Сергей Бакшеев - Шпион из-под воды
– Но…
В трубке послышались короткие гудки. Грустный Заколов вернул ее на рычаг и тут же вздрогнул. Под рукой задребезжал телефон. Он с удивлением услышал голос Ларисы Трушиной.
– Заколов? Наконец я до тебя дозвонилась. Я буду говорить тихо. Я в штабе, тут офицеры кругом.
– Говори быстрее. – Тихон догадался, что у Ларисы есть важные новости.
– Какой ты нетерпеливый.
– Лариса, пожалуйста, быстрее. – Тихон боялся, что телефон вот-вот отключат.
– Девушки любят, когда их уговаривают.
– Лариса, умоляю. Ты нашла человека с перебинтованной рукой?
– Да, – смилостивилась девушка.
– Григорьев помог?
– В какой-то степени.
– Кто он?
Лариса, как подобает актрисе, все-таки выждала паузу и четко, разделяя слова, сообщила:
– Это он сам!
В трубке что-то щелкнуло. Связь прервалась.
24
Допрос над пропастью
Получив ошеломляющую информацию от Ларисы, Тихон уже не мог сосредоточиться на численных методах решения уравнений Эйлера.
Так вот кто является шпионом. Лейтенант Григорьев! Он прекрасно знал о ракетном комплексе С-300 и спешил попасть на испытания. Это раз! В день его прилета в городе заработал вражеский передатчик. До этого никаких тайных радиосигналов в окрестностях полигона не фиксировалось. Это два! В самолете Григорьев хвастался перед Ларисой, что хорошо плавает. Про акваланги он не упоминал, так на то он и шпион, чтобы хранить язык за зубами. Это три! И, наконец. Лейтенант всеми силами стремился подружиться с девушкой, когда узнал, что ее отец – главный конструктор новейшего вооружения! Григорьев продолжает проявлять настойчивость, и уже звонил Трушиной с просьбой о свидании. Да и по фигуре полуночный аквалангист очень похож на подтянутого лейтенанта. А волевой подбородок, торчавший из-под маски? Один в один как у подлеца Григорьева!
Сейчас взволнованному студенту казалось, что и походкой, и характерным движением плеч таинственный аквалангист сильно смахивал на Олега Григорьева. Хотя он видел лейтенанта в движении всего один раз, при выходе из самолета.
Нет! Не один!
Внезапное воспоминание острой болью отозвалось в сердце Тихона. Второй раз он встретил Григорьева в госпитале сразу после убийства Виктора Королькова! Лейтенант оказался там под предлогом какой-то дурацкой лампочки во рту. Такой анекдотичный случай кого угодно собьет с толку. А если это хитрый ход, и он приходил, чтобы расправиться с Корольковым? Ведь Виктора пыталась завербовать вражеская разведка, и он мог разоблачить агента.
Не слишком ли много странных совпадений для одного лейтенанта?
И вот теперь Лариса сообщила о его перебинтованной руке. Улики, конечно, косвенные. Пресловутый офицер Советской армии всё будет отрицать и прикидываться дурачком, уж очень ловко это у него получилось с лампочкой. Как же его расколоть?
Заколов нервно тер лоб и покусывал нижнюю губу.
А зачем с врагом миндальничать! Надо припереть Григорьева к стенке и силой заставить признаться. Просто и эффективно. Только после этого можно будет с уверенностью сдать шпиона следственным органам. Значит, необходимо пересечься с лейтенантом в укромном месте. С этим должна помочь красавица Лариса.
– Что-нибудь случилось? – поинтересовался Александр, заметив калейдоскоп гримас на лице Заколова.
– Кажется, мы вычислили шпиона.
– Только кажется?
– Вечером выясню окончательно, – решительно заявил Тихон. – Ты мне поможешь?
– Что за вопрос.
Друзья договорились о встрече, и неугомонный Заколов покинул вычислительный центр. Не имея возможности связаться с Ларисой Трушиной, он направился к гостинице "Люкс", в которой решил дождаться девушку. Окно в ее номере осталось приоткрытым. Тихон залез внутрь и, не долго думая, плюхнулся на заправленную постель. Бессонная ночь дала о себе знать. Глаза сами собой сомкнулись, уставший организм отключился, чтобы восстановить силы.
Проснулся Заколов от назойливого бумканья в правом ухе. Рядом лежал портативный японский магнитофон, из которого гремела ритмичная музыка "Бони М". Чья то рука приглушила громкость. Тихон окончательно разодрал сонные глаза и приподнялся на локтях. Над ним возвышалась озорная Лариса.
– Ну ты и дрыхунчик! Тебя только так можно разбудить.
– Не могла придумать более щадящий способ? – Заколов прикрыл ухо, потерявшее чувствительность.
– Представь себе, пробовала.
