Лен Дейтон - Секретное досье
– Когда вы арестуете Генри?
Росс закрыл дверь и вернулся к столу. ВВЧ вышел из-за него. Оба они посмотрели на меня так, будто я не пользовался дезодорантом.
Наконец ВВЧ заговорил, приблизив свое коричневое морщинистое лицо вплотную к моему:
– Мне бы разгневаться на вас. Вы намекаете на то, что я не желаю преследовать врагов королевы?
– Я ни на что не намекаю, но рад слышать, что такое предположение разозлило бы вас, – ответил я.
ВВЧ отомкнул лоток на своем столе и достал тощую зеленую папку, на обложке стояло «ГЕНРИ», выведенное маркером. Практически только это и было известно нам о человеке, позвонившем Сойке в ту ночь. Внутри находилась записка, написанная рукой ПМ, мой отчет и длинная бумага от Росса. ВВЧ сказал:
– Мы не меньше любого другого хотим прояснить данное дело, но для этого нам нужно больше фактов.
– Тогда, при всем уважении, сэр, я предлагаю вам передать его соответствующим органам, – сказал я ему.
– Что греха таить… – начал Росс, но я не позволил перебить себя.
Я смотрел прямо в глаза ВВЧ.
– Этот мой отчет был направлен кабинету министров. Ни вы, ни полковник Росс не имеете права ни открывать папку, ни прорабатывать дело, ни комментировать каким-либо образом. Сфера действий ясно определена кабинетом. Я заберу эту папку с собой и должен попросить вас обращаться с ней, как с документом высшей секретности, дожидаясь подачи кабинету моих дальнейших отчетов.
Нет, у меня не было причин подозревать ВВЧ в том, что он пытается прикрыть неуловимого Генри. Однако мне не хотелось, чтобы это дело пошло по неверному пути. В тот момент я решил, что однажды выслежу высокопоставленного друга Сойки. Должно быть, что-то такое отразилось на моем лице, несмотря на мою выучку.
– Мой дорогой друг, – произнес ВВЧ, – у меня и в мыслях не было обращаться с вами высокомерно.
Я победил. Я победил настолько серьезно, что ВВЧ достал бренди «ХО». Я позволил умилостивить себя, но не так быстро. Оно великолепно, это бренди «Хеннесси ХО».
Нас с Элис дожидался автомобиль, чтобы доставить назад, на Шарлотт-стрит. Почти всю дорогу мы ехали молча, но перед самой Гудж-стрит Элис проговорила:
– Даже Долби не сделал бы такой попытки.
Элис не могла бы более откровенно выразить свое восхищение. Я отдал ей зеленую папку и беспечно произнес:
– Присвойте ей номер, Элис.
Но мой триумф был недолог, ибо позднее в тот день она принесла две папки, которые я забыл в машине Уотермана. Превзойти Элис невозможно.
В тот вечер Росс позвонил и сказал, что ему нужно увидеться со мной в связи с делом Сойки. И у нас с Карсуэллом, Пейнтером и Россом состоялась встреча. Конец был неизбежен, и наступил он в субботу. Сойке заплатили 160 тысяч фунтов стерлингов за то, чтобы он создал отдел, работающий непосредственно между Россом и мной. В тот же самый день спортивный автомобиль «дженсен-541S» слетел с мейдстоунской развязки, двигаясь на неразумной скорости. В машине находился один человек, некий мистер Долби, смерть, сказали, наступила мгновенно.
На Шарлотт-стрит тем не менее оставалось много работы. К.Х., последний из Гринвуда, хотел заявить о дипломатическом иммунитете, но это ему не удалось. Я поместил во «Франс-суар» рекламное объявление, в котором благодарил Берта за предложенную помощь и сообщал об отмене тура.
Элис купила для конторы электрическую кофемолку, поэтому мы начали пить настоящий кофе, а мне выплатили всю задержанную зарплату и командировочные. Я вернул пианисту из «Тин-Тэка» тридцать шиллингов и послал Альфу Китингу масляный нагреватель. Диспетчерская принимала ставки на Открытый чемпионат; я поставил пять шиллингов на духовой оркестр «Манн энд Фелтонс» (производство обуви). В маленькой записке Чико поблагодарил меня за то, что в тот вечер, когда он поехал в Грэнтем, я составил заявки на фильмы. А Джин положила заплату на мои коричневые шерстяные брюки.
Во вторник я принимал посетителя, американского бригадного генерала с Токве. Он привез с собой две большие картонные коробки, и после ленча в «Плюще» мы вернулись в контору, чтобы присутствовать на демонстрации.
Из картонных коробок он извлек хитрое деревянное приспособление с облетевшей и поблекшей краской. В собранном виде оно достигало около шести футов в длину, к обоим концам были прикреплены красные автомобильные фары. Только когда он показал мне фотографии побитого мотоцикла, который достали со дна океана, мне стал ясен изобретательный план Долби.
