Ноэл Бен - Кремлевское письмо
Когда они выходили из купе, спутник Роуна оставил папку на сиденье, а дверь незапертой. Роун заметил, что любой мог войти и взять папку.
— Пусть берут, — услышал он в ответ.
Роун вызвался остаться и покараулить, но его спутник настойчиво повторил, что не хочет есть один, и они отправились в вагон-ресторан. Из этого Роун заключил, что те трое, скорее всего, были поблизости и следили за купе. Когда поезд прибыл на Шарлоттский вокзал, пожилая пара с внуком удалилась. Официант поставил перед Роуном чашечку с серебряным кофейником и быстро отошел. Роун даже не успел заказать сливки. Мысли его крутились вокруг прочитанных шифровок. Его мучило чувство, что он упустил нечто важное. Роун посмотрел на толпу, медленно движущуюся по залитому светом перрону, и увидел своих спутников из лимузина. Он узнал свой сумку. Они протолкались сквозь людское море и скрылись в здании вокзала.
— Что-нибудь не так? — Его сопровождающий сидел с сигарой напротив и наливал себе кофе.
— Моя сумка только что сошла с поезда.
— Могу дать вам кое-что из своих вещей.
— А купе никто не охраняет.
— Кофе хотите? А что, сливок нет?
Роун не ответил. Он протянул чашку, и мужчина налил ему тепловатого кофе.
— Вы отлично справились с шифровками. Лучше, чем я думал.
— Я много этим занимался.
— Знаю.
— Что-то в этих сообщениях не сходится.
— Вы почти все разгадали.
— Почти. Но не все. Не могу до конца понять, кто стоит за «Дядей Моррисом» и «Милой Элис».
— Вернемся в купе.
Мужчина оставил на столике деньги и поднялся.
Когда они вернулись, постели были заправлены, а вещи из сумки Роуна аккуратно разложены на одеяле. Взамен сумки лежал небольшой чемоданчик. И еще появился черный металлический ящик, которого раньше не было.
— По-моему, я понял, что не так! — воскликнул Роун.
— Ну что же, послушаем.
— Сначала я думал, что «Милая Элис» и «Дядя Моррис» — часть какой-то крупной организации. Это могли быть кодовые названия спецслужб или клички отдельных агентов. Я остановился на первом, главным образом потому, что эти имена в шифровках стоят особняком. Я хочу сказать, имена типа «Перечница», «Аннабел Ли» и «Сэм Макги» сразу дают какое-то представление о человеке, его специализации. А «Милая Элис» и «Дядя Моррис» — нет. Именно поэтому я решил, что за ними стоят ведомства или агентурные сети. «Элис» и «Морриса» скорее можно сравнить с узлом связи, чем с отдельными абонентами. Я был почти уверен, что за этими именами стоят не конкретные люди, а разведслужбы. Однако несколько деталей убедили меня, что это не так. Прежде всего, я ведь читал оригиналы.
— Ну, это могут быть и копии.
— Нет, это оригиналы. Я уверен. На копиях обязательно были бы отметки о секретности. А на этих — нет. Однако ясно, речь идет об очень секретном деле. Я сужу об этом не только по тексту шифровок. Даже то, как я сюда попал, говорит, что дело серьезное и срочное. Отметки «Секретно» и «Совершенно секретно» используются во всех крупных операциях, уж я-то знаю. Обычно в них занято очень много сотрудников, и важно, чтобы каждый знал не больше положенного. А в этом деле, секретность, кажется, никого не волнует. Я уверен, просто известно, кто прочтет материалы. В особо крупных операциях обычно обходятся без бюрократических проволочек. Из этого я делаю вывод, что работают люди, весьма независимые от чиновников.
— Отличный вывод. Но я думаю, отсутствие грифа «Секретно» для этого маловато.
— Это еще не все, — продолжал Роун, — прежде всего, в нашем деле не принято пользоваться телеграфной связью. Все разведслужбы имеют свои специальные каналы связи и внутри страны, и за ее пределами. Если в этом деле задействованы серьезные разведслужбы, зачем им рисковать и пользоваться открытой связью? Не думаю, чтобы они пошли на такое. Это больше похоже на переписку двух людей, чем двух ведомств. Речь идет об исключительно деликатном деле. Иногда мне кажется, что эти люди не хотят, чтобы разведслужбы знали о нем вообще. И еще одно убеждает меня, что дело это неординарное. Телеграммы переданы открытым текстом. Смысл не очень ясен. Но это и не шифр. В любом большом деле переписка была бы зашифрована и засекречена. Открытая связь наводит на мысль, что агенту просто некогда было составлять шифровку или он не умеет этого делать.
— А вам не приходило в голову, что дело не такое уж важное?
— Я думал об этом, — признался Роун, — но отбросил эту мысль по нескольким причинам.
Прежде всего — мое увольнение. Думаю, решение о нем принималось не в Министерстве ВМС и даже не в Министерстве обороны, а выше. На таком уровне вряд ли будут заниматься обычными операциями. Зачем я им понадобился, не знаю, но то, как я сюда попал, говорит о многом. Еще одно указывает на важность операции. Кто бы ни были «Милая Элис» и «Дядя Моррис», им и в голову не пришло поискать нужного агента в других организациях. Они искали только в «А&Р» и в «библиотеке». Если бы там оказался нужный человек, они бы его получили сразу же.
