Чингиз Абдуллаев - Шпионы, не вернувшиеся с холода
Через час Виктор Витовченко сидел в японском ресторане в ожидании гостя. Тот появился, опоздав минут на десять. Он был выше среднего роста, плотный, коренастый, с одутловатым лицом, покрытым бородавками и родинками. Рыжие редкие волосы были не причесаны. Узел галстука ослаблен и болтался на уровне второй пуговицы сверху. К тому же он был одет в довольно мятый костюм. Витовченко поморщился. Какой-то непонятный субъект. Кажется, они действительно были знакомы еще в прежней жизни, когда работали в ФСБ. Щербак узнал его сразу.
– Здравствуйте, Виктор. – Он протянул свою пухлую ладонь. – Я вас сразу приметил. Как только вошел. Вы совсем не изменились.
– Это вам так кажется, – ответил Витовченко, пожимая руку гостю, – прошло столько лет.
– Десять или пятнадцать, – беззаботно ответил Щербак. – Хорошо, что мы с вами знакомы, иначе я бы не пошел ни на какие контакты. Мне легче разговаривать с человеком, которого я знаю.
– Понятно, – кивнул Витовченко, – мне тоже легче. Зачем вы приехали? Мне передали, что у вас есть важные документы?
– И не только. – Щербак оглянулся. Молодая официантка, неправильно поняв его взгляд, сразу приблизилась.
– Вот эти салаты и суси, – показал Щербак на картинку. Девушка кивнула и отошла.
– У меня есть документы, – подтвердил Щербак, – но у меня есть еще и~
Он снова оглянулся.
Если он скажет, что у него есть «красная ртуть», я его просто убью, – решил Витовченко.
– У меня есть радиоактивное вещество, – пояснил Щербак, – очень сильная штучка. Если такой заряд установить где-нибудь в метро, то гарантированно погибнет несколько тысяч человек. Но при этом никто и ничего не узнает.
– Какая радиоактивная штучка? – разозлился Витовченко. – «Красная ртуть»?
– Не считайте меня идиотом, – нахмурился Щербак, – «красной ртути» нет в природе. Это выдумки для дурачков. Я говорю о настоящем радиоактивном веществе, очень сильном. Можно отравить половину города. Это полоний. Вы когда-нибудь слышали о таком радиоактивном элементе?
– Это порошок?
– Не совсем. Это вещество было получено на одной из атомных станций. После переработки. Мы решили, что вас может заинтересовать подобное оружие. Это настоящее оружие, Виктор, которое можно использовать где угодно. Можно спрятать его где-нибудь в правительственном офисе и потребовать любого выкупа, иначе гарантированно погибнут все находящиеся в здании люди. Смерть будет невидимой и поэтому особенно страшной. Все погибнут от радиоактивного излучения. Полоний особенно радиоактивен.
– А документы?
– Они у нас тоже есть, – торопливо забормотал Щербак. – Вы сможете доказать, что ряд политических убийств в России был совершен по приказу официальных властей. Я полагаю, вам нужны и такие документы, и подобное оружие.
Витовченко задумался. Насчет документов Жуковский ему говорил. Насчет оружия не было сказано ни слова. А если это действительно шанс? Вместо афериста Альтафини появился бывший сотрудник ФСБ Щербак, который предлагает реальный товар. За такое «оружие», за такой заряд можно получить огромные деньги. И он знает людей, которые, безусловно, эти деньги заплатят. Нужно будет задействовать свои связи. Только на этот раз он обойдется без Жуковского. Можно будет найти хорошее применение этому полонию. Он даже не подумал, что подобное оружие смогут применить в Москве или в каком-нибудь другом городе. В этот момент он думал только о прибыли, которую можно было получить за это вещество. Ему даже не показалось странным, что Щербак предлагает именно ему, малознакомому человеку, подобную сделку. Жажда наживы и желание освободиться от опеки Жуковского сделали свое дело. Он готов был подписать любой договор с дьяволом, чтобы вырваться из лап Жуковского и обрести материальную независимость.
– Я найду людей, которые захотят купить ваш полоний, – заявил Витовченко, – а документы мы должны будем просмотреть. И учтите, что я имею дело с серьезными людьми. Там шутить не будут. Если выяснится, что вы пытались нас обмануть, подсунув обычный радиоактивный порошок, то вы не только не получите своих денег, но и не сможете вернуться обратно в Канаду. Поймите, что я вам не угрожаю. Просто предупреждаю. Вы ведь сказали, что можете мне доверять. Мне бы очень хотелось доверять вам.
