Джек Хиггинс - Эпицентр бури
– Звучит как анекдот.
– Совсем недавно служащие одной фирмы, нанятые для очистных работ, причем они прошли проверку, оказались обладателями фальшивых документов. Некоторые имели даже разрешение работать в министерстве внутренних дел и других министерствах.
– Так, все, что вы говорите, означает, что случаются ошибки.
– Совершенно верно. – Она поколебалась, потом спросила: – Вы имеете в виду что-то конкретное?
– Снайперская винтовка, выстрел с крыши дома напротив, когда он будет выходить из двери?.. Нет. Это не годится. У меня действительно еще нет четкого плана сейчас, но я что-нибудь придумаю. Я всегда нахожу решение.
Официант принес заказанный ими суп.
– Запах замечательный, им одним можно насытиться. Давайте начнем.
После ужина Диллон проводил Таню до двери ее дома. Шел легкий снежок, было очень холодно.
– Такая погода должна напоминать вам о доме.
– О доме? – Она растерянно посмотрела на него, потом рассмеялась. – Вы имеете в виду Москву? – Она вздохнула: – Это было так давно. Не хотите подняться?
– Нет, спасибо. Уже поздно, и я хочу спать. Завтра утром я буду в гостинице, скажем, до полудня. Вряд ли я останусь там обедать. Вернусь после двух, так что вы сможете меня найти.
– Хорошо, – сказала она.
– Тогда до свидания. Она закрыла дверь. Диллон повернулся и ушел. Когда он свернул за угол и вышел на Бейсуотер-Роуд, из подъезда дома напротив вышел Гордон Браун и взглянул на Танины окна. В квартире зажегся свет. Он постоял немного, потом вздохнул и пошел прочь.
На следующее утро температура в Париже поднялась на несколько градусов и снег начал таять. Около полудня Мэри и Арну подъехали в черном «ситроене» полковника и подобрали Броснана. Он ждал их возле своего дома на набережной Монтебелло в плаще, твидовой кепке и с чемоданом в руке. Шофер уложил чемодан в багажник, а Броснан устроился па заднем сиденье.
– Что-нибудь есть? – спросил он. – Абсолютно ничего, – ответил полковник. – Я уверен, что он уже там. А что Фергюсон? Мэри взглянула на свои часы:
– Он должен сейчас быть у премьер-министра, чтобы предупредить его о серьезности ситуации.
– Это, по-видимому, все, что он может сделать, – заметил Броснан. – Ну и поставить в известность другие секретные службы.
– А что предпримете вы, друг мой? – спросил Арну.
– Нам известно, что он работал в Лондоне на ИРА в тысяча девятьсот восемьдесят первом. Я уже говорил Мэри – ему придется использовать свои связи в преступном мире, чтобы достать все необходимое. Он всегда так действует и на этот раз поступит так же. Поэтому я должен увидеться с моим старым приятелем Харри Фладом.
– Этим грозным господином Фладом? Капитан Таннер рассказывала мне о нем. Но что, если он не сможет помочь?
– Есть еще варианты. В Ирландии – в Килри, недалеко от Дублина, – живет мой старый друг Лиам Девлин. Нет ничего, чего бы он не знал о деятельности ИРА за последние несколько лет, в том числе и о боевиках. Таковы мои соображения. – Броснан закурил и откинулся на сиденье. – Я доберусь до этого подонка – так или иначе. Я достану его.
Шофер отвез их в конец аэродрома Шарль де Голль, где стояли личные самолеты. «Леар» ждал их на площадке в полной готовности. Не понадобилось никаких формальностей. Все было сделано заранее. Шофер поднес чемоданы к самолету, где стоял второй пилот.
– Капитан, – обратился Арну к Мэри, – если вы позволите… – Он легко поцеловал девушку в обе щеки. – Л вы, дружище, – обратился он к Броснану, – не забывайте, что всякий раз, когда отправляешься в путь, чтобы отомстить, надо вырыть две могилы.
– Философствуете, полковник? – сказал Броснан. – Это в ваши-то годы? До свидания.
Они пристегнули ремни. Второй пилот поднял трап, закрыл дверцу и прошел в кабину.
– Вы знаете, Арну прав, – заметила Мэри.
– Я знаю. Но ничего не могу поделать.
– Я понимаю вас, поверьте, – сказала она, и в этот момент самолет взлетел.
Когда Фергюсона привели в кабинет, премьер-министр стоял у окна с чашкой в руке. Он повернулся и улыбнулся:
– Чай всегда освежает, бригадир.
– Часто говорят, господин премьер-министр, что именно благодаря чаю мы смогли выстоять в этой войне.
– По крайней мере, он помогает мне справиться с лавиной дел. Как вы знаете, каждое утро в десять я провожу заседание кабинета по военным вопросам. Кроме того, есть срочные вопросы, связанные с Персидским заливом.
