Чингиз Абдуллаев - Алтарь победы
– Давайте послезавтра, – предложил Валид Шариф-хан. – Наш агент сегодня вылетел на место, чтобы уточнить детали. Возможно, мне придется самому все проверить, чтобы наша информация была максимально точной. Но учтите, что никто не позволит вам арестовывать и допрашивать специалистов по таким вопросам, как ядерное оружие. Особенно в нашей стране. Вы должны гарантированно уничтожить лабораторию и всех, кто там находится.
– Об этом не волнуйтесь, – заверил его Эхидо, – у нас есть наработки на такой случай. Но вы уверены, что это та самая лаборатория, в которой проводятся работы под руководством Гюльсум Сайед и при участии Хозвана Джабри?
– Неужели вы думаете, что я посмел бы попросить у вас денег, если бы не был уверен? – спросил Валид Шариф-хан. – Я ведь не глупец и понимаю, что за такие деньги мне нужно будет отчитываться. Я не смогу никуда спрятаться или сбежать. Как и вы не сможете никуда сбежать. Нас найдут и накажут. Жестоко накажут. Не знаю, как в вашей стране, но в нашей за такие «шалости» могут удавить всю семью. Ведь подобный грех ложится на весь род. Никто не рискнет так обманывать американцев в нашей стране.
– Надеюсь, что вы правы, – кивнул Эхидо, – и деньги мы заплатим за стоящую информацию. Хотя я обязан буду все проверить лично. Поэтому послезавтра вы получите только один миллион в качестве аванса. Как только я смогу убедиться, что ваши агенты нашли нужную нам лабораторию, вы получите остальную сумму.
– Нет, – возразил Валид Шариф-хан, – если вы не заплатите, то никто не станет ничего сообщать. Это как раз тот случай, когда вы обязаны рискнуть. И поверить лично мне.
– Вам я, безусловно, верю, – торопливо сказал Эхидо.
– Спасибо. Должен сказать, что мой дом в Исламабаде и наш семейный дворец в Карачи стоят гораздо больше пяти миллионов долларов. Я никуда не сбегу с такими деньгами, можете не беспокоиться.
– Будем считать, что мы закрыли эту тему. Что у нас по второму вопросу?
– Он тоже требует денег, но его мы решим гораздо легче. Наш информатор в Кандагаре просит три миллиона долларов за голову Идриса аль-Исфахани.
– Три миллиона? – не поверил Эхидо. – Ваш информатор идиот. Он, очевидно, считает, что мы в Лэнгли печатаем деньги. Тогда он обратился не по тому адресу. У нас есть Федеральная резервная система и министр финансов. Пусть обратится к ним, они знают, где печатают доллары. Что за несусветная цена в три миллиона долларов?
– Вы сами говорили, что он один из лидеров, – напомнил Валид Шариф-хан. – Если за голову Усамы бен Ладена вы предлагаете двадцать пять миллионов долларов, то почему руководитель службы безопасности, который и ведет с нами основную борьбу, не может стоить так дорого? Или вы считаете, что его голова не стоит таких денег?
– Я должен буду согласовать этот вопрос со своим руководством, – выдохнул Эхидо, – но три миллиона – очень большие деньги.
– Вам нужен Идрис аль-Исфахани или не нужен? – уточнил пакистанец. – Если это так дорого, пусть он остается в своих пещерах. Зачем нам его оттуда доставать?
– Он нам нужен, – простонал Эхидо. – Давайте не будем торговаться. Я прямо сегодня пошлю официальный запрос. И уже вечером буду знать ответ. Думаю, что они согласятся. А как вы собираетесь сдать нам его? Или ваш человек отрежет ему голову и привезет мне в качестве варварского подарка?
– У нас давно не дарят головы врагов, – усмехнулся Валид Шариф-хан, – мы сделаем иначе. Он сообщит нам точные координаты, где будет находиться Идрис аль-Исфахани, а ваши самолеты нанесут удар по этому месту. Потом остается только найти труп этого человека и привезти его к вам в качестве доказательства. Или похоронить прямо на месте, смотря по обстоятельствам.
– Хорошо. Это правильное решение. Значит, пять миллионов за лабораторию и три миллиона за Идриса аль-Исфахани? Больше никаких требований не будет?
– Если вы не захотите найти еще кого-нибудь, – усмехнулся пакистанец.
– Я дам вам список наших врагов, – пообещал Эхидо, – с указанием конкретной цены. Может, мы сразу заплатим оптом, а вы будете нам их выдавать?
– Только тех, кого мы можем выдать, – снова усмехнулся Валид Шариф-хан.
– А как его зовут? – уточнил американец. – Вы смогли узнать его настоящее имя?
– Пока нет. Там не называют имен, мистер Эхидо. Там верят человеку на слово. Какое имя он хочет, такое и называет.
