Чингиз Абдуллаев - Опрокинутая реальность
— Нет, не все, — ответил Дронго, — дело в том, что в разговоре со мной вице-губернатор Мясников рассказал, что у покойного Авдеечева были очень хорошие связи. «У него связи были хорошие с зарубежными компаниями. Говорят, что даже сделки проворачивал для московских компаний» — это слова вице-губернатора. В таком случае какую сделку мог провернуть Авдеечев для погибшего Мурсаева? И только вчера я узнаю от одного из руководителей ОНК — Ефима Петровича Сушкова, что Салим Мурсаев собирался выкупить свои акции, заложенные в банке, для чего заложил другой пакет принадлежащих ему акций иностранной нефтяной компании. И, собственно, ради этого полетел в Париж. Тогда все сходится. Юрий Авдеечев помог ему провернуть эту сделку, а Салим Мурсаев полетел в Париж спасать свою компанию. Но… и здесь начинается самое интересное. Едва его убили, как контрольный пакет переходит к ОНК, при этом они заставляют присутствующего здесь Кобаева продать свой пакет акций.
Все посмотрели на Кобаева.
— Это правда? — спросила Эльза. — Неужели вы уступили?
— Да, — ответил Кобаев, не глядя ей в глаза. Он наклонил голову и кивнул, — я действительно уступил свой пакет акций ОНК.
— Эх ты, — добродушно махнул на него Ивашов, — слизняк ты, братец. И бизнесмен плохой. Как раз сейчас наша компания на ноги встает.
— Зато вы бизнесмен хороший, — повернулся к нему Дронго, — в разговоре со мной вы несколько раз сказали, что не знали, зачем Мурсаев улетел в Париж. Мне еще тогда показалось странным, что вы не знали об этом. Но вчера Сушков случайно заметил, что вы знали, куда и зачем уезжает Мурсаев. Если об этом знал Сушков, то наверняка знали и вы, Ивашов.
— Не помню, — нагло ответил Ивашов, — я ничего не помню.
— Вы остались в компании, зная, что ее купит ОНК. Ваши вздохи и сетования по поводу положения компании были игрой, — безжалостно продолжал Дронго, — вы прекрасно знали, кто стоит за процедурой мнимого банкротства. Они хотели сначала заставить вас продать контрольный пакет акций, а затем прибрать к рукам и всю компанию.
— Это вы так думаете, — хрипло возразил Ивашов.
— Я могу напомнить вам ваши слова. Вы сказали, что вы долго «искали завещание или распоряжение Салима». Вас интересовали его документы на акции.
— И сейчас интересуют, — повысил голос Ивашов, — ну и что?
— Вчера Сушков в разговоре со мной, разозлившись, что мы во всем обвиняем ОНК, вдруг сообщил, что вы неоднократно просили Салима Мурсаева уступить часть акций, но он вам неизменно отказывал.
— Мало ли чего вам сказал Сушков. Это не доказательство.
— Вы послали убийц в Париж за Салимом Мурсаевым, — сказал Дронго глядя в глаза Ивашову, — они должны были убить его и забрать документы. Но, очевидно, документов там не оказалось. И тогда вы приказываете убрать Авдеечева, чтобы никто не знал о цели поездки вашего бывшего президента. Потом вы приказываете Мальгасарову следить за Аллой и выяснить у нее, куда делись документы.
— Это чушь, — ответил Ивашов, — мы вообще были шапочно знакомы с Мальгасаровым.
— Вот еще одна фотография, — достал из кармана снимок Дронго, — здесь вы сидите рядом с Мальгасаровым за банкетным столом.
— Я иногда бывал в клубе, — зло ответил Ивашов, даже не глядя на фотографию, — и мог оказаться рядом с директором за столом. Это ничего не доказывает.
В этот момент в кабинет вошел Кружков и, подойдя к Дронго, что-то тихо сказал ему. Тот кивнул.
— Хочу предупредить всех присутствующих, что клуб оцеплен сотрудниками ОМОНа, — сообщил Дронго, — и поэтому не нужно делать лишних и ненужных телодвижений.
— Так я и знал, — сказал Шенгелия, — все закончилось ОМОНом. Теперь побьют мебель и посуду.
— Ничего не понимаю, — поднялась Линовицкая, — вы нас всех запутали, — сказала она, — если Ивашов виноват в этих убийствах, то кто тогда убил Мальгасарова, кто зарезал Сафиева?
— Когда ко мне пришла Мурсаева, она попросила не расследовать убийство брата, а найти убийц, — сообщил Дронго, — именно найти убийц ее брата. Я еще тогда обратил внимание на очень странную деталь поведения ее брата. Перед тем как уехать в Париж, он перевел все свои деньги на имя сестры и ее сына.
Мурсаева взглянула на него, но промолчала.
