Чингиз Абдуллаев - Среда обитания
– Кто это сделал? – У Льва Давидовича дрогнул голос, когда он взглянул на две искореженные машины.
– Вот этот тип. Я думаю, что он помощник нашего эксперта, – показал на Вейдеманиса Матвей Константинович.
– Он ваш помощник? – спросил Деменштейн, обращаясь к Дронго.
– Уходите, – отвернулся он, – я не хочу с вами разговаривать.
– Вы же видите, что я был прав, – сказал немного растерянный Лев Давидович, – Погосов работал на них, и в последний момент они решили его убрать, чтобы не оставлять такого опасного свидетеля.
– Мы проверили их документы, – сообщил Суровцев, – это сотрудники службы безопасности компании Френкеля.
– Все совпадает, – кивнул Деменштейн, – я же говорил, что мы верно вычислили предателя. Вы помните, как он не верил в то, что Неверов остался жив. Он единственный тогда вас поддержал. Я еще подумал, что вы заблуждаетесь, а он попал под ваше влияние. Но оказалось, что все гораздо серьезнее.
– Отойдите отсюда, – вздохнул Дронго. – Не говорите таких слов хотя бы в присутствии убитого. Он не был ни в чем виноват.
– Вы опять пытаетесь сделать хорошую мину при плохой игре, – скривил губы Лев Давидович. – Неужели вы еще не поняли, что Погосов был их человеком и они просто убирали опасного свидетеля?
– Это вы ничего не поняли, – он разговаривал с президентом компании, сидя на тротуаре и даже не поднимая головы. – Если бы Погосов работал на Френкеля, то почему тогда ваш бывший компаньон не знал, где находится Неверов, и предложил мне искать его вместе? Почему тогда Погосов просто не сдал Неверова Френкелю и не получил свои гарантированные миллионы? Безо всяких усилий и затрат. Об этом вы хотя бы подумали?
Лев Давидович посмотрел по сторонам. Так с ним никогда не разговаривали. Его сотрудники отворачивались в сторону, стараясь не встретиться с ним взглядом. Ведь все они до сегодняшнего дня были коллегами Ашота Борисовича.
– Почему? Тогда почему они его убрали? – нервно спросил Деменштейн.
– Я же просил вас подождать до завтра, – поморщился Дронго, – а вы все испортили. Эти две жизни, – он показал на водителя «БМВ» и на убитого Погосова, – на вашей совести. Кажется, скоро будут и три, – взглянул он на убийцу, – если сейчас не приедет машина «Скорой помощи».
– Не понимаю, что может завтра измениться, – нервно произнес Лев Давидович.
– Все, – ответил Дронго. – Если хотите, я сейчас встану и скажу вам только одну фразу. После которой вы поймете, насколько ваша непомерная гордость и самолюбие сегодня испортили все мое расследование. Только одну фразу.
– Какую фразу? – спросил Деменштейн.
– Уходите, – попросил его Суровцев, взяв за руку, – не нужно здесь стоять. Это очень опасно. Возможно, за нами следят. Уходите. Сейчас приедет милиция, вам не нужно здесь оставаться.
– Подождите! – вырвал свою руку Лев Давидович. – Какую фразу он мне хочет сказать? Я хочу узнать. Что он еще может сказать? Этот выскочка, этот придуманный персонаж, этот полупрофессионал, который не смог нормально провести расследование. Что он мне может сказать? Пусть скажет, я хочу услышать.
– Уходите, – снова попросил Матвей Константинович, – здесь вам нельзя оставаться.
– Пусть он мне все объяснит! – крикнул Деменштейн.
– Он расскажет вам обо всем завтра, – предложил Суровцев.
– Нет! – разозлился Лев Давидович. – Я хочу наконец знать, что происходит. Может, он действительно умнее всех нас и мы ничего не понимаем. Пусть он наконец откроет свои уста и скажет мне правду.
Дронго поднялся. Очевидно, вид у него был очень решительный. Между ним и президентом компании встали сразу двое сотрудников охраны. Но в такое мгновение нельзя остановить человека. Тем более тренированного профессионала с его баскетбольным ростом в метр восемьдесят семь и весом почти в сто килограммов. Охранники были здоровыми ребятами, но в эту ночь у них не оставалось ни единого шанса. Дронго просто отбросил обоих, как ненужные кегли. Оба упали на тротуар, Дронго шагнул к Деменштейну и очень непочтительно схватил его за пиджак. Затем наклонился и сказал свою фразу. Потом, подумав, добавил еще одну. И через мгновение третью. Очевидно, третья была сочным ругательством. Услышав некоторые слова, Суровцев даже усмехнулся.
Дронго повернулся и пошел к своему другу, чтобы помочь ему подняться и поехать в больницу. Со всех сторон уже слышался шум сирен подъезжавших машин «Скорой помощи» и автомобилей Госавтоинспекции.
