Андраш Беркеши - ФБ-86
— Правильно сделала, — улыбнулся посетитель. Он положил на стол пятидесятифоринтову ассигнацию. Девушка очень медленно отсчитывала сдачу, слушая при этом инструкции.
— Узнай, кто он такой. Если вызывает интерес, приведи его ко мне. Скажешь, что я врач, который лечил Фери. Ясно? Знаешь адрес моего врачебного кабинета?
— Нет, — ответила девушка.
— Конечно, ты не можешь его знать. Я дал только номер телефона. Запомни: улица Керт, четыре. Не забудешь?
— Нет. — Увидев, что к столу подходит официант, она взяла чаевые и ушла.
* * *
— Позвольте представиться. — Мужчина подал Еве руку. — Ласло Шош, капитан генерального штаба.
— Ева Шони, — улыбнулась в ответ девушка. — Я уже подумала, что вы не дождетесь меня.
— О, нет, — возразил Шош. — Я готов был ждать хоть до утра. Хотелось бы все знать о дяде Фери.
Они медленно шли по пустынной улице Ваци.
— Куда пойдем? — обратился Шош к девушке.
— Знаете что? Давайте возьмем такси и поедем ко мне на квартиру. Я чувствую себя не совсем хорошо. К тому же устала.
— Как хотите. Я не побеспокою вас?
— Не скажу, что это будет для меня каким-то особым развлечением, но этим я обязана памяти Фери…
Шош остановил такси, проезжающее мимо. Капитан, открывая дверцу, с интересом осмотрел девушку. Ева назвала свой адрес.
— Скажите, — спросила девушка, — вы какой-то родственник Ферри?
— Да, это мой родной дядя. Но мы давно не виделись. Дело в том, что я недавно вернулся из Москвы, а дядя Фери раньше жил за границей…
— Понятно, — сказала девушка и подняла палец к губам, подавая собеседнику знак, чтобы тот молчал. Шош догадался, что девушка не хочет в присутствии водителя разговаривать. Они сидели молча.
Перед домом Шош рассчитался с шофером. Поднимались наверх пешком. Девушка шла впереди. Он отставал от нее на один ступеньку. Когда дошли до квартиры Евы, девушка вынула ключ, открыла дверь,
— Снимайте пальто, — сказала девушка и сама начала раздеваться. — Пожалуйста, проходите, садитесь, — она открыла перед ним дверь в комнату — Прошу прощения, я только переоденусь.
— Пожалуйста! Обращайтесь так, будто меня здесь нет, — поспешил успокоить ее Шош. Он взял со стола спортивную газету. Быстро просмотрел заголовки. В одной информации прочитал о прибытии в Будапешт итальянских спортсменов.
«Как это так? Ведь радио сообщило, что они вчера только выехали к нам, — рассуждал он удивленно. Повертел в руках газету и посмотрел на дату. — Ага, понятно».
Послышались шаги девушки. Шош отложил газету и с любопытством взглянул на Еву.
— Значит, вы племянник Фери? — начала девушка и печально посмотрела на своего молодого гостя. — А почему вы не пошли к нему на квартиру?
— Я только сегодня прибыл из Дебрецена. Мать не назвала мне адреса. Сказала, что его можно найти в ресторане «Лилия». Они редко встречались. Недели четыре или пять назад обменялись письмами. Когда мы узнали, что меня направляют на работу в Будапешт, в генеральный штаб, матери захотелось, чтобы я жил у дяди Фери. Но скажите наконец, что с ним случилось?
— Подробностей мы тоже не знаем. Известно только, что в Кишпеште он попал под машину, — очевидно грузовую, так как был очень изуродован. Насколько мне известно, машину еще не нашли. Но зачем он шел в Кишпешт?
— В Кишпешт? — задумался капитан. — Кажется, у него там не было родственников. Это ужасно. Бедная мать, как она будет переживать, когда узнает об этом! — Шош замолчал, огорченно покачал головой. — Как я ждал этой встречи! Еще в детские годы я завидовал ему, когда он посылал с Востока нам письма и фотографии. Он объездил весь мир…
— Да, он нам тоже много рассказывал, — сказала девушка. — Он умел очень интересно рассказывать. Особенно о Яве и Турцию. Правда, в последнее время он частенько болел. Что-то с нервами было неладно. Часто ходил к врачу. У него был друг врач, лечивший его. Дядя Фери жаловался, что его преследовали кошмары.
— Кошмары? — удивился капитан.
— Да. Его мучил страх перед смертью, несколько раз Фери говорил о самоубийстве. Когда мы спрашивали, что с ним, он ничего не говорил. Знаю только, что в последнее время он часто ходил в церковь. И примерно три недели назад говорил о каком-то завещании.
— О завещании? Но у него не было никакого имущества, кроме той вечной квартиры, в которой жил. А квартиру он якобы продал.
— Но купил другую, — отметила тихо девушка. — У него было кое-какое золото. Он сам говорил мне.
— Да, — вздохнул капитан. — Когда-то дядя был богатым человеком. В Сингапуре имел собственный бар. Кажется, и в Бангкоке тоже.