— Два дня назад я должен был встретиться с Мальгасаровым, — сообщил Дронго, — но когда я собирался приехать к нему, мне позвонила Эльза Мурсаева и сообщила, что на ее квартиру напали неизвестные. Когда мы приехали к ней, мы действительно увидели повреждения на ее двери. Я отвез ее к себе домой, и вскоре стало известно, что Мальгасаров убит. Я мог считать это совпадением. Но когда мы полетели в Голландию, выяснилось, что нас опередили. Впереди нас полетел некто, он нашел и убил Сафиева. Дважды таких совпадений не бывает. Оставалось проверить, кто именно полетел в Голландию в ту ночь, выкупив билет непосредственно перед вылетом. И я наткнулся на знакомую мне фамилию. Мехти Самедов. Тот самый человек, который исчез из Северной нефтяной компании и которого считали причастным к убийству Авдеечева. Господин Самедов — член этого клуба и дважды уже появлялся здесь за последнее время. Я обнаружил список членов клуба, где около убитых и выбывших стояли отметки директора Мальгасарова. Рядом с фамилией Самедова никаких отметок не было. Значит, Мальгасаров знал, что тот жив.
Дронго помолчал, обводя взглядом присутствующих. И неожиданно сказал:
— А теперь позвольте вам представить господина Самедова.
Не успел он закончить, как дверь открылась и в кабинет втолкнули мужчину с пышной шевелюрой, в темных очках и с темными усами. Он был одет в черную рубашку и черный костюм. За его спиной стояли Кружков и двое сотрудников милиции.
— Значит, Самедов был убийцей? — взволнованно крикнул Кобаев, глядя на вошедшего.
— Никакого Самедова не существует, — вдруг сказал Дронго, — он пришел сюда, чтобы рассчитаться с последним из оставшихся «кровников», с убийцей, заказавшим его убийство. С бывшим другом, который его предал. С господином Ивашовым. Я думаю, вы должны быть нам благодарны, мы спасли вашу жизнь.
— Опять вы за свое? — разозлился Ивашов, вставая со своего места. — Я же вам объяснил, что понятия не имел, зачем Салим летит в Париж? Неужели вы мне не верите?
— Не верят, — сказал Самедов. Он вдруг снял очки, парик и усы.
— Господи, — Ивашов попятился назад, опрокидывая стул, — господи, — закричал он, — этого не может быть. Он же убит!
— Как видишь, я живой, — неизвестный вдруг метнулся в сторону Ивашова. Дронго бросился на него. Вбежали омоновцы и Кружков, которые с трудом оттащили нападавшего.
— Познакомьтесь, — сказал Дронго, обращаясь к Линовицкой, — это Салим Мурсаев, чье убийство вы расследуете.
— Не может быть, — на этот раз изумленно произнесла она, — не может быть. У меня есть протокол вскрытия. Протокол опознания.
Эльза Мурсаева сидела не шелохнувшись.
— Все очень банально, — объяснил Дронго, — он чувствовал, как сужается кольцо вокруг него, и на всякий случай готовил себе двойника. Они выехали в Париж вместе с Самедовым. Кстати, госпожа Мурсаева не смогла узнать Мехти Самедова на фотографии, чем вызвала у меня еще большее подозрение. И потом я обратил внимание на такую деталь. Сафиев не просто прятался. Он все время бормотал о дьяволе, которого он видел. И я подумал, что должно было случиться нечто невероятное, чтобы человек с подобным уголовным прошлым, как у Сафиева, мог так испугаться. А когда я увидел его убитым, я уже не сомневался, что это месть. Но месть не исчезнувшего Самедова, а неизвестно каким образом воскресшего Салима Мурсаева.
— Я не думал, что они убьют Мехти, — выдавил Салим Мурсаев, — он должен был сделать вид, что уезжает в Англию. Я хотел, чтобы они так думали. Но они его застрелили. Убили выстрелами в спину. Я стоял и смотрел сверху. Он побрил лицо, постригся и был похож на меня. А чемодан, который приказал им забрать эта гнида, — Салим кивнул на сидевшего на стуле уже в наручниках Матвея Ивашова, — чемодан был пустой. Я увидел, как «меня убили», надел парик, усы, очки и ушел. А потом приехал с документами Мехти в Москву.
— Вы сделали несколько ошибок, — сказал Дронго, — во-первых, с машинами перемудрили. Я понимал, что вашей сестре не нужна вторая машина. Но она была нужна вам. И, очевидно, вы должны были изображать ее водителя. Но в последний момент она испугалась. Увидела фотографию, которую я ей показал, и испугалась. Во-вторых, насчет Мальгасарова. Здесь вы тоже немного перестарались. Хотели успеть до того, как я с ним поговорю. Вы знали, что он задушил вашу бывшую жену, которую вы, очевидно, не очень любили. Сначала вы имитировали нападение на квартиру вашей сестры, а когда мы туда поехали, вы отправились в клуб. И имея в запасе время, вошли в кабинет Мальгасарова. Вам отчасти повезло, так как его секретарь в это время была занята с господином Шенгелия.
