Данил Корецкий - Бехеровка на аперитив. Похититель секретов-2
– А-а-а, – говорит Галочка обычным голосом. – Куда мы пойдем теперь?
– А как ты думаешь? – многозначительно спрашивает сластолюбивый Геннадий Поленов.
Галочка изображает легкое смущение.
– Думаю, вы пригласите меня к себе в гости.
– Не совсем. Сейчас ты пойдешь в отель, а я поеду по делам. А уже после ужина…
Галочке это не нравится, но она старательно играет роль послушной девочки.
– Только быстрей делай эти свои дела! Я буду ждать…
* * *Руки в апельсиновых перчатках лежат на руле, ровная дорога плавно ложится под колеса. Значит, Лазарев теперь Старовойтов. А может, у него есть и другие фамилии. Ничего удивительного: это изощренные гады, они меняют кожу, запутывают следы, внезапно атакуют преследователя. Но надо осмотреть его нору: самая хитрая тварь допускает ошибки и оставляет следы. Можно вытереть отпечатки пальцев, выкинуть окровавленный нож, сжечь примелькавшуюся одежду, намазать перцем подошвы туфель, но невозможно вытравить воспоминания у соседей и знакомых, оборвать и запутать все социальные связи, уничтожить телефонные квитанции, карты медицинской страховки, путевые листы мебельных машин и т. д. и т. п. Мой «мерседес» направляется в Ташовицу.
Через десять минут я въезжаю в престижный район фешенебельных, очень дорогих вилл. Нахожу нужный адрес – это настоящая крепость. Высокий каменный забор, телевизионные камеры наблюдения, металлические ворота, способные выдержать таранный удар груженого «КамАЗа», сторожка охраны с выступающим углом, чтобы можно было просматривать, а при необходимости и обстреливать улицу. Но выглядит все это необжито, и я без особой надежды нажимаю новенькую, с нестершейся позолотой, кнопку звонка.
– Момент! – тяжело проскрипел усталый мужской голос из переговорного устройства и с треском смолк, будто рассыпался от ржавчины. Немного погодя щёлкнул замок, и тяжелая металлическая дверь сторожки бесшумно отворилась. На высоком пороге в старом камуфляже стоял вылитый солдат Швейк. Тот, которого мы знаем по знаменитым иллюстрациям Йозефа Лады в старых изданиях. Густой пивной дух, ласково и знакомо обдавший меня со всех сторон, удивительно сочетался с красными наивными глазами героя чешского эпоса и сливовым, как по цвету, так и по форме, носом.
– Добрый день, пан! Меня прислал пан архитектор Рокос. Я хочу осмотреть дом.
«Швейк» сначала рассеянно осмотрел улицу, потом сконцентрировал взгляд на мне и неуверенно мотнул головой, отчего сам качнулся в противоположную сторону. Я расценил это как приглашение войти. За дверью начинался прямой коридор, в середину которого так и просились турникет и рамка металлодетектора. Но пока рубежи доступа не оборудованы, я беспрепятственно прошел во двор и пораженно замер.
Громадный трёхэтажный особняк под красной черепичной крышей монументальностью напоминал Бастилию со старинных гравюр. Слева пристроен гараж с тремя воротами, справа – заглубленная двадцатипятиметровая галерея. Это, как я понимаю, и есть тир. За домом располагались теннисный корт и открытый бассейн, вокруг раскинулся ухоженный фруктовый сад.
– Красота-а-а, – протянул я, ощутив надвинувшийся сзади пивной дух, и обернулся. – И сколько такая красота стоит?
Служивый молча кивнул, вынул из кармана сложенный вчетверо журнальный лист, так же молча протянул.
«Большой семейный дом с исключительно высоким качеством строительства и отделки. Этажи: 3 (185 + 185 + 173 м2).
Первый этаж: кухня, кабинет, гостиная с камином, спальня, 2 ванные – одна с угловой ванной, WC и бидэ (соединена со спальней), другая – с душем и WC.
Второй этаж: аналогичная планировка.
Третий этаж: кинозал, бильярд, бар, дартс, душ и 2 WC.
Полуподвал: коридор, котельная и WC.
Подвал: 96 м2, прачечная, сушилка, мастерская и кладовая.
Гараж на 3 машины и тир.
За садом лес, река Огрже в 100 м.
Эл.: 380/220 V.
Газ: магистральный.
Вода: водопровод.
Канализация: городская через собственное очистное сооружение.
Отопление: центральное, газовый котёл.
Участок: 1843 м2.
10 мин. машиной до центра, городской транспорт.
Стоимость: 670 000 Евро».
Я вздохнул. Столько мне не наворовать никогда. Разве что если продавать государственные тайны… Но торговать конфиденциальной информацией своей страны – это не по мне. Покупать или воровать чужие секреты – дело другое!
