Чингиз Абдуллаев - Тоннель призраков
Дронго сделал эффектную паузу, ожидая, когда переводчик переведет его слова комиссару Бушеру. Все смотрели на него. Алена переводила полный ужаса взгляд с Дронго на Беляева.
— Мне продолжать? — спросил Дронго.
Полицейский комиссар встал, подошел ближе.
— У вас нет доказательств, — повторил Беляев, бледнея. — Это сплошные домыслы.
— Итак, вы сели на сигару, — повторил Дронго. — Когда вы стреляли в своего компаньона, он случайно уронил сигару именно на ваше кресло. А вы сели на нее и поэтому неожиданно выругались. В кресле, в котором вы вчера сидели, я нашел микрочастицы вашей одежды.
— Кончайте свой балаган! — закричал Беляев. — У вас ничего нет против меня.
Вместо ответа Дронго неожиданно подошел к стенному шкафу и раскрыл его.
Вытащил доставленный из чистки костюм. Костюм был в фирменном целлофане отеля «Кларидж».
— Вы не только пролили на него вино, чтобы обеспечить себе алиби, — сказал Дронго. — Вы не заметили одну деталь. Вы прожгли брюки, когда сели на сигару. — Дронго решительным жестом сбросил на пол пиджак и показал брюки присутствующим.
Все увидели две дырочки у правого заднего кармана.
— Вам не удастся убедить нас, что вы ходили по Парижу именно в таких брюках, — с невозмутимым видом добавил Дронго. — А эксперты легко определят, что эти дырки появились в результате вашего неудачного «приземления» именно на сигару Горшмана. Вы проиграли, Беляев, партия окончена.
Банкир раскрыл рот, собираясь что-то возразить. Однако промолчал. К нему подошел комиссар Бушер.
— Вы арестованы, — с торжественным видом. проговорил он. — Вы имеете право…
— Как ты мог? — с трудом вымолвила Алена. — Как ты мог? — Она беззвучно заплакала.
Беляев стоял как вкопанный. Он больше не произнес ни слова. На руки ему надели наручники и увели. Он шел походкой лунатика. Выходя из холла, Бушер обернулся и, посмотрев на Дронго, поднял вверх большой палец. После чего вышел в коридор. Когда преступника увели, Родионов подошел к Дронго.
— Я был уверен, что ты справишься, — сказал он, с восхищением глядя на приятеля. — Это было великолепно. Для Беляева этот рейс оказался самым страшным событием в его жизни. Рейсом в преисподнюю.
— Успокой ее, — посоветовал Дронго, взглянув на Алену Новикову, по-прежнему тихонько плакавшую в углу.
Родионов подошел к молодой женщине. В холле царило гробовое молчание. Люди пытались осмыслить происшедшее. Дронго повернулся, взглянул в окно. На улице все выглядело как обычно. Он прижался лбом к стеклу и почувствовал холод.
— Рейс в преисподнюю, — пробормотал он, глядя на улицу. — Как все это глупо…
