Чингиз Абдуллаев - Закон негодяев
В город роскошный БМВ въехал около одиннадцати утра и почти сразу повернул к зданию гостиницы бывшего Интуриста. Здесь, в пока продолжающей функционировать гостинице, для австралийского журналиста Роберта Кроу был заказан номер. Тепло поблагодарив своих водителей, нагруженный авоськами с вином и едой, он вошел в гостиницу. Пытавшихся помочь ему людей Гогия он решительно отослал обратно. Не хватало еще, чтобы и в Батуми все знали о его связях с Давидом Гогия. Достаточно было одного Тбилиси.
Номер ему выделили сразу. В марте месяце здесь почти не бывало гостей.
Хотя стоит отметить, что в последние годы гостиница пустовала даже летом, желающих посетить Грузию становилось все меньше.
Сохранивший в своей одежде великолепие прежних лет, гордый и важный швейцар помог донести ему бутылки до номера и, получив один доллар, долго благодарил. Номер был действительно хороший, с видом на море, словно напоминание о его собственном городе с таким же неспокойным и тревожным морем в марте, когда небо и море сливались в одну общую серовато-белую массу, в которой можно было найти синие, черные и белые краски.
По версии Владимира Владимировича, выдавшего ему необходимые документы, он был австралийским журналистом, представителем информационного агентства «Мельбурн геральд», прибывшим в Аджарию для подготовки серии репортажей о ее самобытной природе и людях, населяющих этот далекий для его «родины» край, об истории и географии автономной республики.
На самом деле он должен был выйти на Шалву Руруа, одного из «крестных отцов» батумского порта, с прямой санкции которого осуществлялись поставки наркотиков через Батумские морские ворота. Задача была сложной, если учесть то обстоятельство, что он не имел права прибегать к помощи местных правоохранительных органов.
Вытащив стул на балкон, он просидел минут пять, глядя на море, и лишь затем, вернувшись в комнату, подошел к телефону, набрал номер, который ему дали в Москве.
— Петра Георгиевича, если можно, — попросил он поднявшую трубку девушку.
Вскоре послышался хриплый голос.
— Слушаю вас.
— Я приехал из Москвы. Привез вам привет от Владимира Владимировича.
— Понимаю, — сразу ответил Петр Георгиевич, — где вы остановились?
— В бывшей гостинице Интуриста. Мой номер…
— Я буду через полчаса, — очень невежливо перебил «Дронго» его собеседник, не дав ему договорить, и быстро положил трубку.
«Почему он так нервничает?» — подумал «Дронго» и отправился принимать душ. Ровно через полчаса он уже сидел в вестибюле гостиницы, когда появился взволнованный, лет пятидесяти человек в какой-то замызганной куртке, с растрепанными седыми волосами, в больших, с очень толстыми стеклами, очках.
«Дронго» встал, подходя к нему.
— Вы Петр Георгиевич? — Да, да, — рванулся к нему незнакомец, — вы мне звонили.
— Давайте сядем, — предложил «Дронго», — что произошло, чем вы так взволнованы?
— Ох, молодой человек, поживете с мое, — патетически произнес Петр Георгиевич, усаживаясь в кресло и не замечая, что он старше «Дронго» максимум лет на десять-пятнадцать.
— Так что произошло?
— Вчера в порту была страшная перестрелка. Милиция, госбезопасность, прокуратура — все сегодня там работают. Говорят, нашли даже двоих убитых и одного тяжело раненного. Какой ужас, вы представляете, какой ужас!
— Представляю, но при чем тут вы или я?.
— Вы не понимаете, — зашептал Петр Георгиевич, оглядываясь по сторонам, — стреляли в людей Руруа. Об этом говорит весь город. А вас, насколько я знаю, интересует деятельность именно этого господина.
«Где они нашли такого экспансивного помощника? — подумал „Дронго“. — Странно. На профессионала он не похож. А Владимир Владимирович не стал бы работать с дилетантами».
Словно прочитав его мысли, Петр Георгиевич вдруг сказал:
— Я ведь всю жизнь занимался морем. Был экспертом ООН по вопросам судоходства. И тут вдруг попросили вам помочь. А как вам помочь, я даже не представляю.
— Понятно, — улыбнулся «Дронго», — не волнуйтесь. Все в порядке, — конечно, они не могли найти никого другого. В разрушенном, разорванном пространстве бывшей страны доверять кому попало было очень опасно. И тогда решили довериться просто честному человеку, посчитав, что это важнее профессионализма. Может, в этом и была своя логика.
— А кто стрелял, вы не в курсе? — спросил «Дронго».
