Георгий Черчесов - Под псевдонимом Ксанти
Квартира Хаджумара была обставлена так, что сразу можно было определить: здесь проживает холостяк. Стол, диван, стулья — вразброд, застыли там, куда их поставили носильщики. На окнах отсутствовали занавеси. Никаких ковров и картин. На стене висела старенькая, почерневшая гитара. Да, та самая, что прошла многие пути дороги по Испании вместе с Гарсиа. В углу стояли два все еще упакованных кресла — одно на другом. На столе свалены свертки.
Прозвучавший дверной звонок застал Хаджумара на кухне. Хаджумар сорвал со спинки стула китель, одел его и, на ходу застегивая пуговицы, направился в прихожую. Он знал, что это ОНА, и торопливо открыл дверь. На пороге стояла Лина. Она смотрела на Хаджумара и смеялась, сконфузив его. Если бы она знала, какой сюрприз он ей приготовил!
— Вот куда ты забрался! — воскликнула она. — Еле нашла… Все собрались?
— Ты первая.
Она застыла на пороге комнаты и улыбнулась:
— О-о, у тебя неплохо. — Он уловил в ее словах легкую насмешку. — Уютно. Занавески с видом города. Хорошо подобранная к обоям мебель. Это склад кресел? Здесь случайно нет тола?
Хаджумар шутливо предупредил:
— Если гостья не перестанет бранить хозяина, он взорвет квартиру и… хорошо подобранную к обоям мебель без всякого тола.
— Один ноль? — усмехнулась она.
— Сдаюсь, — шутливо поднял он руки.
Лина вдруг выпрямилась и скомандовала.
— Стоять и не двигаться с места! — Палец, точно дуло пистолета, был приставлен к груди Хаджумара. — Или вы немедленно скажете, по какому поводу вы сегодня устраиваете… как это по-осетински? Кувд! Или…
— Или? — попытался он обнять ее.
— Опустите руки! — с шутливой суровостью ответила она. — Обниматься в такой обстановке! Да я перестану уважать себя! — Она закатала рукава. — Камарада советник! Слушайте мою команду! Ориентир — гостиная, цель — привести в порядок, время — до прихода гостей. Присту-пай! — И замурлыкала популярную в те времена песню: — «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля…»
Глядя, как Лина порхала по комнате, он растроганно думал: «Вот так впредь и будет». Именно ее и не хватало в его холостяцкой квартире, которая на глазах стала преображаться.
— Занавесей нет, но зато есть торшер — последний крик моды! — Лина задорно оглянулась на него. — Камарада советник! Что с вами? Вы мне еще не ответили, в честь чего кувд.
Хаджумар враз посуровел, произнес:
— Будет объявлено о свадьбе.
Она смутилась; желая скрыть свое замешательство, деловито подступила к креслу:
— Помоги-ка мне вытащить эту тяжелую артиллерию на оперативный простор.
Он обхватил кресло руками, потащил на середину комнаты.
— Куда, куда ты его тянешь? — ужаснулась она.
— Поближе к столу, — ответил он.
— О-о святая Мария! — ахнула она. — Такие кресла и к такому столу! Они должны стоять отдельно, украшать твою гостиную… Вот так. А рядом будет красоваться торшер. — И вдруг внезапно, чуть не шепотом спросила: — О чьей свадьбе?
Он помедлил, колеблясь, сказать напрямик или сперва подготовить ее, и наконец ответил просто, точно объяснение у них давно состоялось и решение скреплено твердо и навечно:
— О нашей.
Она ждала этого, но когда услышала — растерялась и, будто не придала его словам особого значения, задумчиво произнесла:
— Сюда бы еще журнальный столик.
Он уловил в ее голосе напряженность и, догадываясь, что ей не по себе, торопливо и даже радостно воскликнул:
— А столик есть!
— Где?
— На кухне.
— А что он там делает?
— На нем хорошо гладить.
— О аллах! — в негодовании воскликнула она, предчувствуя, что ее в этом доме поджидает немало еще неожиданностей. — Твои дороги неисповедимы! Сделай так, чтобы журнальный столик оказался перед этими креслами…
Он круто повернулся, нырнул в дверь на кухню, через мгновение возвратился со столиком и со стуком приставил его к креслам:
— Аллах снизошел до твоей молитвы, женщина, — и смущенно признался: — В первый раз все приказы выполняю.
— И все ради кувда, на котором будет объявлено о… — она пристально посмотрела ему в глаза, — о чьей свадьбе? О нашей?
— Да.
Она шутливо протянула руки к потолку:
— О святая мадонна! Переводчица камарада советника выходит замуж, а я ничего не знаю.
— Я серьезно.
И тут сказался южноамериканский темперамент Лины. Обернувшись к нему, яростно закричала:
— А кто вам, камарада советник, сказал, что я собираюсь замуж?
