Чингиз Абдуллаев - Опрокинутая реальность
— Не нужно паясничать, — строго посоветовала Линовицкая, усаживаясь в кресло, стоявшее у стены. — В клубе произошло убийство, и сотрудники прокуратуры и милиции должны понять, каковы его мотивы. Поэтому они отрабатывают все версии.
Дронго сел в соседнее кресло.
— И поэтому проверяют даже мои счета? — насмешливо спросил Шенгелия. — Уверяю вас, что человек, с которым вы пришли, может рассказать вам об этом преступлении больше, чем все мои сотрудники, вместе взятые.
Вот сукин сын, подумал Дронго, улыбнувшись.
Линовицкая взглянула на него, потом посмотрела на Шенгелия. Второй взгляд был менее приветлив.
— Я все знаю, — сказала она, — не трудитесь, господин Шенгелия. Не нужно рассыпаться в любезностях. И тем более не нужно сразу закладывать своего гостя. Я думаю, мы разберемся. Лучше сядьте и успокойтесь. Сейчас сюда подойдут все остальные, кого вызвал господин Дронго.
— «Тайная вечеря», — пошутил Шенгелия. Он прошел к столу и сел на стул.
В этот момент в комнату вошел Ивашов. Увидев Шенгелия, он осторожно кивнул ему, затем посмотрел на Дронго и Линовицкую.
— Здравствуйте, — осторожно сказал Ивашов, — вы звонили и приказали мне приехать. Кажется, госпожа Линовицкая? Вы ведете следствие по данному делу?
— Да, — подтвердила Валентина, — только я не приказывала, а просила.
— Для меня просьба следователя — закон, — уже более веселым голосом сказал Ивашов, проходя к столу. Он поздоровался с Шенгелия за руку и сел рядом с ним.
Следующим вошел Кобаев. Увидев присутствующих, он нахмурился. Потом спросил у Линовицкой:
— Мне обязательно нужно здесь остаться?
— Желательно, — кивнула она. Кобаев, ни с кем не здороваясь, прошел к столу и сел с другой стороны, чтобы не оказаться рядом с Шенгелия и Ивашовым.
Последней приехала Эльза Мурсаева. Она была в своем роскошном темно-фиолетовом платье. Войдя в кабинет, она оглядела всех присутствующих, коротко кивнула Дронго и, пройдя к столу, села отдельно от всех.
— Извините, — мягко сказал Дронго, — можно я попрошу вашего водителя на минуту войти сюда, прежде чем мы начнем?
— Конечно, — усмехнулась она.
— Позови водителя, Леонид, — попросил Дронго, позвонив своему помощнику.
Все молчали. Тишина начала действовать на нервы. Шенгелия первым не выдержал. Он резко поднялся и, взяв бутылку пива, демонстративно открыл ее и вылил в большой стакан. После чего выпил залпом. И, вернувшись, сел на свое место.
— Разрешите, — в кабинет вошел чисто выбритый мужчина лет шестидесяти. У него было морщинистое, словно изжеванное лицо. И такие же руки. Слезящиеся голубые глаза.
— Извините, — улыбнулся Дронго, — вы давно работаете с госпожой Мурсаевой?
— Нет, — ответил водитель, — только два дня.
— И вы вместе выбирали вашу новую машину?
— Какое это имеет отношение к нашему расследованию? — не выдержав, спросила Эльза. — При чем тут мой водитель?
— Пусть ответит на мой вопрос, — попросил Дронго.
— Что мне ответить? — растерялся водитель. Он видел, как нервничает его хозяйка.
— Ничего, — сказал Дронго, — спасибо вам большое. Ничего больше не нужно. Можете идти.
Водитель вышел. Мурсаева с шумом поднялась.
— Я тоже ухожу. Вы позвали меня сюда, чтобы устроить эту проверку.
— Не нужно уходить, — попросил Дронго, глядя ей в глаза, — я делал все, чтобы выполнить ваш заказ. Не нужно торопиться.
На мгновение взгляды встретились. Линовицкая нахмурилась. Они смотрели друг другу в глаза. Наконец Эльза Мурсаева снова села на свое место, ничего не сказав.
— Вы все знаете, что четыре месяца назад был убит Салим Мурсаев, а затем убили его друга и компаньона Юрия Авдеечева, — начал Дронго. — Но все попытки следователя выйти на убийц или заказчиков этого преступления оказались тщетны.
В течение последних нескольких дней я пытался найти истину, и мне удалось установить несколько интересных фактов. Однако за это время было совершено еще несколько преступлений, которые, казалось, в корне поменяли все наши прежние представления. Однако по порядку. Когда ко мне пришла Эльза Мурсаева и попросила расследовать убийство ее брата, я, естественно, сразу задал себе вопрос: кому нужно было убивать Мурсаева? И с удивлением выяснил, что его основным конкурентам совсем не нужна была его смерть. Более того, в какой-то момент она им даже помешала. Они и без того спокойно могли «дожать» нефтяную компанию Мурсаева и получить контрольный пакет акций.
