Ганс Эттинген - Крысы появляются ночью
Позвонить, предупредить самого Сида — и тотчас же, немедленно бежать в восточный сектор!
Это единственный выход и для него, и для нее. Сида на той стороне знают, поверят и ей. Трюки Батлера на них не подействуют. Пусть даже они ее посадят. Разве это хуже, чем носить на себе клеймо убийцы и в конце концов, быть «выключенной» Батлером?
Перси, с трудом переводя дыхание, доложил майору о своем прибытии.
— Садитесь! — приказал Батлер, отвалился к спинке кресла и кивнул сержанту, который в своем эксцентричном полосатом костюме напоминал торговца скотом.
Вильямс запустил магнитофон. После первых же слов у Перси глаза полезли на лоб.
— Это же Паули, — сказал он. — С ума можно сойти! Парень снова здесь?
— Этот телефонный разговор состоялся двадцать шесть минут назад, — сказал Батлер. — Его жена, по всей вероятности, уже выехала в Берлин. Нам нельзя терять ни минуты. Вы с Вильямсом закончите это дело.
Лейтенант побледнел.
— Нет. — Он отрицательно замотал головой. — Этого вы не имеете права требовать от меня, сэр!
Батлер метнул свирепый взгляд на сержанта. Тот вышел из комнаты.
Майор угрожающе медленно поднялся, сверля глазами лейтенанта.
— Это приказ, ясно?
Перси тоже поднялся. Лоб его покрылся испариной.
— Вы не можете отдавать мне приказ об убийстве, сэр!
— Вы отказываетесь мне повиноваться?
— Я отказываюсь убивать!
— Хорошо, — криво улыбнулся Батлер. — У меня случайно оказалась запись еще одного разговора, лейтенант. Сейчас, кажется, как раз настало время послушать ее.
Он подошел к маленькому сейфу, стоящему в углу комнаты, вынул оттуда катушку и вставил ее в магнитофон.
Перси услышал свой голос.
— …Тебе совсем не надо бояться. Старику я ничего не скажу о пленке…
— Правда, ничего?.. — Это спрашивала Эвелин.
— Конечно нет. Можешь успокоиться, крошка…
Батлер выключил магнитофон.
— Достаточно? Или продолжить? Этим материалом я могу занимать вас, если захотите, примерно полтора часа.
— Это фальшивая запись! — начал протестовать Перси. — Магнитофон — юридически недействительная улика.
Батлер издевательски засмеялся.
— Верно, — сказал он. — А вот письменное подтверждение Эвелин. — Он вынул из стола документ с печатью. — Она подтвердила, что все так и было в тот день.
— Сэр!… — Перси задохнулся.
— Молчать! — загремел голос Батлера. — Несмотря на мой приказ, вы завели шашни с Эвелин и скрыли от меня, что она пыталась передать наш материал Ведомству по охране конституции. Вы знаете, что это значит для вас? Разжалование, военно-полевой суд и тюрьма. — Затем он снизил тон. — Я мог бы вам устроить пожизненное заключение и даже электрический стул. И вы еще вздумали теперь отказываться подчиняться мне! Далеко зашли, лейтенант!
— Вы требуете от меня убийства… — простонал Перси.
Батлер молча играл своим карандашом.
— У нас есть еще несколько минут, — как бы нехотя начал он. — Мы можем поговорить обо всем серьезно… Разумеется, этот козырь находится у меня в руках не первый день. Вас не удивляет, что только сегодня я вам открыл его?
Перси молчал.
Майор наклонился вперед. Глаза его, холодные и безразличные, совсем как глаза акулы, уставились на лейтенанта.
— Вас направили в Си-Ай-Си, потому что считали, правда по непостижимым для меня причинам, подходящим для службы у нас. Мы не можем позволить себе такую роскошь: отсылать обратно в войска офицеров, служивших в органах разведки. Тогда нам бы пришлось в течение чуть ли не всей их жизни следить за ними. Не правда ли, несколько обременительно для нас? Мы поступаем иначе. Мы их воспитываем. Трудновоспитуемых ломаем и из осколков лепим то, что нам нужно. Вы, лейтенант, совершили преступление. Вы изменили нам. Вы хуже Паули. Но обошлись мне гораздо дороже, чем он. Сегодня ночью вместе с Вильямсом вы убьете журналиста. Вы решите судьбу предателя, и если это вас не изменит и вы не станете хорошим работником, чего я от вас добиваюсь, то рано или поздно разделите судьбу Паули.
— Вы собираетесь казнить меня без судебного разбирательства? Вы не имеете права… Я американский офицер! — возмутился Перси.
— Я мог бы даже сам это сделать, — перебил его Батлер. — Это очень просто делается… — Он помолчал. — Ну как, готовы выполнить приказ?