Он растерялся от такого наскока, смущенно пробормотал:
— Лина…
— У вас на Кавказе согласия девушки не спрашивают? — прервала она его и решительно заявила: — Я ухожу!
Она видела, что ему стало не по себе, ибо он наверняка не ожидал такой реакции… Но на что другое он мог рассчитывать, заранее не согласовав с нею свои намерения? У порога Хаджумар ухватил ее за руку, обнял за плечи:
— Лина…
— Отпустите, — вырвалась она. — Я ухожу! Как вы смели без меня за меня все решить?
Он решительно встряхнул ее, резко заявил:
— Свадьбу сыграем в воскресенье.
— В воскресенье? — возмутилась она. — С ума сойти! Осталось два дня, а надо сшить платье, купить туфли. Да все надо! Нет! Я ухожу! — И стала вырывать руку.
— «Друзья, мы пригласили вас, чтобы сообщить вам о нашей свадьбе», — объявишь ты, — вновь встряхнув ее, сказал он.
— Я объявлю? — опять возмутилась она. — Нет, это ты объявишь!
— Хорошо, я, — улыбнулся он.
Улыбка успокоила ее. Но все-таки она упрямо произнесла:
— А если я не хочу за тебя?
И тут вскипел он:
— Ах, не хочешь! — Он не только отпустил ее руку, но еще и сам подтолкнул к двери. — Можешь идти!
— Идти? — Глаза ее сузились в гневе. — То есть как? — И вдруг ее ноздри затрепетали. — Чем-то пахнет.
— Несбывшимся счастьем! — парировал он.
— Горелым, — возразила она.
— Мой шашлык! — спохватился он и бросился на кухню.
Он очень гордился тем, что у него был один из лучших в Москве — по его, естественно, определению — мангалов и что ему удается делать в типичной московской квартире такие же шашлыки, какие пробуешь только в горах Кавказа. И вот теперь так опростоволоситься! Он торопливо срывал с шампуров обгорелые куски мяса и нанизывал на них новые — к приходу гостей он должен обязательно приготовить превосходный шашлык! Честь горца была под угрозой. Когда раздался звонок, он, не отрываясь от своего занятия, крикнул Лине:
— Принимай гостей!
— Вот так, — сказала сама себе Лина. — Только дашь согласие стать женой — и уже приказы. По доброй воле становишься рабыней.
Конечно же, он, и только он, Гарсиа, должен быть первым из гостей в этом доме. Он стоял на пороге и широко улыбался. Увидел Лину, глаза его еще сильнее заблестели, и он шутливо спросил:
— Здесь живет знаменитый испанский тореадор?
— Его ищет известный матадор? — в тон ему воскликнула Лина.
И тут она заметила за его спиной девушку. Стеснительная, она совсем зарделась под любопытным взглядом Лины.
— Я не один, — поспешил сообщить, увы, с опозданием, Гарсиа.
— Входите в комнату, — посторонилась Лина.
Увидев выглянувшего из кухни Хаджумара, девушка совершенно растерялась, однако сумела сообщить:
— Я Наташа… Здравствуйте!
Гарсиа закричал:
— Ксанти! Как давно я тебя не видел! — Он обернулся, указал девушке пальцем на Хаджумара. — Наташа, это…
— Я вас знаю, — торопливо перебила его Наташа. — Мне Гарсик о вас столько рассказывал!
— Гарсик? — усмехнулась Лина.
— Это я, — пришел на помощь смутившейся девушке Гарсиа и гордо поглядел на Хаджумара и Лину. — Красивая, а?
— Красивая, красивая, и очень молодая, — успокоил его Мамсуров.
— За некрасивой испанец ухаживать не станет, — тотчас же заявил Гарсиа. — Закон!
— По законам стал жить, анархист? — спросил Хаджумар и подмигнул девушке: — Ваша заслуга?
— Чего мы стоим? — спросила Лина. — Гости прибыли, а стол еще не накрыт. — Она стала разворачивать свертки. — Колбаса… Сыр… Вино… Коньяк… Вино… Колбаса… Шампанское… Колбаса… Опять колбаса… Полковник Ксанти, у вас испортился вкус.
— Там есть и другое, — махнул в сторону кухни Хаджумар.
— Тогда нам с Наташей надо туда, — обняла за плечи девушку Лина. — Вы мне поможете?
— Понравилась? — нетерпеливо спросил Гарсиа у Хаджумара.
— Понравилась, — кивнул головой Мамсуров.
— Я на ней женюсь, вот увидишь, — пригрозил неизвестно кому Гарсиа.
— Верю, — засмеялся Хаджумар.
Гарсиа глубоко вздохнул:
— Наконец-то ты вернулся! Поговорить надо… Я училище закончил, экзамены на отлично сдал. — И вдруг резко закричал: — Но меня никуда не посылают! Никуда! — Он схватил за рукав Хаджумара, просительно заглянул к нему в глаза. — Возьми меня с собой, а? Ты же часто уезжаешь… на Дальний Восток.
