Чингиз Абдуллаев - Берлинский транзит
Опять позвонил его мобильный. Он достал телефон.
— Идите по правой стороне тротуара, — приказал «знакомый незнакомец», — и никуда не сворачивайте. Когда подъедет машина, сразу садитесь в нее, не задерживаясь ни на секунду.
— Хорошо.
Откуда-то резко выехала белая «Хонда» и затормозила рядом с ним. Дронго быстро сел в салон на заднее сиденье, и автомобиль, взревев, сорвался с места. За рулем сидел водитель в шлеме. Еще один мужчина сидел на заднем сиденье, рядом с Дронго. В руках у него был пистолет с глушителем. Он взмахнул этим оружием.
— У вас в кармане лежит «маячок», — сообщил он, — дайте его мне. Только не делайте резких движений.
Дронго пожал плечами и достал прибор. Протянул его мужчине. Судя по голосу, это был тот самый человек, который звонил ему несколько раз за этот вечер. Мужчина взглянул на прибор и выбросил его в окно.
— Испортили казенную вещь, — пошутил Дронго, но, похоже, этот человек не понимал шуток.
Машина неслась по городу так, словно за ними гнались. Дронго понимал, что любые попытки комиссара и его людей догнать их на такой скорости обречены на провал.
— Я могу узнать, куда мы едем? — спросил он.
— Куда нужно, — ответил мужчина, — сидите спокойно.
— Судя по всему, вы везете меня не туда, где спрятали женщину, — предположил Дронго.
Водитель в шлеме дернулся; он услышал, что именно сказал Дронго. Сидевший на заднем сиденье мужчина строго спросил:
— С чего это вы взяли?
— У вас элементарно не хватило бы времени доставить ее куда-то, а затем приехать за мной. Где она находится?
— Не волнуйтесь, — сказал мужчина, — ее скоро отпустят. Она вернется в отель, можете не сомневаться.
— Учитывая, что вы меня уже обманули, верить вам я не обязан, — флегматично заметил Дронго.
— Хватит, — разозлился неизвестный, снова взмахнув пистолетом. — Мы вызвали вас сюда, чтобы серьезно переговорить. Сегодня вы весь день пытались мешать нам работать. Сначала влезли в расследование с убийством Георгия Цверавы, затем поехали в Нойенхаген, потом начали уговаривать пассажиров вашего вагона остаться в Берлине. Не слишком ли бурная деятельность для одного человека, пусть даже такого известного эксперта, как вы?
— Как раз все наоборот, — спокойно заметил Дронго, — я не сумел помешать ни одному убийству, не сумел никакого спасти. А с убийством Цверавы вы очень здорово придумали. Особенно когда поменяли женщину.
Водитель в шлеме снова дернул головой.
— Как вы догадались? — спросил мужчина, сидевший рядом с Дронго. — Как вы могли догадаться, если раньше никогда их не видели? Это было невозможно. Кто вам сообщил? Назовите нам имя предателя.
— Типичный образец мышления среднестатистического кретина, — поморщился Дронго. — Если вы сами ничего толком не можете придумать, это еще не значит, что все остальные дураки. Конечно, следовало придумать какое-нибудь приемлемое объяснение, но я так устал, что мне даже не хочется ничего придумывать. Нужна была просто элементарная внимательность.
— Какая внимательность? Что вы несете? — взмахнул рукой с оружием его сосед.
— Не махайте пистолетом, — попросил Дронго, — можете случайно выстрелить и пробить шлем нашего водителя. Будьте осторожны.
— Ты мне не советуй, — разозлился мужчина, но пистолет все же опустил.
— И не нужно мне «тыкать», — попросил Дронго, — с вами мы на брудершафт не пили.
— Он еще и шутит, — покачал головой мужчина. У него было запоминающееся лицо, с ниточкой черных усов и настороженным, колючим взглядом.
— Я не шучу, — нахмурился Дронго, — научитесь вести себя как подобает серьезным убийцам, а не какой-то уличной шантрапе.
— Замолчи, — закричал мужчина, теряя терпение, — иначе я пристрелю тебя прямо в машине!
— Хватит, — подал голос водитель в шлеме, — он нарочно выводит тебя из равновесия. Как ты этого не понимаешь?
У водителя был женский голос. Дронго узнал его.
— Добрый вечер госпожа Альбина Брустина, — поздоровался он. — Или мне лучше называть вас Кристина Скавроньская, а вашего друга паном Мариушем, чьими паспортами вы сумели воспользоваться? А может, назвать вас вашим настоящим именем — Анастасия Асамова?
Она резко затормозила. Так резко, что Дронго больно ударился о спинку переднего сиденья. Затем она сняла шлем, тряхнула копной белокурых волос — парик она уже сняла. Повернулась к нему.