— Так точно, сэр, — промямлил Перси и медленно поднялся.
Сид внезапно очнулся. Поднял тяжелую голову и растерянно осмотрелся. Где он? Потом пришел в себя и сообразил, где находится.
Прямо перед ним на письменном столе, надрываясь, звонил телефон. Нетвердой рукой Сид взялся за трубку.
— Говорит Эвелин, — донесся до него взволнованный женский голос. — Прошу вас, немедленно уходите из дома. Вам грозит смертельная опасность! Лейтенант Перси и Вильямс едут к вам, они хотят убить вас…
Слова Эвелин едва ли дошли до сознания Сида. Но одного ее имени оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть в нем всю его неуемную ненависть к этой женщине.
— Молчи, тварь! — осипшим голосом закричал он. — Не верю я ни одному твоему слову. Что еще вы там задумали?
— Это правда! — торопливо перебила его Эвелин. — Перехвачен ваш разговор с Брауншвейгом. Они сейчас записывают и этот наш разговор. Вы думаете, что это мне сойдет с рук? Но мне сейчас на это наплевать. Скрывайтесь побыстрее и уезжайте в восточный сектор! Там вы будете в безопасности. Не теряйте времени!
Сид попытался вникнуть в ее слова. Напрасно. Коньяк одурманил мозги. Голова его была как будто свинцом налита.
— Все это просто смешно. Зачем меня убивать? Оставьте меня в покое…
Он бросил трубку.
Стало очень тихо. Он закрыл глаза. И опять уронил голову на руки. Ему стало совсем спокойно.
«Наконец-то я ушел от этих гангстеров», — пронеслось в голове.
…На этот раз Сид проспал всего несколько минут. Проснулся, бросил взгляд на часы. Было начало четвертого.
«Скоро Дорис приедет, — с облегчением подумал он. — И тогда все будет хорошо. Она так нужна мне. Мы начнем с ней новую жизнь».
Он пошел в ванную, налил в таз холодной воды и опустил в нее голову. Это освежило его. Затем почистил костюм.
Под ногами захрустело битое стекло.
«Ведь это я бил! Боже мой! Так напиться!» Он взял щетку, чтобы подмести осколки.
С улицы послышался приглушенный шум автомобильного мотора. Стукнула дверца машины. Почти вслед за этим у двери раздался звонок.
«Дорис! — подумал он, замирая от радости. — Это Дорис!»
Он быстро поставил кресло на место и отнес щетку на кухню. Опять позвонили.
Сид ринулся к двери.
На лестничной площадке, напротив слабо освещенного окна, Сид различил силуэты двух мужчин. Он хотел что-то спросить, но голос отказался служить ему. На одно мгновение яркая молния ослепила его — звука выстрела он уже не услышал. Острая боль пронзила тело, грудь придавило гигантской тяжестью. Кричать он не мог — рот был полон крови. Перед глазами плясали радужные спирали. Сиду казалось, что он проваливается в бездонную пропасть.
Несколько дней спустя, как всегда около десяти часов утра, Батлер вошел в свое бюро. Казалось, он был неплохо настроен.
Штаб-сержант Вильямс поздоровался с ним, положил на письменный стол несколько газет и вышел.
Майор с любопытством бросил взгляд на заголовки: «Западноберлинский журналист — жертва восточной службы госбезопасности», «Убийство без грабежа», «Сенатор по внутренним делам Липшиц дает разъяснения»…
«Превосходно! — Батлер снял перчатки. — Стоило только прессе дать немного «секретной информации», и все пошло как по маслу».
Он нажал на кнопку селекторного устройства и приказал Перси явиться к нему.
— Вы уже читали утренний выпуск? — спросил майор и показал на газеты.
Лейтенант подошел к столу и пробежал глазами крупные заголовки, напечатанные красной краской.
— Эти молодчики из службы госбезопасно-сти совсем обнаглели, — спокойно заключил он.
Майор внимательно наблюдал за ним.
— Браво, лейтенант! Вы начинаете мне нравиться. Ну, что новенького?
Перси распахнул принесенную с собой папку.
— Я завербовал нового человека. Его зовут Фред Келлер. Работает в статистическом управлении. Тридцати двух лет. Женат. Один ребенок. В восточной зоне есть родственники. Тесть, инженер в Дессау, часто приезжает в Западный Берлин — он очень привязан к своему внуку. Сам Келлер — постоянный гость ночного клуба «Чарли». Хоть он и женат, у него дурные наклонности… Близко знаком с миксером, который по вечерам выступает в женской одежде. Я разузнал об этом и потому смог нажать на Келлера. В конце концов, он чиновник…
— Очень хорошо, — удовлетворенно произнес Батлер. — Проба почерка?
— Уже на экспертизе.