– Нам было бы легче понять, каким образом он связан с вашими спецслужбами и откуда получает информацию, – пояснил американец.
– Почему вы считаете, что он связан с нашими спецслужбами? – поинтересовался Валид Шариф-хан.
– У нас слишком много провалов. Такое ощущение, что они заранее знают, где и когда мы будем внедрять наших агентов. Хотя, конечно, не всегда и не всех.
– Но вы смогли его вычислить. Неужели вы смогли послать своего агента в Кандагар?
– Это не моя часть работы, – честно ответил Эхидо, – я не отвечаю за Афганистан и не могу сказать точно. Но там действительно был наш человек, который и сообщил данные на этого Идриса. Значит, вы до сих пор не знаете, кто скрывается под этим именем.
– Мы узнаем это довольно быстро, – заверил его пакистанец. – Значит, мы встретимся через два дня.
Он пожал руку американцу и вышел из номера. Эхидо сразу же поехал в американское посольство, связался с Расселом и рассказал ему о своем разговоре с высокопоставленным пакистанским офицером. Пять миллионов наличными он должен был утром получить в филиале известного американского банка. Эхидо рассказал и о другом предложении, добавив, что пакистанец просил три миллиона за голову Идриса аль-Исфахани. Он был уверен, что над ним просто посмеются. Но Рассел предложил не торговаться и сообщил, что готов заплатить за голову этого террориста требуемую сумму.
– Восемь миллионов, – ужаснулся Эхидо. – Не слишком ли много для этого пакистанского офицера?
– Если мы не сможем найти лабораторию, то сделанное ими оружие может уничтожить такой город, как Нью-Йорк, в котором проживает почти двадцать миллионов человек, – зло напомнил Рассел. – Во сколько вы оцениваете стоимость Нью-Йорка?
– Я вас понял, – ответил Эхидо, – завтра в банке я получу восемь миллионов долларов. Но он настаивает на том, что мы не сможем арестовать ученых из этой лаборатории. Пакистанцы не дадут нам этого сделать. В нашем посольстве тоже в этом уверены. Господин посол даже посоветовал обратиться к руководству страны, но он тоже считает, что шансы на выдачу ничтожно малы. Пакистанцам нужна собственная ядерная программа, которую они уже разрабатывают.
– Ваш пакистанский офицер абсолютно прав. Как и наш посол, – нервно произнес Рассел. – Вы столько лет провели в этой стране и ничего не хотите понимать. Пакистанцам нужно развитие собственной программы, и именно поэтому мы платим такие деньги за обнаружение этой лаборатории. Ни пакистанцы, ни афганцы, ни кто-либо другой не должны получить доступ к ядерному оружию. Хотя у пакистанцев оно уже есть. Но пусть они удовлетворяются тем, что у них есть. А мы должны подумать, как быстро и надежно уничтожить эту лабораторию. Уничтожить так, чтобы там ничего больше нельзя было сделать.
– У меня есть конкретный план, – сообщил Эхидо, – я вышлю его вам шифровкой, если разрешите.
– Высылайте, – согласился Рассел, – и учтите, что это, возможно, самое важное из того, чем вы занимались все это время. Самое важное, мистер Эхидо. От успеха вашей операции, возможно, зависит будущее нашего мира. Если вы опоздаете и не успеете уничтожить лабораторию, их продукция может взорваться в любом из наших городов. Надеюсь, что вы понимаете меру своей ответственности?
Эхидо заверил, что понимает, и положил трубку. Теперь следовало вспомнить про Асифа Шахвани, которого он столько времени держал в резерве, как раз для подобного случая. И, конечно, задействовать в предстоящей операции Маджида, чтобы гарантированно исключить любые неожиданности.
На следующий день вместе с вооруженной охраной он отправился в банк, где получил деньги. Такая сумма не помещалась ни в один чемодан, и ему пришлось уложить все деньги в два больших мешка, которые принесли в отель охранники американского посольства на следующий день. Осторожный Эхидо не стал их отпускать, приказав всем четверым дежурить у его номера.
Ровно в два часа дня приехал Валид Шариф-хан. Теперь он был в сером костюме в полоску. На деньги пакистанец даже не посмотрел, равнодушно кивнув в знак одобрения. Он не стал даже открывать оба мешка, пересчитывать деньги или уточнять, какие суммы находятся в каждом из них. Он уселся в кресло и коротко сообщил:
– Лаборатория находится в Мултане. Туда уже полетели мои сотрудники. Если хотите, мы можем вылететь туда сегодня вечером.
– Да, – сразу сказал Эхидо, – очень хочу.
– Тогда я приеду за вами в пять часов, – предложил Валид Шариф-хан, – и мы вместе полетим в Мултан. Я прикажу приготовить для нас самолет.