А вслух сказал:
– Что ж, цена нормальная. Пойдем внутрь, посмотрим твое хозяйство…
«Швейк» молча отпирает бронированную, отделанную орехом дверь.
Вот оно, логово анаконды! В доме пахнет деревом, свежим лаком и новой мебелью. Просторные светлые помещения с высокими потолками, огромные окна, витые мраморные ступени, кованые перила… Но въезжать и жить нельзя: кое-где нет люстр и светильников – торчащие провода обмотаны изоляционной лентой, мало мебели: два кожаных дивана, книжный шкаф, шифоньер, обеденный стол с дюжиной стульев – и все. Некоторые комнаты пусты, в ванной нет раковины и смесителей… Похоже, дом не успели обжить и были вынуждены срочно покинуть. Но я медленно обхожу помещения, осматриваю углы, заглянул в шкаф и шифоньер… Что я ищу? Чешуйки кожи гигантской рептилии? Сим-карту с секретными номерами? Коды номерных счетов в швейцарских банках? Не знаю. Вряд ли скрывающийся хищник столь неосмотрителен… Вот, правда, две смятые бумажки на полу кабинета. Но это не расписка Лазарева-Старовойтова с обязательством вернуть похищенные триста миллионов и все остальное, и даже не собственноручно написанный его новый адрес, а всего-навсего чеки с бензозаправок. За неимением лучшего сую в карман и этот мусор.
Через час мы выходим обратно во двор. «Швейк» запирает дверь. За все это время он не проронил ни слова, но, по-моему, немного протрезвел. Не дай Бог, немой. Тогда толку от него не будет…
– Уважаемый! Вы говорить можете? Вы один здесь? – почему-то громко спросил я.
– Допустим, – лаконично ответил сторож сразу на оба вопроса. Или на какой-то один, предоставив мне самому определять – на какой.
– Я хотел побольше узнать о доме, но перед долгим разговором требуется промочить горло. Как вы считаете?
Красные глаза на миг утратили наивность, но приобрели целеустремленность.
– Продолжайте, – с достоинством позволил «Швейк».
– Может, мы с вами пропустим по бутылочке пива?
– Гм… Вполне разумно, пан…
– Поленов. Геннадий Поленов, – представляюсь я, чувствуя чудовищную безвкусицу аллюзии: «Бонд. Джеймс Бонд».
– Вполне разумно, пан Поленов. Только… по одной может не хватить…
– Даже наверняка не хватит…
Я вытащил из бумажника тысячу крон.
– Не будем мелочиться: купите десять пива, может, сливовицы и чего-то на закуску. Не стесняйтесь в расходах. Сдачи не надо.
– Франта, – солидно отрекомендовался сторож, принимая купюру. Он явно давал понять, что знакомится далеко не с каждым.
– Прошу подождать меня здесь, пан… Поблизости есть магазин…
«Швейк» жестом пригласил меня в беседку рядом со сторожкой и довольно резво удалился. Я расположился в одном из очень удобных ратановых кресел, скорей всего, перенесенных от бассейна, и прикрыл глаза, собираясь вздремнуть. Может быть, мне это и удалось, потому что, когда я открыл их снова, мой новый друг уже расставлял на круглом деревянном столе бутылки и закуски. Если я не спал, то он вернулся за две минуты. Я даже посмотрел на его ноги: не прикован ли к лодыжке мельничный жернов, как у Быстроногого из детской сказки? Но жернова не было. Только обрезанные по щиколотку резиновые сапоги, а может, высокие галоши.
– Проше пана! – «Швейк» делает приглашающий жест. Он очень оживлен. На новехонькой, блестящей лаком столешнице – две бутылки сливовицы, дюжина «Старопрамена», толстенькие говяжьи колбаски с чесноком, слезящийся окорок, острые консервированные помидоры и округлая буханка черного хлеба. Здесь же две вилки, высокие пивные бокалы и зеленоватые граненые штофы. Острым складным ножом Франта ловко нарезает на разделочной доске хлеб, нетерпеливо кромсает окорок и колбаски, нервно вскрывает консервы и бутылки, наконец, умиротворенно разливает сливовицу…
– На ваше здрави!
Мы чокаемся. Пахнущая фруктами огненная жидкость обжигает гортань. Франта ведет себя нестандартно: вначале отпивает «Старопрамена», затем опрокидывает свой штоф и допивает пиво.
– Добре-е-е!
Я тоже наливаю себе пива. Плотная пена поднимается выше, чем нужно, и переливается через край бокала. Но это мелочи. Ячменный ароматный напиток смягчает пищевод и на время стирает ударивший в голову хмель.
– Знаменитэ![27] – комментирует «Швейк», и я вынужден с ним согласиться, хотя понимаю, что зря приехал на машине: в Чехии нельзя садиться за руль в нетрезвом виде. Собственно, у нас тоже нельзя, но вместе с тем вроде как и можно… А здесь нельзя по-настоящему.