Патрик Ларкин - Зеленая угроза
Улыбка исчезла, как только он вошел в лабораторию. Прямо из двери он заметил, что кто-то напортачил с проводами, которые он закончил монтировать только вчера. Стенные панели были раскрыты настежь, выставив на всеобщее обозрение клубок чудовищно перепутанных разноцветных кабелей. В подвесном потолке были пробиты уродливые дыры, из которых тоже свисали неопрятные клубки, петли и узлы проводов.
Рафферти выругался сквозь зубы и помчался к начальнику смены. Козлов больше всего походил на добродушного медведя.
– Томми, что за чертовщина здесь творится? Неужели кто-то опять изменил монтажную схему?
Начальник смены добросовестно полез в планшет с документами и тут же покачал головой.
– Нет, Джек, насколько я знаю, ничего такого не должно быть.
Рафферти разозлился.
– Тогда, может быть, ты объяснишь мне, зачем Леви потребовалось переделывать всю мою работу и оставлять мне такой жуткий беспорядок?
Козлов пожал плечами.
– Это не Леви. Кто-то мне говорил, что он заболел. Вместо него работали какие-то новые парни. – Он обвел взглядом комнату. – Я видел их обоих минут пятнадцать назад. Наверно, они смылись пораньше.
Электрик закатил глаза.
– Ничего себе. Вероятно, какие-нибудь паскудники, не входящие в профсоюз. Или просто балбесы безрукие. – Он подтянул пояс, на котором висели инструменты, и поправил шлем на длинной узкой голове. – Томми, мне потребуется полдня только на то, чтобы привести все это в порядок. Так что я не собираюсь слушать всякую брехню насчет того, что я, мол, не укладываюсь в график.
– От меня ты ничего подобного не услышишь, – пообещал Козлов и демонстративно перекрестился огромной лапищей.
Немного успокоившись, Рафферти взялся за работу. Первым делом он решил распутать то невообразимое кружево, которое заместители Леви оставили на стене. Он заглянул под одну из открытых панелей, посветил фонарем в щель, заполненную перепутанными проводами, кабелями и трубами всех размеров и типов.
Его внимание привлекла свободно висящая петля зеленого провода. Что это, будь оно проклято, могло быть? Он осторожно потащил провод и почувствовал тяжесть на другом конце. Медленно, аккуратно он вытаскивал провод, не позволяя ему спутаться с другими и уверенно раздвигая длинными тонкими пальцами то и дело образующиеся узлы. Наконец появился один конец провода. Он был присоединен к большому куску серого вещества, похожего не то на мыло, не то на низкосортную пластмассу.
Озадаченный, Рафферти несколько секунд пялился на кусок, пытаясь угадать, что же это может быть. А потом у него в голове как будто что-то щелкнуло. Он резко побледнел.
– Иисус… это же пластит…
Шесть бомб, спрятанных под нижними панелями на стенах различных помещений лабораторного комплекса, взорвались одновременно. Стены и потолок озарило ослепительным белым светом. Первая же ужасная взрывная волна разорвала Рафферти, Козлова и всех остальных рабочих, находившихся в лаборатории, в клочки. Стена пламени и раскаленного воздуха с ревом пронеслась по коридорам почти готового здания, испепеляя все и вся, что попадалось на ее пути. С огромной силой взрыв ударил наружу, разрушая монолитные железобетонные стойки, ломая их как спички.
Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее вся сторона здания МИЦ закачалась, начала перекашиваться, издавая душераздирающий скрежет и визг ломающейся стали, а потом рухнула. Масса обломков бетона и искореженного металла обрушилась вниз, во Двор науки, а ввысь поднялось густое облако дыма и цементной пыли, жутко подсвечиваемое изнутри уцелевшими лампами.
* * *Через час в том же Гайд-парке, в десяти кварталах от места взрыва, в квартире на верхнем этаже солидного дома срочно встретились трое лидеров чикагской боевой организации Движения Лазаря. Все они – двое мужчин и одна женщина, всем лет по двадцать пять – были, совершенно явно, глубоко потрясены. Они не отрывали взглядов от стоявшего в гостиной телевизора, следя за репортажем об ужасном событии, который передавали в прямом эфире по всем местным и национальным каналам новостей.
В соседней комнате – столовой – прямо на большом столе громоздилась куча рабочих комбинезонов с маркировкой строительной компании, защитных касок, наборов инструментов и фальшивых удостоверений личности. Все это они старательно собирали на протяжении более четырех месяцев – столько времени потребовалось им для подготовки акции. Поверх кучи лежал большой конверт из крафт-бумаги, в котором находились поэтажные планы здания МИЦ, полученные с веб-сайта Чикагского университета. Под столом и рядом, на полу из отличного дубового паркета, стояло множество коробок, в которых лежали накрепко закупоренные бутыли с вонючими жидкостями, флаконы аэрозольных красок и аккуратно сложенные флажки Движения.
