Игорь Атаманенко - Шпион судьбу не выбирает
Как-то после съемок Галина предложила всей труппе «оттянуться» в ресторане гостиницы «Интурист» — модное место тусовок «золотой молодежи» столицы. Там Наталью немедленно взял в оборот яркий молодой блондин, обрушив на нее каскад комплиментов. Через десять минут, пригласив на танец, он предложил ей руку и сердце.
Как оказалось, их знакомство было подстроено великой свахой и сводницей Галиной Леонидовной, у которой Видов буквально валялся в ногах, умоляя посодействовать в сближении с Федотовой.
Узнав, что Олег уроженец деревни Филимонки Московской области, его отец — бухгалтер, а мать преподает в начальных классах, Наталья наотрез отказалась продолжать знакомство. Ровня ли ей, от блеска которой меркли даже кремлевские звезды, какой-то «выкидыш» счетовода и училки?!
Но Галина Леонидовна вела свою, только ей ведомую игру.
«Знаешь, Наташа, — сказала она, заметив сомнения подруги, — если бы я не была замужем, немедленно приняла предложение этого блестящего гусара!»
Ненароком брошенная фраза сыграла решающую роль. Несмотря на установку отца: «В киношных хлыщей не влюбляться!» — Наталья предложение приняла. Однако не в силах отказать себе в удовольствии показать свою власть над по уши влюбленным Олегом с напускной жесткостью сказала: «Завтра или никогда!»
Видов воспринял слова буквально.
На следующий день в загсах был выходной, но что Галине Брежневой до забот совдеповских служащих, в которых она видела лишь своих холопов?! Мы рождены, чтоб сказку сделать былью! Один звонок по «вертушке» — аппарату правительственной связи — Владимиру Промыслову, председателю Мосгорисполкома, и вопрос решен: все нужные для регистрации брака сотрудники собраны, хотя для этого пришлось кого-то вытаскивать из теплой постели, а за кем-то посылать машину на дачу в Подмосковье.
В десять утра Дворец бракосочетаний на улице Грибоедова был расцвечен фейерверком огней, и любимица Галины Леонидовны, госпожа Федотова, благополучно отбыли замуж…
Измену утопим в вине!Семейная идиллия Видова длилась недолго.
Межконтинентальные свидания Фиделя Кастро и Натальи резко обострили и без того непростые отношения между Олегом и Натальей. Видов, исходя бессильной ревностью и злобой, начал искать спасение в алкоголе.
Каждый раз по возвращении из Завидово, где останавливался команданте, Наталья, не скрывая своих чувств к кубинцу, с томной усталостью произносила:
— Боже мой, какой проникновенный и интересный человек!
За этим следовал вопрос Олега:
— А кто был переводчик, и как он выдержал такую многочасовую беседу? Ты ведь по-испански не знаешь ни слова?
Ответ был неизменно прост:
— Господи, Олег, что ты за бестолочь! Неужели не понятно, что иногда в общении мужчины и женщины, даже если они говорят на разных языках, посредники не требуются… Тем более с таким неуемным… революционером!
В заповеднике благополучия, куда попал Видов, женившись на Федотовой, густо запахло изменой.
Олег, мысленно рвавшийся к своим молоденьким обожательницам и прежним подружкам, теперь отдался им всей душой и телом.
Вскоре он познакомился с Валентиной. Их постоянно видели вместе в ресторанах гостиниц «Интурист» и «Метрополь», в кафе «Хрустальное», что на Кутузовском проспекте и в кафе «Артистическое» — в Художественном проезде. Когда же компанию Олегу составляла Галина Брежнева, они напивались до потери пульса…
Страсти погасим поливальной машинойВ киношных тусовках наперебой обсуждались каверзы, которые устраивала Валентина своей сопернице. Со слов доброжелателей, полку которых прибывало по мере обсуждения темы, Валентина, чтобы спровоцировать разлад в семье и подвигнуть Видова к решительным действиям, ежедневно заявлялась к нему в высотку на Котельнической набережной. Каждый раз на пороге ее встречала Наталья. Начиналось выяснение отношений. Дом сотрясался от ругани и оскорблений. Поприсутствовать на разборках «залетов» Олега и послушать обезумевших от любви и ревности двух молодых красавиц, сбегались жильцы других этажей — когда еще увидишь такой спектакль бесплатно!
Однажды Валентина примчалась на Котельническую в непотребно пьяном виде на… поливальной машине. На глазах у всего дома разделась и начала купаться совершенно голая в струях поливальной машины под окнами квартиры Федотовой. Затем под улюлюканье и поощрительные возгласы жильцов разбила оконные стекла, угрожала самоубийством и ругалась нецензурными словами.