Но его убили, а потом убили его компаньона. И через некоторое время задушили его жену. Стало совсем непонятно. При чем тут его жена? Но Мурсаева все время говорила мне, что у Аллы ничего не осталось. Только дом и дача. Алла говорила мне то же самое. Но в таком случае, где деньги убитого?
Мурсаева посмотрела на него недобрым взглядом. О деньгах она ему говорила, но он имел в виду не эти деньги.
— Я имею в виду не те несколько сот тысяч, которые он успел перевести на ваше имя, — поправился Дронго, обращаясь к Эльзе Мурсаевой, — а его акции. Ведь двадцать пять процентов плюс одна акция были заложены в банке. Но Мурсаев был владельцем пятидесятипроцентного пакета акций. Куда исчезли остальные акции? Вот первый вопрос, который меня интересовал. Затем меня заинтересовала сама Алла. Ведь она получила пять процентов акций клуба «Орфей». Нетрудно было выяснить, что она в свое время была любовницей президента клуба господина Шенгелия, за что и получила эти акции.
— Это ваши домыслы, — побагровел Шенгелия, — ничего подобного не было.
— Конечно, не было, — Дронго достал из кармана карточку, где Шенгелия и Алла были в купальных костюмах, и протянул ее Георгию. Тот взял карточку, нахмурился и вдруг резким движением руки разорвал карточку пополам.
— Вполне допускаю, что ваши отношения были впоследствии не такими, как раньше, — продолжал Дронго, — однако она многое знала и о вашем клубе, и о вас лично.
— Дрянь, — с гневом произнесла Мурсаева, и было ясно, что это относится к ее умершей родственнице.
— Только не говорите, что я всех убил, — гневно перебил его Георгий Шенгелия.
— Вы мне мешаете, — заметил Дронго, — таким образом, Алла была прежде любовницей Шенгелия. Но выйдя замуж за ревнивого Салима Мурсаева, она захотела показать и свое влияние, и, очевидно, просто помочь и мужу, и бывшему любовнику. Поэтому она предложила Георгию Шенгелия купить пять процентов акций нефтяной компании «Прометей». Что он с удовольствием и сделал. Признаюсь, что эти пять процентов меня долго мучили, и я думал, что у Шенгелия с Аллой могли быть и другие договоренности.
— Почему покупка акций перспективной компании считается криминалом? — взмахнул руками Шенгелия. — Может, нам лучше перейти на шампанское?
— Успеете, — строго сказал Дронго, — к сожалению, не только я один так считал. Был еще один человек, который придерживался подобного мнения. И этот человек был директор клуба и бывший покровитель Аллы — Юрий Мальгасаров. Он отличался редкой любвеобильностью, легко расставался со своими секретарями и официантками, чтобы подложить их под Георгия Шенгелия, на которого он собирал большое и обширное досье.
— У вас есть доказательства? — зло спросил Шенгелия.
— Вам показать все фотографии или вы мне верите на слово? — улыбнулся Дронго.
— Верю, верю, — замахал руками Шенгелия. И по-грузински пробормотал ругательство.
— Мальгасаров давно следил за Аллой, — продолжал Дронго, — не удивлюсь, если выяснится, что именно его автомобиль едва не наехал на нас, когда мы с госпожой Мурсаевой навещали Аллу. Я еще тогда удивился: кому и зачем могло понадобиться подобное хулиганство? Но теперь я понимаю, что своим визитом мы спровоцировали Мальгасарова. И он не выдержал. Ночью, что подтверждают охранники дома, он приехал домой к Алле, они сильно поссорились, и он задушил ее. Он искал документы на двадцать пять процентов акций, которых у Аллы не было. Она все время жаловалась мне, что осталась нищей. И кажется, госпожа Мурсаева была подобного же мнения. У вдовы ничего не осталось. Однако Мальгасаров не мог в это поверить. Он считал, что Алла его обманывает. Очевидно, у них были свои отношения, и он пытался узнать, где находятся акции компании.
— Все это очень интересно, — сказала Мурсаева, — но не забывайте, что Алла погибла, а потом погиб Мальгасаров. И вы сейчас можете говорить все, что вам взбредет в голову.
— Нет, не все, — ответил Дронго, — дело в том, что в разговоре со мной вице-губернатор Мясников рассказал, что у покойного Авдеечева были очень хорошие связи. «У него связи были хорошие с зарубежными компаниями. Говорят, что даже сделки проворачивал для московских компаний» — это слова вице-губернатора. В таком случае какую сделку мог провернуть Авдеечев для погибшего Мурсаева? И только вчера я узнаю от одного из руководителей ОНК — Ефима Петровича Сушкова, что Салим Мурсаев собирался выкупить свои акции, заложенные в банке, для чего заложил другой пакет принадлежащих ему акций иностранной нефтяной компании. И, собственно, ради этого полетел в Париж. Тогда все сходится. Юрий Авдеечев помог ему провернуть эту сделку, а Салим Мурсаев полетел в Париж спасать свою компанию. Но… и здесь начинается самое интересное. Едва его убили, как контрольный пакет переходит к ОНК, при этом они заставляют присутствующего здесь Кобаева продать свой пакет акций.
