Ян Флеминг - Голдфингер
– Я совсем этому не удивлюсь, мистер Бонд.
Всю обратную дорогу Бонд снова и снова прокручивал эту фразу. Он разделся и лег в постель, продолжая думать над ней. Она могла означать, что Голдфингер сам его найдет, но могла означать и обратное – Бонду следует найти Голдфингера. Орел – первое, решка – второе. Бонд встал, достал из кармана монетку и подбросил. Решка. Значит, ему придется искать встречи с Голдфингером. Быть посему. Но ему придется хорошенько подумать над предлогом для следующей «случайной» встречи. Бонд лег и мгновенно уснул.
11. Долгая погоня за тенью
На следующее утро ровно в девять часов Бонд позвонил начальнику Штаба:
– Говорит Джеймс. Я видел владения. Обошел все что можно, а вчера вечером ужинал с хозяином. Я практически уверен, что мнение управляющего абсолютно правильное. Что-то там не так. Для общего доклада пока недостаточно фактов. Владелец завтра вылетает на континент из Феррифилда. Мне бы хотелось поближе познакомиться с «роллсом» – думаю подарить ему небольшой переносной приемник, отправляюсь на его поиски сегодня немного позже. Не могли бы вы попросить мою секретаршу зарезервировать мне место? Направление пока неизвестно. Я дам знать. У вас есть для меня что-нибудь?
– Как сыграли в гольф?
– Я выиграл.
На другом конце провода хмыкнули.
– Кто бы сомневался. Ставки были большие, верно?
– Откуда вы знаете?
– Из Скотленд-Ярда звонили вчера вечером. Им сообщили по телефону, что некто с вашей фамилией владеет крупной суммой недекларированных долларов. Они интересовались, работает ли у нас такой и правда ли это. Звонил парень из младших, поэтому об «Юниверсал» он не знает. Я сказал ему, чтобы он поинтересовался у комиссара. Сегодня утром он звонил опять, извинялся. Одновременно ваша секретарша обнаружила конверт с десятью тысячами в почте. Этот ваш малый весьма ловок, а?
Бонд улыбнулся. Весьма характерно для Голдфингера – попытаться убрать его, втянув в историю с долларами. Наверное, он позвонил в Скотленд-Ярд сразу после игры. Хотел, видимо, продемонстрировать Бонду, что, нанося Голдфингеру удар, рискуешь, как минимум, занозить руку. Но «крыша» в виде «Юниверсал экспорт» вроде сработала.
– Здорово! Вот прохиндей! Можете передать управляющему, что на сей раз деньги пойдут Белому кресту. Все остальное сможете сделать?
– Конечно. Перезвоню через несколько минут. Будьте поосторожней за границей. Если соскучитесь и потребуется компания, сообщите нам. Пока.
– Пока.
Бонд повесил трубку и начал собираться. Сцену, происходящую сейчас в офисе, он представлял себе очень живо. Прослушивая запись беседы, начальник Штаба расшифровывал содержание беседы для мисс Манипенни: «Ноль ноль семь сказал, что, вероятно, Голдфингер замешан в каком-то преступном деле, но конкретно он пока не знает. Г. вылетает сегодня утром из Феррифилда со своим „роллсом“, ноль ноль семь хочет лететь за ним. Скажем, через пару часов, чтобы дать возможность Г. отъехать подальше. Забронируйте ему место, хорошо? Еще ноль ноль семь хочет, чтобы мы договорились с таможней, пусть дадут ему возможность осмотреть „роллс“ и сунуть в него передатчик – пометьте себе, пожалуйста. Если ему понадобится помощь, он с нами свяжется». И так далее.
Бонд закончил сборы, получив подтверждение из Лондона, спустился вниз, расплатился и быстро выехал из Рикалвера.
Лондон сообщил, что Голдфингер вылетает спецрейсом в двенадцать дня. Бонд был в Феррифилде в одиннадцать, представился начальнику паспортного контроля и таможенникам. Его уже ждали. Бонд убрал свою машину в пустой ангар – подальше с глаз и, болтая с таможенниками, стал ждать Голдфингера. Таможенники приняло его за сотрудника Скотленд-Ярда, а Бонд не стал их разуверять.
Нет, сказал он, с Голдфингером все в порядке. Просто не исключена вероятность, что один из его сотрудников попытается кое-что вывезти. Естественно, эта информация строго конфиденциальна. Нельзя ли будет оставить его наедине с машиной минут на десять? Он хочет заглянуть в ящик с инструментами.
В одиннадцать сорок пять в дверь просунул голову один из таможенников и подмигнул Бонду.
– Приехали. В машине сидит шофер. Я попрошу их подняться на борт раньше, чем завезут машину. Расскажу сказочку насчет распределения веса на борту. Его старая развалюха нам хорошо знакома. Бронированная, весит порядка трех тонн. Когда все будет готов, вас позовут.
– Спасибо.
Комната опустела. Бонд достал из кармана хрупкий аппаратик, проверил его, сунул обратно и стал ждать.