– Я не сказал о доверии, – возразил Щербак, – я сказал, что мне легче разговаривать со знакомым, чем с малознакомым человеком. А насчет доверия вы правы. Мы не так хорошо знаем друг друга, чтобы доверять. Поэтому мы сделаем иначе. Я передам вам часть документов прямо сейчас. Они у меня в кармане. И небольшую часть полония, чтобы вы могли проверить. Я ведь понимаю, что никто не станет платить за «кота в мешке». Можете убедиться, что я вас не обманываю. Вы ведь знаете где именно я работал в ФСБ. А специалисты моего профиля очень неплохо разбираются в подобном оружии. Это настоящий полоний. Никакого обмана. Когда через три дня мы встретимся, я передам вам основную часть полученного вещества и оставшиеся документы.
– Сколько вы хотите за ваш полоний?
Щербак улыбнулся, показывая редкие крупные зубы. Официантка принесла еду, расставив все на столике. И бесшумно отошла. Щербак снова подозвал ее.
– Сакэ, – громко попросил он и, обращаясь уже в своему собеседнику, пояснил:
– Вы ведь считаете себя борцами с нынешним российским режимом. И вам такая грязная бомба очень нужна. Я думаю, что меня и моих друзей устроила бы сумма в пять миллионов.
– Долларов?
– Нет. Фунтов. Это не так много.
– Почти десять миллионов долларов, – разочарованно произнес Витовченко, – это не много? Вы думаете, кто-нибудь заплатит за вашу радиоактивную гадость такую сумму?
– Заплатят гораздо больше, – радостно подтвердил Щербак, – мы ведь просчитали все варианты. И мы тоже не можем предлагать наш товар первому встречному. Его можно продать либо арабам, которые так неистово борются в американцами, либо нашим радикалам. Остальные просто побояться иметь дело с таким оружием. А наши и ребята этого бородача Усамы бен-Ладена абсолютно отвязные типы. Вы же понимаете, что смертников в Европе или в Америке найти практически невозможно. Нужны идеи, нужны люди под эти идеи и всегда нужны фанатики, чтобы умирать за эти идеи. Если мы предложим подобное вещество людям из «Аль-Каиды» они его купят не задумываясь. За любые деньги. Достаточно оставить это вещество где-нибудь на станции метро в Нью-Йорке или в Москве, и гарантированно погибнут даже не тысячи, а десятки тысяч людей. Можете себе представить, что начнется тогда в этих городах? Я не говорю о панике, о погибших, о всеобщем смятении. Я говорю только о политике. Режим, который допустил подобную атаку, будет обречен. И все политики, которые не смогли защитить своих сограждан, тоже будут обречены. А это как раз то, чего вы добиваетесь.
Витовченко ошеломленно молчал. Он вдруг понял в какую серьезную игру он пытается вступить. Выхода отсюда не будет. Нужно либо рисковать, либо отказываться прямо сейчас, иначе потом будет поздно.
– Вы можете дать мне документы и часть вашего полония для проверки? – спросил он после минуты мучительных размышлений.
– Конечно. – Щербак достал из внутреннего кармана довольно пухлую пачку согнутых вместе листов и протянул ее своему собеседнику. Затем достал из другого кармана небольшой стеклянный футляр, положив его на столик. Витовченко испуганно отшатнулся.
– Не беспокойтесь, – сказал Щербак, – это только для пробы. Чтобы вы проверили и убедились в искренности наших слов. Пять миллионов фунтов стерлингов и через три дня вы получаете остальной товар. За документы можете не платить. Это как бесплатное приложение.
Официантка принесла бутылочку сакэ и две небольшие пиалы. Разлила теплую, почти горячую жидкость в эти пиалы и мягко удалилась.
– Нет, – возразил Витовченко, – за них мы заплатим отдельно. Скажем, пять тысяч фунтов. Вы согласны?
– Конечно, согласны. Но эти документы меня не так волнуют, как наша сделка по полонию. На фоне пяти миллионов фунтов пять тысяч – всего лишь одна десятая процента. За нашу сделку. – Щербак попробовал сакэ и удовлетворенно крякнул. Витовченко сделал два глотка.
– Вы уверены, что ваш товар не опасен? – еще раз уточнил он, показывая на футляр и не прикасаясь к нему руками.
– Стекло полностью изолирует это вещество, – улыбнулся Щербак, – или вы думаете, что я похож на самоубийцу? Мне еще хочется вернуться в Канаду и получить свои деньги. Поэтому я ничем не рискую. Если вы откажетесь, то вернете мне этот футляр. Будет слишком опасно держать его при себе. Но я почему-то уверен, что вы согласитесь.
– Посмотрим. – Витовченко протянул руку. Затем, немного подумав, взял салфетку, завернул в нее футляр и переложил в свой боковой карман. Во внутренний карман он убрал документы.
И, подвинув к себе тарелку, начал есть. Японскую еду он любил, хотя появлялся в таких ресторанах нечасто. Они были дорогими, и он не мог позволить себе подобного расточительства.