В ночь своего ареста я следовал по всему Токве за этой деревянной планкой, прикрепленной к задку мотоцикла. Мотоцикл был слишком мал, чтобы отразиться на экране радара. Долби поставил поперек дороги заграждение и подсоединил провода высокого напряжения, чтобы убить единственного свидетеля. Он воспользовался высокоскоростным телепередатчиком, затем бросил его в море в непосредственной близости от моего автомобиля, зная, что его обнаружат с помощью эхолотов и я окажусь впутанным, так как находился совсем рядом. Затем Долби уехал, полагаясь на ветер, хороший глушитель и смятение. Мотоцикл он выбросил в море в другой части острова, свернув с дороги и проехав по открытой местности. Два человека из сети Сойки, работавшие на Военно-санитарное управление США, сообщили британским властям, что американцы держат меня, а американцам – что британцы попросили о моем возвращении. После этого в игру вступил Сойка и доставил меня в Соединенное Королевство как стационарного больного.
Я оценил работу, проделанную этим офицером. Он чувствовал, что в долгу передо мной. Я рассказал ему об убийстве Долби, и он отнесся к этому без удивления и цинизма, поэтому я не стал распространяться дальше. Он спросил:
– Этот парень, Долби, красные промыли ему мозги, да?
Я ответил, что мы не уверены, но, возможно, в наше время мы не там ищем мотивацию. Мы постоянно забываем, что есть люди, которые просто стремятся к деньгам и власти и не имеют вообще никаких психологических сложностей. Я сказал, что, по моему мнению, Долби и Сойка были оба такие, и ссора была не за горами, и в этот момент все стало рушиться.
– Деньги и власть, говорите? – отозвался генерал. – Да просто самое обычное дело о двух хорошо информированных сукиных сынках.
– Возможно, проблема в этом, – согласился я.
– На Токве я просил вас у Долби, – сказал он, и я ответил, что знаю.
– Просто я подозревал, что вы понимаете, о чем я.
Я знал, о чем он.
– Могу я задать вам еще только один вопрос? – спросил генерал.
– Да, – ответил я.
– Как ваши люди могли быть настолько уверены, что полковник Росс и мисс Блум (это другое имя Элис)… прошу воспринять без обиды, вы понимаете?..
Я сказал, что понимаю.
– Но как они были настолько уверены, что Росс и мисс Блум не могли быть… ну, обработаны?
Я заметил, что бывают люди, которым очень трудно «промыть мозги».
– Так ли? – недоверчиво произнес он.
– Да, – подтвердил я. – Одержимые невротики, люди, которые дважды возвращаются, чтобы проверить, заперта ли дверь, которые идут по улице, избегая швов в тротуаре, затем убеждают себя, что забыли выключить чайник. Их трудно загипнотизировать и трудно промыть им мозги.
– Без дураков, – откликнулся он. – Тогда удивительно, что у нас так много проблем в США.
– Да, – согласился я. – Не цитируйте мои слова о Россе и Элис.
– Само собой, – пообещал он. Но, судя по нескольким фразам Элис на следующий день, думаю, он проговорился.
Досье «Генри»? Оно такое же тощее, как и в тот день, когда я привез его из Военного министерства. Разумеется, у всех в отделе есть на этот счет теории, но кто бы ни предупредил Сойку, он очень хорошо прячется. Имейте в виду, как сказала на днях Джин, когда мы его таки вычислим, наверняка он окажется каким-нибудь родственником Чико.
Осталась еще одна деталь, так до конца нами и не выясненная: как Долби получил мои отпечатки на высокоскоростном телепередатчике, но думаю, он скорее всего открутил от чего-то ручки (скажем, от двери) на Шарлотт-стрит, затем взял их с собой на Токве и прикрепил к камере, прежде чем утопить ее.
Джин снова побывала в японском бункере на следующий день после моего ареста, но катодная трубка, листочек с информацией и пистолет исчезли. Тогда она села с картой местности и догадалась о трюке Долби с мотоциклом простым усилием мысли. Услышав рассказ Джин, генерал приказал прочесать три отмеченных ею места. Безрезультатно. Она сказала мне, что это был ужасный момент, но они не учли низовое подводное течение. Мотоцикл в итоге нашли довольно далеко [36] . К счастью, хитрую деревянную штуку Долби не отвинтил (он не мог рисковать, чтобы она всплыла), и к тому времени американцы по-настоящему поверили. Скакуна Хендерсона вызвали на Токве (похоже, смерть Барни была действительно случайной), а Росс полетел в Пентагон. С того момента Долби был обречен на провал, но мне от этого проку было мало.
Вот почти и все про ИПУРУСС. С тех пор на Шарлотт-стрит проделано много работы, частью интересной, но в основном скучной. Пейнтер возглавляет целую медицинскую исследовательскую лабораторию, но пока им не удалось найти способ возвращать в норму людей, прошедших «промывку», и многие из первоначальной сети до сих пор находятся под угрозой применения к ним закона о государственной измене: они по-прежнему направляют сообщения в полной уверенности, что те через Сойку уходят в какие-то иностранные державы. Разумеется, к Сойке эти сведения не попадают, мало ли какие идеи родятся у него в голове. С Сойкой я вижусь на ежемесячной встрече у Росса, когда мы готовим общий отчет военной разведки. Он кажется вполне довольным и, безусловно, работает эффективно. О сойках я помню еще одно – они заготавливают пищу на зиму. «Мы движемся с противоположных концов к одному и тому же выводу», – как-то сказал Долби, и каждый раз в присутствии Сойки я об этом думаю. Но сомневаюсь, что Долби имел в виду именно это.