— В том-то все и дело, — загорячился Петр Георгиевич, — говорят, что в порту был целый бой. На судно Руруа напала целая банда незнакомцев. И никто не знает, кто они такие.
— А со стороны нападавших кто-нибудь убит?
— Рассказывают, что было двое раненых, но их нигде не нашли.
— А по-вашему, кто это мог быть?
— Понятия не имею, — пожал плечами Петр Георгиевич, — какая банда осмелится напасть на судно, принадлежащее Руруа? Ума не приложу. Если он их найдет… Вы знаете, он очень жестокий человек.
— Догадываюсь.
— Нет, серьезно. Его боятся в Батуме все — от начальника милиции до ночных сторожей в порту. И вдруг выяснилось, что на его корабль кто-то напал.
Убили его людей. И, что самое страшное — похитили его груз.
— Так это самое важное, — сорвалось у «Дронго», — чего же вы мне раньше об этом не сказали? Значит, нападавшие забрали судно, принадлежащее Руруа?
— Нет, судно как раз не тронули. Но вот груз, который был на этом судне, забрали. Говорят, там было товаров на миллион долларов.
— Какой товар может быть на миллион долларов, Петр Георгиевич? — усмехнулся «Дронго». — Подумайте сами.
— Вы думаете… — Петр Георгиевич испуганно оглянулся.
— Конечно. Только наркотики. Из-за них и была эта перестрелка.
— Какой ужас. Я, конечно, так думал, но не решался об этом сказать вам.
— Вы можете в нескольких словах рассказать о руководителях правоохранительных служб города? Основные черты и фамилии.
— Да, обязательно. А вы будете записывать. Ох, простите, я кажется сказал глупость. Плохой из меня шпион. Значит так — начальник милиции города Шервашидзе, ему под пятьдесят, перевели из Кутаиси. Говорят, очень строгий, но справедливый. Ничего особенно плохого о нем сказать не могу, он здесь всего два месяца. Прокурор города Джавахишвили здесь уже пятый год. Очень хороший человек. Мягкий, добрый. Со всеми старается ладить. Ни с кем не ссорится. При Гамсахурдиа он был заместителем прокурора и вел себя очень достойно. Ему пятьдесят три года. Я знаю точно, потому что его младший сын ходит в школу с моей дочерью. Наконец, руководитель местной службы госбезопасности Отар Пагава.
У него мать из Тбилиси, говорят, родственница самого Сигуа. А отец местный.
Пагава работает здесь второй год, приехал из Тифлиса. Аккуратный, внимательный, старается особенно не выделяться. Но при нем на границе тоже навели относительный порядок, хотя у пограничников есть свой собственный начальник Нодар Хиникадзе, выпивоха, лгунишка и бабник. Простите, что я так говорю, но Хиникадзе знают во всех ночных кабаках нашего города. Он иногда привозит с границы целую группу людей и гуляет с ними до утра. Об этом все знают, но молчат, предпочитают не связываться. Хиникадзе, говорят, лучший друг Руруа. Но может, это только слухи, я точно не знаю.
— А кто, по-вашему, мог напасть на корабль Руруа? Есть в городе влиятельные люди, способные встать у Руруа на пути?
— Ой, не знаю таких. Может и есть, но мне лично не известны. Хотя, если подумать… Таких смельчаков быть не может. Иначе Руруа их в порошок сотрет, кровью умыться заставит. Нет, таких быть не может. Не местные это сделали, вот что я вам скажу.
— Понятно. Если у вас кто-нибудь спросит про наш разговор, скажете, что рассказывали мне о Батуми, о его акватории, о фауне окрестных мест.
Договорились?
— А это зачем?
— У вас могут узнать про меня, про нашу встречу. А мне не хотелось бы подставлять вас.
— Спасибо. Что-нибудь еще?
— Ваше здоровье. Значит, вы говорите, Хиникадзе близкий друг Шалвы Руруа. Это точно?
— Самый близкий, — уверенно ответил Петр Георгиевич, — об этом говорит весь город.
— Спасибо. Вы нам очень помогли. До свидания. — Он встал, протягивая руку. Петр Георгиевич был явно смущен.
— Может, вам надо еще что-нибудь узнать?
— Нет, больше ничего. Вы и так дали много ценной информации.
Петр Георгиевич гордо поднял голову, блеснули стекла очков. Он крепко пожал руку «Дронго» и уже более уверенно пошел в сторону выхода.
«Этот номер оказался пустышкой», — с огорчением подумал «Дронго».
И в этот момент услышал за спиной красивый женский голос — Вы не могли бы угостить меня сигаретой?
Женщина произнесла эту фразу на безупречном английском, и он стремительно обернулся.