И последнее. Я сужу о важности операции по числам. Между 18 и 20 сентября было послано шесть сообщений. Чтобы их подготовить, пришлось просмотреть массу материала, потратить очень много времени. На такую работу уходит дней десять, самое малое неделя. А в нашем случае все сделано за три дня. Как только «Милая Элис» и «Дядя Моррис» появляются на сцене, все приходит в движение, происходят важные события.
— Так вы считаете, они — отдельные агенты?
— Не совсем уверен, — ответил Роун, — они либо часть очень маленькой организации, либо агенты, связанные с весьма мощными структурами.
— Тогда продолжим? — предложил мужчина, протягивая еще одну папку.
Роун открыл ее.
ВЕЩ.ДОК.: 7
ДАТА: 21 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: СТИХИ
КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС
ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА
ЖАРКОЕ ОСТЫЛО. ВЫ МОЖЕТЕ ПРИСЛАТЬ «РАЗБОЙНИКА»?
Роун понял: положение ухудшилось. Он перевернул страницу.
ВЕЩ.ДОК.: 8
ДАТА: 22 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: СТИХИ
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
КНИГА ЗАПРЕЩЕНА В БОСТОНЕ. СОМНЕВАЮСЬ, ЧТО ЦЕНЗОРЫ ПРОПУСТЯТ ЕЕ.
Итак, «Разбойник» исключается. Интересно, кто «цензоры»? Ясно, что власти у них больше, чем у «Милой Элис» и «Дяди Морриса». Роун продолжил чтение:
ВЕЩ.ДОК.: 9
ДАТА: 22 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС
ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА
КНИГА НЕОБХОДИМА.
Роун обратил внимание, что предмет изменился. Он чувствовал, «Дядя Моррис» решился на что-то.
ВЕЩ.ДОК.: 10
ДАТА: 23 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
ЦЕНЗОРЫ УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО «РАЗБОЙНИК» СГОРЕЛ. «А&Р» ЗА.
Роун задумался. «Цензоры» утверждают, «Разбойник» сгорел. Это могло означать, что он мертв, с ним нет связи или ему закрыт въезд в страну. Смысл последней фразы был неясен.
ВЕЩ.ДОК.: 11
ДАТА: 23 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС
ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА
ПО ПОСЛЕДНИМ ДАННЫМ, «РАЗБОЙНИК» ВСЕ ЕЩЕ В ПЕЧАТИ. ВЫШЛИТЕ ОДИН ЭКЗЕМПЛЯР НЕМЕДЛЕННО.
Из сообщения Роун заключил, хотя «цензоры» и утверждали, что «Разбойник» мертв, «Дядя Моррис» мог доказать обратное. Более того, он настойчиво требовал прислать именно «Разбойника». Роун не понимал, каким образом «Дядя Моррис» знал, что «Разбойник» жив, а «Милая Элис» — нет.
ВЕЩ.ДОК.: 12
ДАТА: 24 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
ЦЕНЗОРЫ УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ВАС ДЕЗИНФОРМИРОВАЛИ. ОНИ ТАКЖЕ ЗАЯВЛЯЮТ, ЧТО ЭТОЙ КНИГИ НЕТ НА ПОЛКАХ НИ ОДНОЙ ИЗ ТРЕХ БИБЛИОТЕК.
«Цензоры» не отступали от своей версии. Они настаивали, что «Разбойник» мертв. Они даже проговорились, что «три библиотеки» не хотели бы иметь с ним дела, будь он жив. «Три, — подумал Роун, — три главных управления? ЦРУ, ЦРЦ и ФБР? Возможное объяснение. Но кто же все-таки „цензоры“?»
ВЕЩ.ДОК.: 13
ДАТА: 24 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК
КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС
ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА
МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ ПРИВЕСТИ ОЩИПАННОГО ФРЕДА НА ЧАЙ?
Роун ничего не понимал. Он посмотрел на своего спутника. Тот спал. Роун продолжил чтение:
ВЕЩ.ДОК.: 14
ДАТА: 25 СЕНТЯБРЯ
ПРЕДМЕТ.: РАЗБОЙНИК
КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ
ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС
ДЛЯ МЕНЯ ГЛАЗ НЕТ. ЦЕНЗОРЫ ЕГО ОБРАБАТЫВАЮТ. ЕСТЬ ЛИ У БЕЗЗУБОГО ТОНИ ГИТАРА?
Роун перечитал это сообщение, а затем и предыдущее. «Ощипанный Фред» был, похоже, последней надеждой. Но или он не хотел прислушаться к «Милой Элис», или она не могла связаться с ним. Мешали «цензоры». Они вовсю обрабатывали «Фреда». «Милая Элис» считала, что только «Беззубый Тони» мог убедить его. Но Роун плохо представлял, кто такой «Беззубый Тони», и еще меньше — «Ощипанный Фред».
