иметь взаимосвязи…
Исходил я из хрестоматийной истины, что Главное управление национальной безопасности Франции и контрразведка других стран главного противника не могли пройти мимо такой фигуры, как Савари. Ведь все советские граждане, прибывающие туда на постоянное жительство, подвергаются тщательным и многократным опросам, вплоть до проверки на полиграфе. Полагаю, что опросам подвергалась и Савари. Хотя бы из-за того, что она — бывшая жительница города, категорически закрытого для посещения иностранцами. Сам по себе этот факт уже должен был сфокусировать на ней внимание спецслужб Франции. Вы согласны со мной, Леонтий Алексеевич?
— Вполне… Ты на правильном пути. Продолжай!
— Основательно поработав с Савари-Вишней и получив от нее все, что только она могла выдать французам об особо режимном объекте, они решили направить туда своего, хорошо подготовленного разведчика. Думаю, что такое решение французы принимали не в одиночку. Скорее всего это была даже не их инициатива…
— Чья же?
— Полагаю, что за «Странницей» стояли американцы…
— Считай, Олег Юрьевич, что с теорией ты покончил, перейдем к практической стороне, к фактам!
— А факты, Леонтий Алексеевич, они просты до примитивности, как и должно быть у настоящих профессионалов. Принцип «все гениальное — просто» действует не только в механике, и кибернетике, его можно распространить и на разведку, не так ли?
— Короче, подполковник! — Карпов хлопнул ладонью по крышке стола.
— Извините, товарищ генерал, увлекся… Через полгода после посещения Савари Майкопа в поселке Красногвардейском, что на полпути от города до особо режимного объекта, появляется эффектная молодая женщина — зубной врач. Можете представить в каком дефиците такие специалисты в Богом и властями забытых заповедниках, как Майкоп и окрест!
Местный исполком немедленно выделяет ей помещение под зубоврачебный кабинет — страждущих ведь пруд пруди. Сначала «Странница» медицинскую помощь оказывает всем, но постепенно пациентов из числа гражданских лиц вытесняют молодые офицеры, которые по распределению попали на особо режимный объект.
Дальше — больше. «Странница» полностью переключается на обслуживание указанного контингента. Исключением являются представители местной власти и сотрудники милиции. Все! Недолго музыка играла. Опять все население поселка Красногвардейского занимает очереди в поликлиниках Майкопа, ибо попасть к красавице-доктору нет никакой возможности…
Через некоторое время в «Странницу» влюбляется некто Василий Комаров, молодой лейтенант, заместитель командира ракетного дивизиона. Жениться даже задумал, предложение сделал, несмотря на то что она по документам на девять лет старше. Она вроде тоже не против, но… Ни окончательного «да», ни бесповоротного «нет» не высказывает. Комарову показалось, что она либо забавляется с ним, либо проверяет прочность его чувства. Кроме того, были у него подозрения, что она ведет двойную игру: одновременно: принимает и его, но не отказывает и некоему чину из майкопского УВД. Однажды Вася даже встретился нос к носу с этим чином, когда тот, вдрызг пьяный, глубокой ночью покидал жилище «Странницы»…
Случилось выяснение отношений, едва не кончившееся дракой, но милиционер был при оружии и пригрозил пристрелить жениха, если тот не уймет свою ревность. А появление среди ночи у безотказной докторессы он объяснил просто: допрашивая задержанного, он, якобы, настолько вошел в раж, что схватил стул и замахнулся им на задержанного, но нечаянно угодил стулом себе в челюсть. Пришлось срочно обращаться за медицинской помощью, благо «Странница» служивым не отказывала ни днем, ни ночью…
На том и разошлись, хотя объяснения милиционера Васю до конца не убедили.
Между тем отношения «Странницы» с лейтенантом развивались уже около трех месяцев…
* * *И вот она ему и говорит:
— Знаешь, Васенька, влюбилась я в тебя и готова с радостью принять твое предложение, но посмотри ты на нас — голь мы перекатная. Ну, поженимся, ну детишки пойдут, а жить-то на что?! Надо ведь какую-то материальную базу сначала создать…
— О какой базе ты говоришь? — отвечает ей Вася, — мне скоро звание старшего лейтенанта присвоят, жалованье повысят, а если что — мои родители помогут.
— Нет! — отвечает красавица-невеста, — не привыкла я на чужую подать рассчитывать. Привыкла только на собственные силы полагаться… А тут вот, кстати, мне местные цыгане предлагают приобрести целую партию золотых ювелирных изделий, которые я могу с прибылью для нас реализовать, изготовив из них золотые коронки. Только вот доверия у меня к цыганам нет. Наверняка ведь обманут, вместо золота латунь либо сплав какой подсунут. Ты бы мне, милый, принес с работы немного кислоты, которой ракеты заправляют. А я с ее помощью золотишко, что мне цыгане сватают, и проверила бы…
— Так это мы в одночасье доставим… Сколько кислоты надо?
— А сколько не жалко, хоть поллитровку, хоть банку трехлитровую, все возьму… Поди, не последний раз золото предлагают. Что ж мне каждый раз кому-то в ноги кланяться, у кого-то кислоту выпрашивать? Ты уж постарайся всего один разок, чтоб больше забот не было. И заживем на славу. Денег будет у нас — прорва!
