Чингиз Абдуллаев - Забава королей
– Когда мне начнут помогать, я окончательно пойму, что совсем постарел, и больше не поеду на охоту, – возразил Энцо. – Именно поэтому я оставляю Альберто здесь. На охоте должны работать все. Все, кроме женщин, разумеется.
Джина взглянула на Дронго, все еще улыбаясь.
– Неужели вы знали, почему он нас не пускает? – спросила она.
– Догадывался, – пробормотал Дронго, – если это связано с функциональностью женского организма.
– Господи, как вы смогли выговорить это по-итальянски? – спросила Джина. – Он объяснил нам, почему должен знать про «функциональность нашего организма».
– Ваша кровь, – сказал Дронго. – Если у вас критические дни, то запах крови могут почувствовать звери, даже на большом расстоянии. Верно?
– Откуда вы знаете?
– Догадался. У масаев нет таких гигиенических предохраняющих средств, какие есть у европейских женщин. И они не пускают своих женщин на охоту именно в силу этих причин.
Они улыбнулись друг другу.
Примерно через час все выезжающие собрались во дворе. Женщины были в брючных костюмах. Альберто складывал оружие в машины. За руль второго автомобиля должен был сесть сам Энцо Бинколетто. Рядом с ним находился Мбага, на заднем сиденье разместились Дронго, Бретти и Джина. Во второй машине за рулем сидел Антон Вермишев, рядом Ишлинский, на заднем сиденье – Женя, Стригун и Араксманян. Третий ряд в обеих машинах был отдан под оружие и припасы. Ровно в половине десятого утра два автомобиля выехали на север. На террасе стояла Люба, которая помахала им рукой. Вместе с ней в доме остался Альберто и все, кто здесь обычно работал. Машины двигались по заросшей невысокой травой саванне.
– Прайд львов находится за рекой, – пояснил Мбага. – В него входит лев-самец, три львицы и детеныши. Их пятеро или шестеро. Есть еще один молодой самец, которого отец пока не изгнал из прайда. Мы не должны стрелять детенышей, это запрещено законом.
Впереди у реки паслись слоны. Их было около десяти, плюс небольшой детеныш. Вторая машина остановилась, и из нее начали выходить гости, взяв с собой оружие.
– В слонов стрелять нельзя, – предостерег Мбага. – На этой стороне реки национальный парк, здесь запрещено охотиться.
Араксманян поднял свой карабин и прицелился.
– Нельзя!.. – крикнул ему Бинколетто, но Араксманян уже выстрелил.
Он целился именно в детеныша. Малыш зашатался. Выстрел из тяжелого карабина был для него ощутимым ранением. Слоны взревели. Мать попыталась поддержать его, чтобы он не упал, остальные повернулись в сторону машин.
– Уезжайте, – приказал Мбага. – Ранение не очень тяжелое. Он выживет, но мы должны срочно уезжать.
Слоны грозно наступали. Обе машины повернули налево и поехали на предельной скорости по берегу реки. Через полчаса, поняв, что оторвались от слонов, они остановились. Бинколетто вышел из первой машины и подошел к своим гостям.
– С этой стороны реки национальный парк, – пояснил он, – в нем стрелять нельзя. Тем более в слонов. Еще неизвестно, выживет этот детеныш или нет. А если не выживет, слоны придут в ярость. А когда найдут погибшего детеныша, то по вашему патрону могут догадаться, кто именно стрелял, и вас легко вычислят.
– Кто будет в Кении искать охотника по его патрону? – отмахнулся Араксманян. – Здесь тысячи охотников и миллион всяких патронов.
– Они легко найдут ваш карабин, – упрямо повторил Бинколетто, – для этого есть такие охотники, как масаи. Они легко вычисляют любого стреляющего, даже не проводя экспертизу пули, оказавшейся в теле слоненка. Уже не говоря о том, что сразу в нескольких городах Кении есть специальные эксперты-баллисты, которые легко вычисляют возможных браконьеров.
Вермишев добросовестно переводил его слова. Араксманян помрачнел.
– Я понял свою ошибку, – сказал он, – не нужно больше ничего говорить. Я больше не стану стрелять, пока вы мне не разрешите.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Бинколетто, – будем считать, что мы договорились. Если меня спросят, я скажу, что это был случайный выстрел. Но, пожалуйста, слушайтесь меня и не стреляйте без разрешения.
Он вернулся в свою машину и сел за руль, осторожно тронулся с места. Чуть дальше был брод, через который могли проехать машины. Мбага показал им это место, и они переехали через реку, углубляясь дальше на север. Когда начали попадаться высокие деревья, показалось стадо жирафов. По предложению Жени они остановились, чтобы та смогла сделать несколько фотографий. Затем машины продолжили свой путь.
Еще через полтора часа Мбага предложил остановиться.