– Какой же?
– Поцелуем.
– И… я не отреагировал?
– Нисколечко.
– Разрешите исправиться? Я опять закрываю глаза.
– Обойдешься. Не всё коту масленица.
Тихон вспомнил, ради чего он здесь оказался и вмиг посерьезнел.
– Я думаю, на острове мы столкнулись с лейтенантом Григорьевым. У него точно рука перебинтована?
– Да.
– Правая?
– Заколов, за кого ты меня принимаешь? За блондинку? Я натуральная рыжая.
Девушка гордо взметнула медные кудри. Она продолжала стоять около постели в вызывающе короткой джинсовой мини-юбке. Нос Тихона располагался на уровне ее голых коленок. Его окончательно проснувшиеся глаза со значением прошлись снизу вверх по ее фигуре, скользнули обратно и зафиксировались на стройных подрумяненных южным солнцем бедрах девушки.
– Рыжая – бесстыжая, – с масляной улыбкой произнес Тихон.
– Нахал!
Парень перехватил летящую к нему ладошку, жадно поцеловал ее и шепнул:
– Этим ты мне и нравишься.
– Лучше бы молчал, если не умеешь делать комплименты, – по-дружески упрекнула Лариса и вырвала свою руку.
Тихон сел на край кровати, нахмурился.
– Мне надо встретиться с Григорьевым… Как будто случайно, в уединенном месте. Лариса, ты не могла бы…
– Уже сделала, – бойко отрапортовала девушка, присев рядом.
– Что сделала?
– Пригласила Олега на свидание.
– И что он?
– Согласился.
– Ты просто чудо, как догадлива.
– Хорошенькие дела! Я надеялась, тебя это расстроит.
Тихон покосился.
– Но это же будет ненастоящее свидание.
– Как знать. Олег очень даже мил. И, в отличие от тебя, в его глазах – всегда огонь!
– Я прихвачу огнетушитель.
Девушка демонстративно насупилась.
– Ты второй раз хочешь использовать меня как приманку.
– Лариса, больше этого не повторится…
– И ты сразу потеряешь ко мне интерес.
Тихон попытался обнять девушку.
– Лариса, ты самая красивая на свете…
– Ладно, ладно. Знаю я мужиков. – Девушка передернула плечами, освобождаясь от объятий. – Когда вам что-нибудь надо, вы такие песни поете, а потом…
– Лариса, ну что ты, – Тихон мягко поцеловал девушку в лоб.
Она склонила голову на его плечо и пожаловалась:
– Мне приходилось играть. Я как подумала, что он действительно опасный шпион с аквалангами и ножом, то стало так страшно. Но я улыбалась… Я представила, что это кино, и я играю роль коварной соблазнительницы.
– Ты – прелесть. Ты самая лучшая актриса, – Тихон гладил волосы девушки. – Когда у вас свидание?
– В девять.
– Довольно поздно.
– Он раньше не может.
– А где?
– На площади, около памятника Ленину.
– Очень романтичное место.
Трушина пожала плечами.
– Григорьев сам предложил. По-моему, он других мест в городе не знает.
– Ну что ж, для нашей цели место неплохое, – Заколов уже разрабатывал план предстоящей встречи со шпионом. Он похлопал рукой по компактному магнитофону. – Этот магнитофончик пишущий?
– Разумеется.
– Тогда мы запишем твою роль для компетентных органов. Я объясню, что делать.
Около девяти часов вечера Тихон Заколов притаился на плоской крыше девятиэтажного жилого дома, выходящего на центральную площадь города. Отсюда как на ладони были видны гостиница "Россия", гарнизонный дом офицеров, сокращенно именуемый ГДО, и стандартный памятник Ленину.
Электронные часы на фасаде гостиницы показывали 20:56, когда перед монументом появился запыхавшийся лейтенант Олег Григорьев. В перебинтованной руке он сжимал одинокую розу, старательно пряча ее за спиной. Тихона немного задело то, что лейтенант пришел на свидание с цветком, изображенным у Ларисы рядом с самым интимным местом. Как он угадал ее вкус?
За спиной Заколова скрипнула открывшаяся дверца, и на крыше появился Александр Евтушенко.
– Еще немного, и ты бы опоздал, – с укором произнес Тихон.
– Шпион уже здесь? – не обращая внимания на недовольный тон Заколова, озабоченно спросил Евтушенко.
– Наш лейтенант только что явился.
– Или он слишком шустрый, или это не он. – Евтушенко выглянул на площадь.
– Не высовывайся! Всех агентов учат засекать слежку, – одернул друга Тихон. – Он, не он… Что ты имеешь в виду?
– Я невольно подслушал разговор отца по телефону, – Евтушенко сел на крышу, привалившись спиной к кирпичному выступу. – Час назад засекли новый радиосигнал.