Кто-то из неравнодушных граждан вызвал милицейский наряд.
Дебоширку забрали, но через два часа она, как ни в чем не бывало, появилась вновь и, оттолкнув в сторону консьержку, как танк, ринулась наверх.
Оказалось, все происходившее до этого было лишь репетицией генерального сражения, которое теперь развернулось на пороге квартиры Федотовой.
…Началось, как водится, с элементарной бабской перепалки, во время которой Валентина обозвала соперницу «синим чулком». Первая проба клинка оказалась удачной — укол пришелся в самую чувствительную точку.
В ответ Наталья выхватила из кармана халата пачку фотографий с изображением Валентины, нагишом купающейся в струях поливальной машины.
Возможно, у Федотовой сработала генетическая память, и она реализовала навыки отца-гэбэшника, поднаторевшего в компрометации людей с помощью скрытой фотосъемки. Как бы там ни было, в руках Наталья держала десяток моментальных снимков, сделанных с помощью подарка иранского шаха — фотоаппарата «Полароид». Пока Валентина плескалась в фонтане брызг, соперница, прячась за оконной шторой, без устали щелкала затвором импортной вещицы. Потрясая графическим компроматом, она не своим голосом закричала:
— На, полюбуйся на себя, овца паршивая! Завтра эти фото будут на столе начальника милиции Москвы! И попробуй, докажи ему, что ты — порядочная женщина!
— Ха-ха! — раздалось в ответ, — нашла, чем удивить… Да я тебе таких фото мешок доставлю! Но на них я не одна — с Олежкой… Отнеси заодно и их!
Такого оборота Наталья, до глубины души уязвленная наглостью и беспардонным вторжением в ее жизнь какой-то выскочки из майкопского захолустья (справки с помощью папы уже были наведены в отделе кадров ВГИК), никак не ожидала.
— Ах ты, шлюха! — заорала Федотова и в тот же миг Валентина получила такую затрещину, что снопом рухнула на пол.
Они сцепились с яростью диких кошек, но весовые категории были неравны — рослая Валентина легко подмяла под себя хрупкую обидчицу и пустила в ход свои длинные, каменной твердости ногти. Вжик-вжик! И на подбородке, шее и руках Федотовой появились кровавые царапины.
Женщины дрались подло: царапались, кусались и выдирали друг другу волосы, едва не снимая скальпы!
Рядом бегали перепуганные соседи и пытались их разнять.
— Господи, бабы! Да стоит ли этот кобель вашей кровушки?! Перестаньте сейчас же!
Валентина торжественно отряхнула платье, щелкнула замком сумочки и показала обомлевшей Федотовой фото, где была изображена в обнимку с возлюбленным. Оба — голые!
Спокойно, с расстановкой сказала:
— Вот это я завтра покажу начальнику милиции… И попробуй докажи ему, что ты — любимая жена…
Вслед за этим развернулась на каблуках и с гордо поднятой головой покинула поле брани. Навсегда.
Заграница мне поможетБрак Видова с Федотовой все-таки распался.
Друзья семьи Федотовых, и прежде всего Галина Брежнева, пытались образумить «бунтовщика». Она прямо заявила Олегу: «Я тебя вознесла — я же тебя и опущу!» Но добилась лишь одного: отвернувшись от Валентины, Видов бесповоротно порвал и с Натальей.
…Благодаря стараниям Брежневой Олега перестали приглашать сниматься, а в 1978 году, по окончании им режиссерского отделения, руководство института долгое время даже отказывалось выдать ему диплом, потому что того требовали «наверху».
Немалые огорчения доставляли актеру и запреты встречаться со своим сыном, Вячеславом. Федотова или не пускала бывшего мужа на порог, или прятала ребенка. Регулярные попытки испортить Олегу жизнь и карьеру, предпринимаемые друзьями генерала и его дочери, подтолкнули его к выезду на съемки за рубеж — в приглашениях от иностранных режиссеров недостатка не было. Правдами и неправдами, взятками и посулами Видову удалось выехать в Югославию. Узнав об этом, отец Натальи, используя свои оперативные возможности, разыскал его и приказал в 72 часа вернуть «отступника» в Союз.
Этот ультиматум заставил Олега призадуматься. Что ждало его в СССР? Невозможность пробиться на съемочные площадки. Безденежье. Унижение и насмешки друзей бывшей жены. Кроме того, он понимал, что за лукавство при выезде в Югославию грядет расплата — топор для него уже лежал у плахи. И он решился.