— У меня такое впечатление, — задумчиво сказала девушка, — что в последнее время он много занимался восточной мистикой. Очевидно, это повлияло на его нервы.
— Вполне возможно, — согласился капитан. — Вряд ли думал он раньше, что ему придется зарабатывать на хлеб старшим официантом…
— Что-то мне все же непонятно, — перебила девушка воспоминания Шоша.
— А что именно?
— Просто не верится, чтобы у дяди Фери мог быть племянник — офицер генерального штаба.
— Почему? — Шош удивленно посмотрел на девушку.
— Старик люто ненавидел коммунистический строй.
— Да. Это я знаю. Ну и что же?
— А вы, его племянник — офицер генерального штаба у коммунистов.
— Вы тоже ненавидите этот строй? — Шош с интересом посмотрел в глаза девушки.
— Ненавижу ли? Не знаю. С вами трудно откровенно говорить, потому что вы все же офицер. Поймите! Мой отец был полковником старой армии. Он был по-настоящему хорошим солдатом. Умер смертью храбрых. Но если бы он и не погиб на фронте, то его казнили бы как военного преступника. Мой жених тоже был кадровым офицером. Теперь он в тюрьме. Никого у меня не осталось. Я была студенткой университета. Теперь продаю в ресторане хлеб. Надеюсь, вы не ждете от меня, чтобы я подпрыгивала или пела от радости?
— Как зовут вашего жениха?
— Зачем это вам?
— Может, я знаю его. Я тоже служил в старой армии…
— Вы?
— Да, я. Что тут удивительного?
— А теперь стали солдатом этого строя?
— С чего-то надо жить. Разве лучше было бы, если бы я был неквалифицированным рабочим?
— Но как вы стали офицером генерального штаба? Неужели вам доверяют?
— Думаю, что да. Я член партии. Свои обязанности выполняю добросовестно. В плену хорошо изучил русский язык…
— И даже стали коммунистом?
— Простите, я такого не говорил, — сказал Шош.
— Вы сказали, что вы член партии.
— Если кто католик, это еще не значит, что он верит в бога, — улыбнулся офицер.
— Это правда, — засмеялась девушка.
— Впрочем, — продолжал капитан, — никогда не знаешь, что может человеку пригодится. Я не иду наперекор судьбе.
— Вы интересный человек…
— Простой, рядовой смертный. И хочу жить… Каждый человек пытается жить так, как ему легче… Жизнь так коротка. Видите, бедный дядя Фери тоже так внезапно умер. Я думал, что смогу жить у него, а теперь мне придется искать другую квартиру.
— Вот что, — предложила девушка, — если хотите, наведайтесь к врачу дяди Фери. Видимо, у него осталось завещание старика. Кто знает, не отказал ли он квартиру вам…
— Вы знаете, где живет этот врач?
— Подождите, я где-то записала адрес, потому что дядя Фери однажды рекомендовал мне его. — Ева взяла свою сумку и принялась рыться между своими записями. — Вот он. Улица Керт, четыре.
— Как его зовут?
— Этого уж я не знаю, — ответила девушка. — Как-то старик и называл его, но я забыла.
— Ничего, найду. Вряд ли в том доме живет несколько врачей.
— Кажется, он высокий, русый, лет сорока. Однажды заходил в ресторан. Да. Вспомнила.
Шош поднялся.
— Позвольте попрощаться, — подал он девушке руку. — Спасибо за все.
— Не за что. Приятно было познакомиться с вами, — сказала Ева. — Надеюсь, мы еще встретимся.
— Очевидно. У меня нет в Будапеште знакомых. Попутно загляну в ресторан… — обещал Шош и направился к двери.
— Вы забыли свою газету, — крикнула ему вдогонку девушка.
— Это не моя, — удивился Шош. — Она лежала на столе еще до нашего прихода.
Ева удивленно остановилась. Ее смущение длилось всего мгновение. Она улыбнулась.
— Конечно. Я забыла. Вчера же купила ее. Знаете, я очень люблю спорт, — добавила она для объяснения.
— Я тоже, — улыбнулся капитан.
Когда Шош оставил квартиру, Ева раздраженно подошла к столу и подняла газету. На ней была завтрашняя дата. Ее раздражение еще больше возросло.
* * *
Иштван прибыл в Будапешт утром. Он не поехал трамваем, а отправился пешком. Прошелся в район замка, зашел в маленький ресторан, позавтракал, потом, медленно прогуливаясь, побрел по городу. У него было такое ощущение, что каждый следит за ним, словно людям было известно, что он ночью перебрался через границу. У башни рыбаков он сел на скамью и некоторое время зачарованно смотрел на широкую панораму города. Мысли беспорядочно бушевали в голове, страх все нарастал. Он не знал, как провести время. Решил пойти в какую-нибудь баню. Выбрал такую, где редко бывал, потому что в крытом бассейне его знают. Медленно побрел туда. Прохожие оглядывались ему вслед. Это встревожило Иштвана. Он посмотрел на себя и ужаснулся: плащ, ботинки — все было в грязи. В таком виде люди не привыкли гулять по городу. Еще хорошо, что не обратил на себя внимания какого-нибудь полицейского.