– Это уже ареал обитания их прайда, – пояснил он, – здесь нужно остановиться. Вы видите там, у холмов, стадо антилоп. Значит, где-то рядом находятся и хищники.
Машины остановились у двух баобабов. Все начали выгружать оружие и снаряжение.
– Только нельзя разжигать костер, – предупредил Мбага. – Сейчас я пройду дальше и все осмотрю.
Он взял свое ружье и исчез среди зарослей саванны. Рядом с деревьями кустарников почти не было, и все устроились прямо на земле, разрешив женщинам оставаться в машинах.
– Куда пошел наш охотник? – поинтересовался Араксманян.
– Ищет, где прячутся львы, – пояснил ему Ишлинский.
– Когда увидите львов, прежде чем их убивать, дайте мне сделать снимки, – попросила Женя.
– Ну да, – разозлился Араксманян, – мы попросим львов немного попозировать, чтобы потом можно было в них стрелять. Интересно, как они нас поймут? Вы знаете, как можно их попросить?
Женя замолчала. Ишлинский даже не подумал ее защитить. Стригун достал свое ружье, принес и показал его Полю Бретти.
– Видите, – сказал он, – у нас абсолютно идентичные ружья. Я сделал тогда на заказ два таких. Одно вам, и одно мне. Но на моем экземпляре стоят мои инициалы, чтобы их нельзя было перепутать.
– Да, я это уже заметил, – сказал банкир, разглядывая оба ружья. – Конечно, это уникальная работа.
– Давайте подкрепимся, – предложил Араксманян, – я уже проголодался. Где наши сэндвичи?
Джина достала сумку с едой, предложив ее гостям. На воздухе у всех разыгрался аппетит, и мужчины с удовольствием поели. Через час вернулся Мбага. Он молча вышел из зарослей кустарников, словно отлучался на минуту, и, подойдя к группе, просто присел на корточки. По обычаю масаев, нельзя было сразу разговаривать. Нужно прежде выказать уважение своим собеседникам и для начала немного помолчать, ожидая, когда тебе зададут вопрос.
– Что там? – спросил Бинколетто.
– Прайд находится у холмов, – ответил Мбага, показывая в их сторону, – отсюда километра четыре. Ближе к вечеру они выйдут на охоту. Я нашел рядом с нами остатки небольшой зебры. Тело было освежевано, значит, это не львы.
– Почему? – заинтересованно спросил Ишлинский.
– Львы едят мясо вместе со шкурой, – пояснил Мбага, – а вот леопарды, наоборот, пытаются освежевать мясо перед тем, как предложить его своим детенышам. Значит, вам нужно быть осторожнее. Где-то рядом находится логово самки леопарда. Но она и детеныши бывают всегда одни, без самца. Самка ему не доверяет. Я думаю, у нее трое котят. Я видел их следы.
– Вот так узнаешь много нового на охоте, – кивнул Ишлинский. – А почему львы не охотятся днем?
– Им жарко, – пояснил охотник. – Когда солнце клонится к закату, все животные тянутся к реке, там удобнее нападать. Когда проходит стадо, они выбирают себе жертву; львицы гонят антилопу или зебру к самцу, а тот наносит последний удар. Если лев сильный, то он может напасть даже на раненого буйвола или носорога. Удар его лапы очень мощный. Когда лев выходит на охоту, ему уступают дорогу даже слоны и носороги. Заслышав его рык, все понимают, что настало время короля саванны, и никто не смеет перейти ему дорогу. Ни один другой хищник. Ни гепард, ни леопард. Только шакалы дежурят недалеко, чтобы собрать остатки пищи. Но когда прайд львов большой, они уходят, понимая, что им ничего не достанется. Шакалы тоже бывают опасны, особенно по ночам. Голодные, они могут напасть и на человека.
– Может, нам все-таки разжечь костер? – спросил Бретти.
– Нельзя, – возразил Мбага. – Сейчас дует западный ветер, львы почувствуют запах костра и уйдут. Мы не сможем их остановить. Очень скоро мы выйдем. Вам нужно ходить по двое. И смотрите по сторонам. К деревьям близко не подходите – на них могут быть хищники. Мы пойдем полукругом, как охотятся львы. Женщины должны остаться здесь.
– Я тоже хотела бы пойти, – попыталась напроситься Женя, но Мбага покачал головой.
– Сейчас очень опасно, – заявил он, – вам лучше подождать здесь. Мы должны все время идти на одной линии. И еще кому-нибудь нужно остаться вместе с вами.
– Останется Антон, – решил Ишлинский, – нам не нужен переводчик на такой охоте.
– Я умею стрелять, – вмешалась Джина. – Если вы боитесь оставить нас одних, то не беспокойтесь.
– Не спорьте, Джина, – строго одернул ее Бинколетто, – я не хочу так глупо вами рисковать. Достаточно и того, что я потерял Стивена.
