Чингиз Абдуллаев - Закон негодяев
Поэтому он принял Джафарова уже более спокойно, стараясь не выдавать своих эмоций. Рагимов был очень маленького роста и поэтому ставил под ноги скамеечку, незаметную для окружающих и посетителей.
Он поздоровался с прибывшим гостем прямо за столом, чуть привстав, и сразу принял озабоченный вид.
— У нас и так много дел, а вы приезжаете из столицы, даже не предупредив нас о своем визите. Хорошо, что мне вчера позвонили из милиции и я узнал о вашем приезде.
— Я свои дела в районе почти кончил, — любезно сообщил Джафаров, — просто мне нужно было допросить одного из свидетелей, временно проживающих в вашем районе.
— Могли бы предупредить заранее, я вызвал бы этого человека в прокуратуру, — все-таки не удержался Рагимов.
— Ну зачем вас беспокоить. Я не хотел причинять лишнее беспокойство.
Прокурор посмотрел на часы.
— Может вы и правы. Вот и сегодня — столько работы, просто поесть некогда. Сейчас звонили с границы, просили приехать. Там иранцы выдают нам два трупа контрабандистов, застреленных при транспортировке наркотиков. А вы считаете, что мы тут мух ловим, бездельничаем.
— Когда вы должны поехать? — спросил загоревшийся Джафаров.
— Прямо сейчас. К шести я должен быть там, на месте.
— Вы не могли бы взять меня с собой? — попросил Мирза.
— Да, — удивился Рагимов, — если хотите, поедем, вам будет интересно.
Убедитесь, как решительно мы боремся со всеми преступниками.
Джафаров, умирающий от голода, он отказался обедать в лагере беженцев, считая это неэтичным, только кивнул головой. Уже садясь в машину прокурора, он увидел недалеко коммерческий киоск и попросил водителя остановить там автомобиль. Удивленный, прокурор увидел, как следователь, приехавший из Баку, покупает себе несколько шоколадных конфет.
— Для детей? — догадался прокурор.
— Нет, просто с детства люблю шоколад, — ответил Джафаров, протягивая их прокурору Рагимову. Тот недовольно отвернулся.
— Я не ем шоколада, — недовольно заметил он. «Этот следователь, похоже, совсем идиот, — с раздражением подумал Рагимов. — И такие типы сидят в центральных аппаратах прокуратуры республики». Попался бы этот Джафаров ему десять лет назад, когда он пришел в ЦК. От страха в одной машине бы побоялся ехать. А сейчас можно — демократия. Делай, что хочешь. Никакого уважения к старшим.
После этого он молчал всю дорогу, вспоминая лучшие времена, которые были, по его мнению, при социализме. Крушение социализма эти люди, умевшие приспособиться ко всему, воспринимали как собственное крушение, искренне сожалея, что не успели получить все возможные блага той системы, которая их воспитала.
На этот раз они ехали по шоссейной дороге, проложенной еще пограничниками, и путешествие было более приятным, чем утреннее.
К бывшей государственной границе империи, а ныне государственной границе независимой республики, они подъехали за полчаса до назначенного срока.
Но высокие гости были уже на месте. Обилие автомобилей с бакинскими номерами, кажется, смутило Рагимова, и он, быстро выйдя из машины, поспешил к зданию пограничников, где уже собрались приехавшие из Баку руководители. Джафаров не спеша шел следом.
В кабинете начальника погранзаставы было сильно натоплено. За столом сидело несколько человек в плащах и меховых шапках, словно ожидавших сигнала с другой стороны. Они даже не стали раздеваться. Выделялся Расим Пашаевич — первый заместитель министра национальной безопасности республики, полный, высокий, с красивыми, правильными чертами лица генерал, сидевший в штатском среди почтительно смотревших на него остальных офицеров. Здесь были и начальник заставы, и руководитель местного районного отдела национальной безопасности, и уже приехавший сюда начальник милиции. Напротив Расима Пашаевича сидел еще один человек, незнакомый Джафарову. Рагимов, тяжело задышав, поспешил к столу, здороваясь с каждым крепким рукопожатием. Расим Пашаевич, знавший о родственных связях Рагимова, поднялся, здороваясь с прокурором и приветливо кивая ему головой. Это воодушевило Рагимова, и с остальными он здоровался уже в более хорошем настроении. Он даже не счел нужным представить своего коллегу. Джафаров просто кивнул всем головой, усаживаясь с краю. И вдруг сам Расим Пашаевич сказал:
— Вы, видимо, следователь из Баку? Мне говорили, что вы будете здесь.