— Просто здорово, — сказала она. — Так быстро все выяснить… Честное слово, я не ожидала. Даже когда Георгий сказал мне, что вы самый лучший эксперт. Я думала, что это просто комплимент. А вы так четко и быстро все узнали.
— Ваш сломанный ноготь на правой руке, — пояснил Дронго. — Я ведь слышал, как вы жаловались на сломанный ноготь. И видел ваши руки. А у несчастной женщины, которую вы подставили вместо себя, ногти на руках были коротко острижены. Мне не удалось увидеть ее лица, так как оно было изуродовано выстрелами. Но ногти я увидел и руки тоже. Это были не ваши руки и не ваши ногти. Вот так я понял, что это другая женщина.
— Откуда вы все узнали? — снова спросил мужчина. — Кто ваш сообщник? Никогда не поверю, что только по рукам.
— Не торопись, — поморщилась Альбина, — неужели ты еще ничего не понял? Это он сам сумел так быстро во всем разобраться. Понимаешь, сам.
— Где женщина, — спросил Дронго, — куда вы ее дели?
— Она в подсобке отеля, — сообщила Альбина, — мы же не могли тащить ее босиком через весь холл. Не волнуйтесь, она жива и здорова, мы ее только связали.
— Я так и думал. У вас не было времени, чтобы увезти ее куда-то далеко. Это было ясно с самого начала.
— Но вы все равно пришли на встречу, — напомнила Альбина, — значит, попались на нашу уловку.
Дронго промолчал.
— Напрасно вы влезли в это дело, — убежденно сказала Альбина. — Мы готовились к нему целый год, а вы захотели все разрушить за один день. Это нечестно, так просто не бывает.
— Как вы уговорили несчастную женщину лечь вместо вас в кровать?
— А мы ей с самого начала сказали, что она будет в кровати, когда мы пройдем границу. Только не сказали, что она будет мертвой. Мы давно нашли эту дурочку, отдаленно похожую на меня. Они ехали в соседнем вагоне, действительно по польским паспортам. Вы все правильно вычислили. Ей сказали, что мы застрелим Георгия и она должна будет изображать меня в Германии, чтобы я могла спокойно уйти. Ей хорошо заплатили, и эта дура согласилась. Когда она надела мою рубашку и легла, мне даже стало плохо. Но потом все получилось так, как мы хотели. Айваз выстрелил в нее два раза через подушку, и мы получили нужный вам труп блондинки с изуродованным лицом. Все было просчитано до мелочей.
— Вы воспользовались оружием, которое вам принес Захар Чечулин?
— Верно, — кивнула она, — вообще-то, я не обязана удовлетворять ваше любопытство, но в данном случае я могу ответить на ваши вопросы.
— Кто вам помогал?
— Я думала, что вы уже догадались. Иначе мы бы никогда не вышли на Захара.
— Это я уже понял, изучив телефон Захара, который вы забыли у него взять. Последний звонок он сделал Хромому Джансунгу. И за минуту до смерти ему позвонил все тот же Джансунг.
— Браво, — сказала она, — прямо в точку. Он перезвонил к нам и сообщил, где находится Захар. Оставалось только подъехать туда и решить все вопросы на месте.
— Вы дважды выстрелили в него, — мрачно напомнил Дронго, — он упал в воду, а вы еще долго смотрели, как он барахтается. А потом добили его выстрелом в голову.
— Зачем такие жуткие подробности, — усмехнулась она, — не нужно об этом вспоминать.
— А как вы сумели вычислить Руслана Хадырова в Нойенхагене? Ведь он не мог позвонить в Москву. Кто вам дал его адрес.
— Это уже наш фирменный секрет, — усмехнулась она, — должна быть хоть какая-то тайна, которую вы не знаете.
— Действительно, — кивнул Дронго. — А как вы узнали, что у меня есть «маяк» в машине? Или это тоже тайна?
Они переглянулись.
— Можешь сказать, — сквозь зубы процедил Айваз, — все равно он никому и ничего больше не расскажет.
— Нет, — возразила она, — Морис нам головы оторвет. Он нас строго предупреждал. Даже думать об этом человеке нельзя. И тем более говорить.
— Как хочешь, — пожал плечами Айваз.
— Какие документы были у Георгия? — спросила Альбина. — Я у него никаких документов не видела.
— Его счета. — Нужно было упрямо придерживаться этой линии.
— Какие счета? — нахмурилась она.
— Банковские, — пояснил Дронго, — они были у него в подкладке пиджака. Он их туда зашил и никому не сказал. По данным немецкой полиции можно проверить все его счета.
Он получил удовольствие, видя как они переглянулись. Айваз грязно выругался.
— Проклятая дура, сумасшедшая садистка! Мы могли бы быть миллионерами, бросить все и уехать куда-нибудь в Америку. А теперь нам придется снова возвращаться к Морису и убивать для него толстопузых бизнесменов.