– И повседневная работа по управлению страной, – добавил Фергюсон.
– Да, мы делаем все, что можем. Никто еще никогда не говорил, что политика – легкое дело, бригадир. – Он поставил чашку на стол. – Я прочитал ваш последний доклад. Вы полагаете, что этот Диллон где-то здесь, в Лондоне?
– Мы пришли к такому мнению, господин премьер-министр, из-за того, что он сказал Броснану.
– Вы предупредили все спецслужбы?
– Конечно, но, видите ли, мы не можем описать его. Есть, правда, некоторые данные: небольшого роста, светлые волосы и тому подобное. Но Броснан считает, что теперь Диллон выглядит совершенно по-другому.
– Может быть, нам стоит использовать прессу?
– Да, это мысль, – сказал Фергюсон, – но я сомневаюсь, что будет какой-нибудь результат. Что они могут написать? Что в интересах проводимого расследования полиция хотела бы связаться с человеком по имени Син Диллон? Но у него уже другое имя. Что касается его внешности, мы не знаем, как он сейчас выглядит, а если бы и знали, это все равно ничего бы не дало.
– Бог мой! Да вы готовый журналист, Фергюсон! – Премьер-министр громко рассмеялся.
– Конечно, мы могли бы дать трагические заголовки, например: «Шакал из ИРА подбирается к премьер-министру».
– Нет, никакой подобной чепухи, – твердо сказал Мейджор. – Кстати, насчет вашего предположения, что за этим делом может стоять Саддам Хусейн: ваши коллеги из разведывательной службы с этим не согласны. Они придерживаются твердого мнения, что это дело ИРА. Должен сказать вам, что они разрабатывают именно этот след.
– Ну, если Специальная служба полагает, что они найдут его, посещая ирландские трактиры в Килбурне, это их дело.
В дверь постучали, и вошел помощник.
– Через пятнадцать минут, господин премьер-министр, вы должны быть в «Савое», – напомнил он.
Джон Мейджор обворожительно улыбнулся:
– Еще один бесконечный официальный завтрак, бригадир, с салатом из креветок на закуску…
– И фрикасе из кур на горячее, – добавил Фергюсон.
– Найдите его, бригадир, – сказал премьер-министр. – Найдите его для меня.
Помощник проводил Фергюсона из кабинета.
Получив хорошие новости для Диллона, Таня решила, что бесполезно идти к нему в гостиницу раньше двух, и направилась домой. Когда она доставала ключ из сумочки, улицу перешел Гордон Браун.
– Я надеялся, что смогу застать тебя, – сказал он.
– Господи! Гордон, ты сошел с ума!
– А что делать, если появляется что-то важное, о чем ты должна знать? Нельзя ждать, когда ты со мной свяжешься. Может быть слишком поздно. Так что я лучше войду, хорошо?
– Нет. Я должна быть в посольстве через тридцать минут. Мы выпьем по рюмочке, и все.
Она повернулась и пошла к трактирчику на углу, не дав ему сказать больше ни слова. Они устроились в углу в небольшой кабинке. До них доносился неясный гул голосов посетителей. Браун заказал пиво, а Таня – водку с тоником.
– Что ты достал для меня? – спросила она.
– Я мог бы задать тебе тот же самый вопрос… Таня резко встала, но он взял ее за руку:
– Извини, не уходи, пожалуйста.
– Тогда не будь идиотом! – Она села. – Давай выкладывай.
– Фергюсон утром встречался с премьер-министром. Вернулся к себе в кабинет в половине первого, я еще был на работе. Он продиктовал сообщение Алисе Джонсон, одной из доверенных машинисток, которые работают со мной. Это было сообщение для досье.
– Ты достал копию?
– Нет, но я проделал то же, что и в прошлый раз. Взял его, чтобы отнести к нему в кабинет, и по дороге прочитал. Капитан Таннер осталась в Париже с Броснаном на похороны какой-то француженки.
– Анн-Мари Оден? – уточнила она.
– Они прилетают сегодня. Броснан обещал полное сотрудничество. Все отделения спецслужб извещены о Диллоне. По указанию премьер-министра, не будет никаких сообщений в газетах. У меня сложилось впечатление, что он велел Фергюсону продолжать заниматься этим делом.
– Хорошо, – сказала Таня. – Очень хорошо, тебе надо следить за этим, Гордон. Но я должна идти. – Она стала подниматься, но он схватил ее за запястье:
– Я видел тебя вчера вечером… около одиннадцати. Ты возвращалась к себе с каким-то мужчиной.
– Ты следил за моей квартирой?
– Я часто это делаю по пути домой.
Она пылала от гнева, пытаясь сдержаться.
– Если ты говоришь правду, то знаешь, что этот человек – мой коллега из посольства и он не заходил ко мне, а просто проводил. А теперь пусти меня, Гордон.