Как у вас идет расследование, помощь нужна?
Вот здесь у Рагимова снова испортилось настроение. Значит, этот полоумный ведет здесь свое расследование, может, вообще его прислали на место самого Рагимова. Нет, в ближайшее воскресенье нужно срочно выехать в Баку, узнать, как прочно сидит его родственник, может, по городу уже идут слухи о его снятии.
— Спасибо, — коротко ответил Мирза, — ничего не нужно. Все в порядке.
Просто приехал с прокурором района присутствовать на передаче погибших контрабандистов нашей стороне. Может, там будут и те, кого мы ищем.
Начальник заставы, высокий, худой, немного испуганный таким обилием руководителей парень разлил коньяк по стаканам.
— Давай по последней, — добродушно сказал Расим Пашаевич.
Они успели выпить, и в комнату вбежал пограничник.
— Товарищ генерал, — доложил он незнакомцу, сидевшему напротив генерала МНБ, — они приехали уже.
«Как же я его сразу не узнал? — подумал Джафаров. — Это же Мирзоев, командующий, пограничными войсками».
Мирзоев, кивнув головой, потянулся за своей фуражкой, лежавшей на соседнем стуле. Они поднялись вместе с Расимом Пашаевичем. За ними вскочили и остальные.
К этому времени уже начало темнеть, и пограничники включили электричество. С другой стороны было видно какое-то движение, там готовили тела погибших.
Начальник заставы поспешил к разделительной линии обговаривать последние формальности. После теплой комнаты было довольно холодно, дул противный ветер с дождем, и многие начали поднимать воротники. Наконец начальник заставы вернулся.
— Там приехали заместитель командующего погранвойсками Ирана и руководитель службы безопасности, — доложил он. Мирзоев и Расим Пашаевич сразу поспешили вперед, и вскоре уже до остальных стали доноситься их веселые голоса, словно собравшиеся отмечали какую-то славную дату.
— Они усилили охрану с той стороны, — тихо сказал начальник заставы, — сейчас очень строго проверяют. Они нам перестали доверять.
Иранцы, почти не охранявшие свою северную границу во времена СССР, когда советские пограничники и без того плотно перекрывали возможность любого несанкционированного перехода, теперь вынуждены были серьезно заняться оборудованием своих северных рубежей. Особенно беспокоил иранскую сторону участок границы, оставшийся вообще без надлежащего контроля со стороны пограничных войск: на Физулинском направлении.
Ушедшие говорили минут двадцать, и видимо, под конец иранская сторона высказала свои серьезные претензии. Веселые голоса стихли, и даже отсюда было видно, как тяжело молчали оба генерала. Наконец они вернулись и все было кончено.
Вернувшийся Мирзоев рассерженно набросился на начальника заставы.
— Быстрее отправляй грузовик. Они ждут, — в конце беседы иранцы действительно высказали немало критических замечаний.
Расим Пашаевич дымил сигаретой, словно не обращая внимания на окружающих. Настроение и у него было не очень хорошее.
Грузовик, тяжело поднимаясь на склоны, гремя мотором и всеми составными частями, выехал к шлагбауму. Там уже стоял джип, с которого начали грузить тела погибших. Вся процедура заняла не больше пяти минут. Грузовик, не разворачиваясь, прямо задним ходом въехал обратно на территорию заставы.
— Достаньте этих ребят, мы посмотрим, — приказал Мирзоев, — может, знакомые будут.
Пограничники послушно полезли на грузовик, завозились там, пытаясь поднять такие тяжелые тела убитых контрабандистов. Наконец они выгрузили первого. Это был молодой парень в армейском маскировочном костюме. Рот застыл в какой-то странной ухмылке, будто он решил напоследок поиздеваться над своими убийцами. Все внимательно смотрели на него. Но он был чужим, это было видно по всему его виду, по светлым волосам. Следом достали второго. У него лицо было разбито, но спрыгнувший с грузовика сержант достал какую-то тряпку и вытер лицо погибшему. Джафаров всмотрелся внимательнее… Кажется, он не ошибается. Достал из кармана фотографию.
— Грузите снова, — раздраженно приказал Мирзоев.
— Я знаю этого человека, — вдруг сказал Джафаров. Рагимов разозлился.
Этот недоумок осмеливается говорить в присутствии двух генералов.
— Вы его знаете, — удивился Мирзоев, — так кто это?
— Омар Эфендиев. Житель соседнего района. Несколько дней назад он переходил границу дальше, у Горадиза. И убил там чабана. Вот его фотография.