В одиннадцать пятьдесят пять тот же таможенник позвал Бонда:
– Порядок. Они в самолете.
«Роллс-ройс» стоял перед зданием таможни. Рядом находилась еще одна машина – маленький серый «триумф TR–3». Бонд подошел к задней части «роллса», таможенник своим ключом открыл багажник. Бонд придвинул ящик с инструментами и стал их перебирать. При этом он быстро засунул внутрь миниатюрный передатчик. Теперь все в порядке. Он выпрямился, отряхивая руки.
– Ничего нет.
Таможенник закрыл багажник.
– Там-полно пустот внутри, но добраться до них можно, только распотрошив всю машину. Ну что, можно выпускать?
– Да, и спасибо вам.
Бонд вернулся в помещение. Минутой позже автомобиль двинулся к самолету, сверкая на солнце. Бонд наблюдал за погрузкой. Грузовой отсек закрылся, двигатели взревели, и самолет пошел на взлет.
Пока лайнер разгонялся по взлетной полосе, Бонд сел в свою машину и нажал скрытую в панели кнопку. Мгновение было тихо, затем раздался писк сигнала. Бонд уменьшил громкость. По мере удаления самолета писк затихал. Через пять минут смолк совсем. Бонд повертел настройку и снова поймал сигнал. Минут пять он следил за ним, пока самолет перелетал Ла-Манш, и выключил. Предупредив таможенников, что вернется к половине второго. Бонд направился в запримеченную им раньше пивную. Теперь, если он не станет удаляться от «роллс-ройса» больше чем на сто миль, «Гомер», маленький радиопередатчик, спрятанный им в машине Голдфингера, будет посылать сигнал на приемник Бонда. Ему остается только следить за настройкой и не дать сигналу пропасть. Это была простая форма слежки, позволяющая преследовать машину на значительном отдалении, что сводило к минимуму риск быть замеченным. По ту сторону канала Бонду надо будет определить, по какой дороге поехал Голдфингер, и держаться поближе к нему в больших городах, на ключевых перекрестках и развилках. Иногда, конечно, он будет ошибаться в направлении, и тогда ему придется устраивать гонки, чтобы исправить положение. Двигатель DB-III достаточно мощный для этого. Игра в догонялки по дорогам Европы могла оказаться забавной. Солнце ярко светило на голубом небосводе. По спине Бонда пробежал холодок. Он улыбнулся сам себе холодной и жесткой улыбкой. Голдфингер, подумал он, впервые в жизни у тебя будут неприятности. Крупные неприятности.
На опасном перекрестке возле Ле Туке всегда стоит полицейский. Да, конечно, он видел «роллс-ройс». Трудно не заметить такую машину. Аристократ среди автомобилей. Поехал направо, месье, к Аббевилю. Примерно час назад, но на вашей ракете...
Пройдя все формальности в аэропорту. Бонд сразу же поймал сигнал «Гомера». Но в каком направлении ехал Голдфингер – на север, в Нидерланды, Австрию или Германию, либо к югу, – определить было невозможно. Для точного определения нужно две оборудованные машины. Бонд помахал рукой полицейскому и тронулся. Ему нужно было быстро нагонять. Голдфингер, видимо, уже проехал Аббевиль и приближался к развилке дорог Н–1 на Париж и Н–8 на Руан. Если он ошибется, то потеряет много времени и сильно отстанет.
Бонд ехал по скверной, разбитой дороге. Дорога до Аббевиля заняла у него пятнадцать минут. Писк «Гомера» стал громче. Голдфингер был впереди не больше чем в 20 милях. Но в каком направлении? Подумав, Бонд свернул на Париж. Некоторое время сигнал не менялся, затем стал затухать. Дьявольщина! Вернуться или быстро проехать вперед, свернуть на Руан и перехватить их там? Бонд терпеть не мог возвращаться. Не доезжая Бове, он свернул налево. Сначала дорога была отвратительной, но довольно быстро он выскочил на шоссе Н–30 и поехал к Руану вслед за сигналом «Гомера». В пригороде Руана он остановился и стал слушать, поглядывая на часы. Судя по звуку, он опередил Голдфингера. Но в этом месте была еще одна ключевая развилка, и если он снова ошибется, то взять след будет очень трудно. Голдфингер поедет либо в южном направлении – на Алансон, Ле-Ман и Тур, либо на юго-восток, минуя Париж на Эвре, Шартр и Орлеан. Позволить себе подъехать ближе к центру Руана и попытаться увидеть, на какую дорогу свернет «роллс-ройс», Бонд не мог. Приходилось ждать, пока «Гомер» не выйдет на прямую линию, а затем решать.
Только четверть часа спустя можно было с уверенностью сказать, что «роллс» ушел вперед. Бонд от развилки опять свернул влево, выжав газ до предела. Машина рванула вперед. Да, угадал, писк «Гомера» перешел в вой. Бонд снова взял след. Он сбросил скорость до пятидесяти миль, отрегулировал звук приемника и катил вперед, размышляя о том, куда бы это мог направляться мистер Голдфингер.