– Подождите, – крикнул ему Деменштейн, – я ведь ничего не знал! Вы могли хотя бы намекнуть.
– Молчите, – махнул рукой Дронго, – хотя бы сейчас не делайте свою ошибку абсолютно непростительной.
Суровцев снова взял за руку Льва Давидовича, пытаясь его увести, но он опять вырвался. Подошел к Дронго, помогая ему поднять Эдгара Вейдеманиса.
– Я был не прав, – тихо сказал Деменштейн, – и готов извиниться.
Они вдвоем подняли Эдгара. Тот закусил губу, чтобы не стонать от боли. К ним уже спешили врачи и санитары. Эдгара осторожно положили на носилки.
– Я еду с тобой, – твердо произнес Дронго.
Вейдеманиса понесли к машине «Скорой помощи». Другие санитары подняли тяжелораненого убийцу.
– Подождите, – снова попросил Лев Давидович, останавливая перепачканного в крови и грязи Дронго, – я все понял. Я был не прав. Эта история выбила меня из нормального душевного равновесия. Вы должны меня понять. Извините меня.
– Извиняйтесь перед Погосовым, благодаря вашему стилю он уже точно никогда не будет у вас работать, – посоветовал Дронго. – Если бы сегодня Эдгар погиб из-за вас, то боюсь, что меня не смогли бы остановить ваши сотрудники. И я бы выбросил вас из просторного кабинета вашего офиса.
Деменштейн стоял, опустив голову. Суровцев не понимал, что произошло с их боссом, который неожиданно превратился из такого самоуверенного и наглого хозяина в смущенного и растерянного свидетеля происшедшего.
– Я вам завтра позвоню, – твердо сказал Лев Давидович. И, повернувшись, пошел обратно в офис своей компании. Он шел, опустив голову и ни на кого не смотря.
– Что вы ему сказали? – спросил Суровцев.
– Объяснил, что он самодовольный индюк, – прошипел Дронго.
Матвей Константинович нахмурился. Он и сам ничего не понимал. С одной стороны, эта распечатка телефонных разговоров, как бы точно фиксирующая возможную вину Ашота Погосова. А с другой стороны, это непонятное нападение. Он слышал, что именно сказал эксперт их патрону. Матвей Константинович понимал, что Дронго был абсолютно прав. Если его покойный заместитель работал на Френкеля, то зачем тогда олигарху посылать убийцу для расправы с Погосовым? И зачем Ашоту нужна была вся эта непонятная игра? Если он точно знал, где находится Неверов и его документы, то достаточно было просто позвонить Френкелю и сразу получить все свои деньги.
Он посмотрел на Дронго и пожал плечами. В этом деле было столько непонятных ходов. Интересно, что именно мог сказать Дронго Льву Давидовичу, если тот неожиданно и так резко сменил свое мнение и настроение. Нужно будет завтра у них узнать, решил для себя Матвей Константинович. Он даже не мог предположить, каким потрясением станет для него завтрашний день. Возможно, самым сильным в его жизни.
Глава 17
Почти всю ночь Дронго провел в больнице. У Эдгара нога оказалась сломанной сразу в двух местах. Ему наложили гипс, сделали уколы. В четвертом часу утра в больницу приехали следователь и помощник прокурора. Они провели импровизированный допрос, записав показания Вейдеманиса и Дронго на пленку, чтобы завтра оформить все надлежащим образом. Сотрудники Суровцева уже успели дать показания. Все было понятно без лишних разъяснений. Конечно, Эдгар спасал жизнь своего друга и действовал достаточно целесообразно и решительно. Но с точки зрения закона, он сознательно врезался в чужую машину, убив одного и тяжело ранив другого человека. То есть совершил умышленное преступление, которое нельзя было квалифицировать даже как нарушение пределов необходимой обороны, ведь самому Вейдеманису ничего не грозило. В жизни часто бывают аналогичные случаи, когда закон и целесообразность, правовая и моральные нормы не совсем соответствуют друг другу. За подобную «аварию» Эдгару могли предъявить обвинение, способное привести к осуждению на срок до восьми лет заключения. А если авария оказалась совершена непреднамеренно, то обвинение можно было переквалифицировать по другой статье. Стоило лишь заявить, что, случайно проезжая мимо, автомобиль Вейдеманиса столкнулся с автомобилем «БМВ», когда убийцы пытались скрыться с места преступления. Но все свидетели видели, как общались друг с другом Дронго и Вейдеманис.
Однако сотрудники Суровцева в один голос утверждали, что это была случайная авария, выгораживая Вейдеманиса. В свою очередь, Дронго заявил, что случайно оказался в этом районе города и стал свидетелем ужасной аварии, когда «БМВ», нарушая все правила, пытался скрыться с места происшествия. Формально все было правильно. «БМВ», развернувшись у здания компании, оказался на противоположной стороне улицы, где не должен был находиться.