– Кто мог это сделать? – растерянно спросила вслух Фрида Макфадден. Она нервозно жевала кончики своих растрепанных волос, выкрашенных в ярко-зеленый свет. – Кто взорвал МИЦ? Это просто не мог быть никто из наших людей. Мы же получали приказы с самого верха, непосредственно от Лазаря.
– Ума не приложу, – мрачно откликнулся ее приятель. Билл Оукс деловито застегивал и расстегивал пуговицы на рубашке с того самого момента, как зазвонил телефон и им сообщили ужасные новости. Он резко мотнул головой, отбросив с лица длинные белокурые волосы, которые назойливо лезли в глаза. – Но вот одну вещь я знаю наверняка: мы должны живенько избавиться от всего хлама, который заготовили для собственной миссии. И чем скорее, тем лучше. Желательно сделать это до того, как полицейские начнут стучать в наши двери.
– Раз плюнуть, – пробормотал третий член боевой ячейки, крупный молодой человек по имени Рик Авери. Он почти непрерывно скреб пальцами подбородок, скрытый ухоженной бородой. – Только вот куда бы повернее все это деть? В озеро?
– Там все быстро найдут, – насмешливо произнес у них за спинами тихий голос. – Или же заметят, как вы будете выкидывать свои вещи в воду.
Ошарашенные, три активиста Движения Лазаря резко обернулись. Ни один из них не слышал никаких звуков со стороны запертой входной двери. Они уставились на очень высокого и очень крепко сложенного мужчину, одетого в тяжелое драповое пальто, который, в свою очередь, разглядывал их, стоя в центральном зале, разделявшем гостиную и столовую.
Первым пришел в себя Оукс. Он выступил вперед, воинственно выпятив челюсть.
– Кто вы такой, черт возьми?
– Вы можете называть меня Терс, – спокойно сказал зеленоглазый мужчина. – И у меня есть кое-что для вас. Подарок. – Его рука неуловимо быстрым, но плавным движением вынырнула из кармана пальто, и на молодых активистов Движения Лазаря уставилось дуло 9-миллиметрового пистолета «вальтер», снабженного длинным глушителем.
Фрида Макфадден негромко вскрикнула в испуге. Авери стоял неподвижно, все так же запустив пальцы в бороду. Лишь у Билла Оукса оказалось достаточно присутствия духа, чтобы говорить.
– Если вы полицейский… – он запнулся, – предъявите ордер.
Высокий мужчина обаятельно улыбнулся.
– Увы, я не полицейский, мистер Оукс.
За долю секунды до того, как «вальтер» негромко кашлянул, Оукс почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Пуля попала ему в лоб и убила на месте. Он упал назад, прямо на телевизор.
Второй из трех Горациев повернул пистолет немного левее и выстрелил еще раз. Авери коротко застонал и упал на колени, тщетно сжимая обеими руками пробитое пулей горло. Высоченный темно-рыжий мужчина нажал на спусковой крючок в третий раз и всадил пулю прямо в голову бородатого молодого активиста.
Фрида Макфадден, побелевшая как бумага от ужаса, повернулась и попыталась убежать в ближайшую спальню. Высокий мужчина выстрелил ей в спину. Она споткнулась и неловко упала поперек дивана, обтянутого материей с изящным рисунком в японском стиле. Ее корчило от боли, она громко рыдала. Убийца неторопливо убрал пистолет в карман пальто, подошел к раненой, взял ее обеими могучими руками за голову и сделал короткое резкое движение. Позвоночник женщины хрустнул, ломаясь.
Зеленоглазый мужчина по имени Терс несколько секунд рассматривал три трупа, проверяя, не осталось ли в них каких-либо признаков жизни. Удовлетворенный содеянным, он возвратился к входной двери и распахнул ее. Еще двое мужчин ждали на лестничной площадке. У каждого было по паре больших тяжелых чемоданов.
– Готово, – сказал им зеленоглазый убийца. Он отступил в сторону и пропустил своих спутников в квартиру. Ни один, ни другой не стали задерживаться, разглядывая трупы. Все, кому приходилось помогать любому из Горациев, очень скоро привыкали к виду смерти.
Не теряя времени даром, они принялись распаковывать чемоданы, раскладывая на столе бруски пластита, детонаторы и таймеры. Один из помощников, невысокий коренастый человек со славянскими чертами лица, указал на одежду, документы, химикалии и краску, сложенные на столе или в коробках на полу.
